Время перемен

– Не было выбора – если бы ящеры завладели технологией перемещения, то это не сулило бы нам ничего хорошего. А теперь база уничтожена и вряд-ли там осталось хоть что-то, что они могли бы использовать или изучать.

– Вы уверены, что Васильев справиться?

– Нет. Но пока это лучшее, на что мы вообще можем рассчитывать, – отозвался Сергей Иванович. Что-то во всём происходящем ему не нравилось. Сам этот разговор происходил как-то не правильно. Почему у него появилось такое чувство, Сергей Иванович не знал, но привык доверять своей интуиции. Возможно, поэтому он и не сказал всей правды о Васильеве. – А, учитывая то, что нам удалось узнать о боевых возможностях города Древних, я думаю, что умеренный оптимизм будет уместен.

– Этот ваш «умеренный оптимизм» вынудил вас покинуть Меридиан и уничтожить наш форпост в том мире, – назидательно отозвался президент. – По сути это можно назвать бегством. И в связи с этим многие стали поговаривать о том, что вы, Сергей Иванович, не справляетесь со своими обязанностями.

– Даже так? – «Вот оно», – подумал Крутов. «Недаром у меня было такое паскудное чувство, когда начался этот разговор». – И что эти «доброжелатели» предлагают?

– До конкретных предложений дело пока не дошло, – проголосил чёрный экран. – Но это лишь вопрос времени. И самого ближайшего, если вы и дальше будете сдавать позиции, – Крутов ожидал чего-то в этом роде. Ожидал давно. Надеялся, что его опасения не оправдаются, но…

А началось всё ещё когда он стал главой «Особого отдела» ФСБ. поначалу всё было нормально. Работа шла так, как и полагается. Но спустя какое-то время некоторые лица с достаточно высокими властными полномочиями стали намекать Крутову, что «Особому отделу» следовало бы поделиться своими открытиями, разработками и технологиями с определённой группой лиц. Намёки не возымели никакого действия, после чего на время всё затихло. А затем людьми Крутова были пресечены три попытки хищения секретных документов и технологий с объектов, находящихся в ведении «Особого отдела». И что самое странное – исполнители на допросах твердили, что ничего не помнят, не понимают, как они тут оказались, что они ели или спали, или делали ещё что-то, а затем внезапно оказались в камере предварительного заключения. Последующая экспертиза выявила, что все эти люди были подвергнуты воздействию гипногенератора. А тот факт, что все задержанные были сотрудниками «Особого отдела», пусть и рядовыми, наводил на очень нехорошие мысли. Расследование показало, что ниточки от этого дела тянулись в высшие эшелоны власти, но Крутову так и не удалось выявить организаторов. С тех пор каждый сотрудник «Отдела» был обязан носить «нейрозащитника».

Затем, уже став у руля ФСБ, Крутов развил бурную и эффективную деятельность, возвращая Службе величие и мощь КГБ СССР. Деятельность ФСБ при новом начальнике стала настолько эффективной, что многие власть предержащие ощутили, как под их пятыми точками зашатались кресла. И с каждым днём это шатание увеличивалось, грозя опрокинуть «седока» в железные объятия Фемиды. Некоторые не сумели удержаться и на своей шкуре ощутили действие карающей длани правосудия. Естественно, что это не прибавляло Сергею Ивановичу друзей среди «партийных бонз», а скорее даже напротив. Но это его не пугало. Тревожило его другое – только став во главе ФСБ Крутов осознал, насколько Россия близка к коллапсу. И виновны в том не только насквозь продажные, проворовавшиеся, презирающие всех и вся кроме себя и своей выгоды чиновники всех мастей и калибров. Теперь, имея всю полноту информации о происходящем в стране, даже действия правительства и президента наполнились для Крутова новым страшным смыслом: численность населения (преимущественно этнических русских) сокращается ежегодно более чем на миллион человек? Не беда! Введём либеральную миграционную политику, чтобы за счёт мигрантов восполнять убыль населения. Как итог – коренных русских всё меньше, а пришлых, которые и по-русски говорить зачастую не умеют, да и не хотят учиться, всё больше и больше. Народ этим не доволен? А вот ему национальный проект повышения рождаемости. И законы о сепаратизме-экстремизме-разжигании межнациональной розни до кучи. Чтоб не возникали. И не важно, что рождаемость не повыситься, а под национализмом, экстремизмом и разжиганием понимается зачастую вполне нормальный русский патриотизм. А любой патриотизм без доли национализма немыслим. Или вот ещё – сельское хозяйство в стране находится уже практически в предкоматозном состоянии. Но об этом никто не говорит – ни в СМИ, ни сами политики. Никто и словом не обмолвился о реальном положении вещей в отрасли. Та же ситуация с военно-промышленным комплексом и промышленностью в целом. А что же у нас с наукой и образованием? Мягко говоря тоже не всё гладко – странные, вредительские реформы, лишь существенно ухудшающие в итоге качество образования и подрывающее научный потенциал страны, мизерные зарплаты у педагогов и учёных, крайне низкая престижность этой сферы. И это в стране, которая первой отправила человека в космос! В стране, чья система образования и подготовки научных кадров во всём мире считалась лучшей! И даже несмотря на всенародное возмущение власть продолжает тупо гнуть свою линию.

А как вам такое? Президент и многие высшие чиновники от власти чуть ли не пяткой в грудь себя бьют, гордо заверяя жителей страны в том, что де «Россия никогда не станет сырьевым придатком запада». А на деле что ни месяц – радостные, с пеной у рта, сообщения, что открыта или запущена в строительство совместно с иностранными инвесторами ещё одна труба какого-нибудь газо- или нефтепровода, о заключении сделок и договоров в энергетической сфере на баснословные суммы между Россией и другими странами…

Много также говорится и о борьбе с курением, алкоголизмом и наркоманией, от которых напрямую или косвенно страна каждый год теряет полмиллиона-миллион человек. А воз и ныне там. А ещё любят поговорить о возрождении традиционных нравственных ценностей. Говорят много, а ничего не делают – жалкие телодвижения государственной машины в этом направлении нужны лишь для того, чтобы создать видимость действия. Как итог – усиливающееся духовное разложение общества, его деградация и атомизация, превращение в апатичную серую массу. И это, пожалуй, самое страшное.

И таких примеров множество. Везде и всюду в стране ситуация была аналогичной. И поняв это, Крутов решил во что бы то ни стало разобраться в происходящем самым решительным способом. Однако через какое-то время неожиданно для себя столкнулся с активным противодействием со стороны администрации президента… И у Сергея Ивановича начало складываться подозрение, что властям по какой-то непонятной причине выгодно то, что происходит с Россией. Но, всё же, он был вынужден сбавить обороты. И вот теперь, похоже, тайный враг решил нанести упреждающий удар и сместить неудобного главу ФСБ с поста, использовав для этого как предлог бегство «Особого отдела» из Меридиана и ликвидацию базы.

Крутов молчал, обдумывая услышанное. Затем, наконец, спросил:

– Как по-вашему – долго ещё ждать… конкретных предложений?

– Я же сказал – дело ближайшего времени. День. Максимум – три. Но это ничего не изменит, – ответил президент.

– И когда эти предложения поступят…

– Я должен буду их рассмотреть и принять решение, – в голосе Владимира Владимировича неожиданно мелькнули металлические нотки.

– Понятно, – сухо прокомментировал Сергей Иванович. И действительно – сейчас ему стало понятно многое многое из того, что раньше он не понимал. И хотя это пока были лишь догадки, основанные на подозрениях, Крутов мог всё проверить. – Владимир Владимирович, есть ещё одно, о чём я хотел спросить.

– О том жесте доброй воли, на который вы меня уговорили? – уточнил Путин.

– Всё готово к приёму беженцев?

– Все, что было можно сделать за такой короткий срок, уже сделано. Но этого точно будет недостаточно. Пожалуй, сейчас я даже начинаю сомневаться, правильно ли поступил, согласившись с вашими аргументами, Сергей Иванович.

– Ну, теперь уже поздно идти на попятную. К тому же вы ведь сами хотели создать России героический имидж, – проговорил Крутов, а мысленно добавил: «Чтобы всколыхнуть уже почти атрофировавшееся у народа чувство общности и гордости за свою державу. Но без того, что способно по-настоящему сплотить людей – без национальной идеи. Этот шаг, как и те, что вы предпринимали прежде, будет лишь временной полумерой. Так вы думаете, верно?». А вслух сказал:

– К тому же отменить переброску четырёхсот тысяч беженцев из Меридиана уже попросту невозможно.

– Да, вы правы. Невозможно. Поэтому придётся принять их как можно более душевно, а репортёры пусть раструбят об этом в прямом эфире по всему миру, – президент замолчал. – Кстати – в ваших докладах говорилось, что общая численность населения Меридиана составляет примерно триста миллионов человек и других разумных существ. Где разместятся те, что не прибудут на Землю?

– В иных мирах. Их координаты и названия маги Гильдии нам не раскрыли.

– Нам не доверяют?

– Я бы не сказал. Дело здесь не в доверии. Они просто не хотят рисковать и перестраховываются – не кладут все яйца в одну корзину, – пожал плечами глава ФСБ. – На их месте я бы поступил так же.

– Что ж…, – помедлил Владимир Владимирович. – Перемещение начнётся точно по графику?

– Если ничего не измениться – да. В шесть вечера по московскому времени.

– Учитывая напряжённую обстановку, следует быть готовыми ко всевозможным…инцидентам.

– Расследование серии терактов против России продолжается. Но пока без серьёзных результатов, – проговорил Крутов.