Время кобольда
Шрифт:
– С обеими вами живу? – уточнил я на всякий случай.
Женщины переглянулись.
– Да, Кэп-сама, мы обе вас рюбим, и мы не ревнивые!
– Да, ничуть, вообще, Кэп! Так что не стесняйтесь, идите ко мне!
– К нам, – уточнила азиатка.
– Да, к нам. А то что он зазря торчит-то?
Азиатка, хищно изогнувшись, ухватила меня пальцем за резинку трусов и повлекла к кровати.
– Оу, как твёрд вас нефритовый зезл, Кэп-сама! Давайте зе освободим его!
Трусы поехали вниз.
Следующие полчаса я сильно занят, но отнюдь не размышлениями.
***
–
Я лежу на спине, раскинувшись между ними. Кровати слишком узкие, и мы скинули на пол матрасы. К одному плечу приникла красивая грудка Секиль, на другом лежит здоровенная сисяндра Натахи. Женщины смотрят на меня с двух сторон, подперев головы. Смотрят внимательно и с ожиданием.
– Это было странно, но здорово, – признался я. – И что, мы каждое утро вот так?
– Есри вы захотите, Кэп-сама.
Это прозвучало… Как-то не так. С намёком каким-то.
– А что, могу не захотеть?
Женщины неловко и смущённо переглянулись.
– Может, ещё разик, Кэп? – спросила Натаха. – Готова спорить, что сумею вас взбодрить…
Она заворочалась, сползая головой к моему паху.
– Не сейчас. Может, позже.
– Ловлю на слове… – вздохнула женщина. – Да отдай ты ему уже, Сека.
– Вот, Кэп-сама, это васе, – азиатка протянула мне сложенную гармошкой бумагу.
На ней крупно написано: «Прочитай внимательно, не так, как прошлый раз!»
– Мы пока в душ, ладно? И это, Кэп… Ты не сердись, если что.
– Не сердись, Кэп-сама! Мы рюбя!
Когда женщины вернулись, благоухая чистыми телами, а также немного хлоркой и дешёвым мылом, я все ещё читал. Они, вздыхая и косясь на меня, заправили кровати и сели на одной вдвоём, положив руки на колени, как примерные школьницы. Смотрят на меня и вздыхают по очереди. Изображают раскаяние.
– Значит, только я отрубился, вы сразу бегом читать? – спросил я, закончив.
– Не, Кэп, не сразу, – сказала смущённо Натаха. – Я была против. Но Сека меня уболтала. Сказала, что от тебя не убудет, наоборот.
– Что «наоборот»?
– Ну… Вот это вот всё… – окончательно смутилась женщина. – Ты же сам сказал, что тебе хорошо было!
– Кэп-сама, не ругайся на неё! Это правда, я уговорира спрятать бумагу. Там зе написано «не верить ей», то есть мне. А я хоросая!
– Кэп, ну правда, зря ты так к ней, – поддержала Натаха, – она, конечно, лиса хитрая, девятихвостая, но за тебя обеими сиськами. А на меня бы ты как на женщину сроду не посмотрел, верно?
Я ничего не сказал – соврать неправильно, правду сказать – не тот случай.
– Да ладно, я же прочитала. И про жопу, и что рожа как блин с глазами.
Вот тут уже мне стало неловко.
– Да я не обижаюсь, Кэп, я же в зеркало себя видела. Я без претензий.
– Натах…
– Не, Кэп, не надо. Просто появился шанс, я воспользовалась.
Но идея Секи, сама бы я не допёрла.– Кэп-сама, мы зе вернури бумагу!
– После того, как развели меня на групповуху. И вернули потому, что я бы и так про неё вспомнил.
– Девускам надо как-то вызивать в этом опасном мире! Теперь ты, как сесный серовек, нас не бросис!
– Я бы вас и так не бросил, – обиделся я.
– Да ладно, Кэп, ты её не слушай, – сказала Натаха. – Просто она давно хотела тебя трахнуть. Ну и я по случаю примазалась. Ты уж извини.
– Ладно, дамы, проехали. Что случилось, то случилось, назад не отмотаешь. Что там снаружи-то?
– Все в столовой, Стасик опять агитирует. Но мы решили, что лучше к тебе вернёмся.
– Ну, если Стасик, то вряд ли что-то срочное. Схожу в душ, за завтраком встретимся.
***
Когда я добрался до столовой, Стасик уже выговорился. Все смотрят на меня, и только Сэкиль с Натахой злобно пырятся на Стасика. Я сделал вид, что мне вовсе не интересно, и пошёл к раздаточной. Эх, некому теперь больше накладывать, придётся самому. Плюхнул пюре, закинул два котлетоса, набулькал компоту, вернулся за стол. Ем, а на меня все смотрят. Чуть не подавился. Когда я перешёл к компоту, Стасик решил, что приличия соблюдены и решительно направился к нашему столу. Натаха захрустела пальцами, разминая руки.
– Нет, – сказал я Стасику.
– Что «нет»? – растерялся он.
– С какой бы глупостью ты ни пришёл – нет. Иди нахер, Стасик.
– Я не уйду!
– Ну, стой дальше.
Я допил компот, поставил стакан на стол.
– Пошли, девочки, не будем мешать его стоячей забастовке.
– Ты не уйдёшь!
– Уже ушёл.
Я встал и пошёл к выходу, Натаха с Сэкиль за мной – и никто даже не дёрнулся нас останавливать.
Так я и думал.
– Чего хотел-то этот альтернативно одарённый? – спросил я у спутниц.
– Совершить, как он выразился, «гражданский арест», – сообщила, зло сжимая кулаки, Натаха.
– На каком основании?
– Антиобсесственное поведение! – сказала Сэкиль.
– И в чём же оно выражалось?
– В пренебрезении безопасностью обсины.
– Заявил, что наши выходы стали причиной нападений. Мол, «разбудили лихо». А теперь не хотим участвовать в обороне или хотя бы сдать всё оружие законно избранной власти.
Натаха потрясла в воздухе своим молотом.
– Он нас всех хотер арестовать! И запретить ходить! И всё отнять!
– Ну да, ну да, – покивал я. – А потом эти колокефалы* принесут нас в жертву, чтобы задобрить демонов.
– Оу, Кэп-сама, ты говорис узасные весси!
– Люди глупеют от страха, – вздохнул я. – Надо уходить отсюда.
– Совсем? – растерялась Натаха.
– Пока им моча перестанет стучать в голову. Не хочется доводить дело до силового конфликта. Жалко идиотов, да и патронов мало.
– Оу, это радикарьно…
– Да блин, и хер с ними. Достали своей непосредственностью, – выругалась Натаха. – Только у меня вещей много. И всего жалко.