Время перемен. Том 2

— Ты чего воруешь у своих же собратьев? — граф и сам не понимал, откуда столько злости в его голосе.

— Господин майор экономию объявили.

— Наш обозный офицер?

— Так точно!

— Деньги тебе на что, скотина? — де Сарвуазье встряхнул его так, что монеты зазвенели в котелке.

— Известно на что…

— Ты, негодяй, за один ужин, небось, полфунта себе в карман собираешь, да всё с казённых харчей.

— И шиллинга не будет, господин… Дай бог, пенс наберу.

— Не ври, собака, я считать умею! — в его голосе прямо-таки прорезались интонации дяди.

— То-ж мне немного перепадает, это все знают, ведь простой кашевар я.

— Остальные куда?

Солдат вытаращил на него глаза, Жерар не выдержал и влепил ему пощёчину:

— Говори, сейчас же!

— Майору обозному, — сказал он так, будто естественней и на свете ничего не было.

— Идём к майору, сию минуту! — и он потащил кашевара за шкирку.

Очередь с котелками быстро расступилась, никто не говорил ни слова, все изумлённо смотрели на происходящее. Кажется, обозный должен был быть рядом с палаткой полковника, туда Жерар и направился.

— Ваше благородие, вы ведь лейтенант, а он майор, что-ж вы ему скажете? — пропищал повар.

— Уж я найду что. Где палатка его? Эта? — он указал на шатёр, чуть меньше полковничьего, возле которого дежурил денщик.

— Объяви, лейтенант де Сарвуазье срочно хочет поговорить.

— Есть! — денщик скрылся в палатке и через миг вылез, — Просят пройти.

Жерар, не отпуская воротника кашевара, вошёл внутрь:

— Граф Жерар де Сарвуазье, лейтенант и куратор министерства.

— Кавалер Минг де Ист, майор. Чем обязан?

— Воруют ваши люди. Кашу солдатам за гроши продают.

— Экономия, известное дело.

— Экономия — когда припасов не хватает, а у вас они есть!

— То лично господина полковника де Баразака.

— Не верю! Идёмте к полковнику.

— Может, сразу к маршалу, а, лейтенант? — усмехнулся в длинные усы майор.

— Давайте сразу к маршалу, — граф повернулся к выходу, майор так и сидел на маленькой табуретке, — Вы идёте, или мне идти без вас?

— Коренастый, крепко сбитый обозный майор вскочил на ноги:

— Пожалуй, посмотрю на это.

Офицеры у штабного шатра, завидев Жерара с кашеваром и обозным майором, многозначительно перешептывались, но де Сарвуазье было не до них — он твёрдо решил покончить с этим произволом и направился прямиком к сержанту, с двумя солдатами охранявшему вход:

— Доложите, лейтенант де Сарвуазье желает поговорить с маршалом.

Высокий и кряжистый сержант нахмурил огромный лоб, отчего шапель подался чуть вперёд:

— Не положено. Лейтенантам обращаться только через полковников.

— Я присутствую на каждом штабном совещании. Пусти, не то лычки с тебя слетят. И не только лычки.

Этот сержант графа не знал. Похоже, смены его проходили после штабных совещаний. Он грозно свёл брови:

— Часовые, к бою! Лейтенант не может оспаривать приказ маршала…

Эспада де Сарвуазье вылетела из ножен с потрясающей быстротой:

— Лучше бы ты доложил.

— Стой, сержант! — к ним поспешил штабной полковник, оказавшийся неподалёку. Конечно, его сержант знал. Полковник что-то шепнул тому на ухо, и свирепый привратник тут же скрылся в шатре, а его подчинённые так и остались стоять наготове, вытянув алебарды вперёд.

Жерар спрятал эспаду.

Сержант появился быстро и сразу дал команду:

— Отставить! Пропустить их.

Маршал стоял возле стола с огромной картой и, завидев Жерара, проскрипел:

— Что на этот раз?

— Вот этот кашевар продаёт солдатам казённые харчи за деньги, которые относит этому майору, а майор, очевидно, полковнику де Баразаку.

— Что с того?

— Ваши же солдаты остаются голодными.

— Мне, может, ещё каждого солдата с ложки кормить? Разбирайтесь с де Баразаком, понятно вам?

— Он ваш подчинённый.

— Пропитание армии — его обязанность, мне дела нет…

— Так и передам де Крюа. Пусть сам сложит мнение об этой экономии.

— Да вы кляузник, лейтенант. В армии таких не любят…

— А я терпеть не могу мздоимцев, так что мы с армией квиты.

— Послали же Трое вас мне на шею. Вестовой, де Баразака сюда, живо!

Один из трёх посланников, что всегда ожидали рядом с маршалом, быстро вышел.

Маршал де Ветт в очередной раз смерил Жерара взглядом:

— Удивительные вы люди, де Сарвуазье. Помнится, ваш отец был столь же непреклонен в подобных вопросах, и что с ним стало, не напомните?

— Погиб на дуэли.

— Точно, как же я забыл? Не боитесь?

— Я изрядно превзошёл батюшку во владении эспадой. Смею заверить, бояться следует тому, кто обнажит клинок против меня.

— Наслышан, — де Ветт лукаво улыбнулся каким-то своим мыслям, — Война — это не дуэль, господин граф, здесь всякое бывает.

— Как мои шансы уцелеть на войне связаны с моим нетерпением к мздоимству?

Маршал не ответил, потому как в этот момент в шатёр вошёл запыхавшийся обозный полковник, де Баразак. Вопреки большинству офицеров, вечером предпочитающих снимать доспех, этот всё ещё был в полных латах. Отсветы фонарей играли на поднятом стальном забрале.

— Господин маршал, по вашему приказанию прибыл!

— Вот что, де Баразак, — скрипучим голосом начал де Ветт, — С этого момента на пропитании третьего полка Лемэса не экономить. Полная пайка каждому солдату, как и положено. Пусть едят вдоволь, вы меня поняли?

Баразак бросил быстрый, как укол эспадой и злобный, как бешеная росомаха, взгляд на Жерара, но перечить не стал:

— Есть!

— Можете идти, — маршал, тряхнув седой бородой, воззрился на графа и растянул губы в слащавой улыбке, — Вы довольны теперь, ваше благородие господин граф де Сарвуазье, достопочтенный министерский куратор армии Его Величества? Разрешите уж старику маршалу поспать?

От этого тона молодому графу хотелось изрезать проклятого маршала на лоскуты, но он всё же сдержал ярость: