«Время сердца». Переписка Ингеборг Бахман и Пауля Целана
Шрифт:
28. Пауль Целан — Ингеборг Бахман
<Париж> 16.02.1952
Дорогая Ингеборг!
Только потому, что мне очень тяжело отвечать на твое письмо, я пишу лишь сегодня. Это не первое мое письмо к тебе за то время, пока я ищу ответ, но, надеюсь, на сей раз — письмо, которое я еще и отправлю.
Я решился сказать вот что: Инга, не будем больше говорить о том, чего не вернуть: такие разговоры только растравляют старую рану, сердят и расстраивают меня, ворошат прошлое — а это прошлое часто казалось мне провинностью, ты это знаешь, я давал тебе возможность это почувствовать, даже понять, — они окунают все вещи в темень [43] , над которой приходится потом долго сидеть, чтобы опять вытащить их оттуда, дружба же упорно не желает выступить в роли спасителя… Видишь, происходит противоположное тому, чего ты хочешь: немногими словами, которые время часто, но неравномерно приносит мне от тебя, ты создаешь неясности, и мне приходится вести с ними тяжбу, такую же беспощадную, как в свое время — с тобой.
43
Отсылка на стихотворение Пауля Целана «В темень обмокнуты вишни любви…», которое,
Нет, не будем больше гадать о невозвратном, Ингеборг. И, пожалуйста, не приезжай ради меня в Париж! Мы только причиним боль друг другу, ты мне и я тебе — какой в этом смысл, скажи?
Мы достаточно друг о друге знаем, чтобы понять: между нами возможна только дружба. Другое непоправимо потеряно [44] .
Когда ты пишешь мне, я понимаю, что для тебя эта дружба что-то значит.
Еще два вопроса: д-р Шёнвизе [45] уже раздумал делать радиопередачу по моим стихам? Мило ничего мне не написал, значит, и с приглашением в Германию ничего не выйдет?
44
В начале ноября 1951 г. Целан познакомился с французской художницей-графиком Жизель де Лестранж, в конце 1952-го она стала его женой.
45
Эрнст Шёнвизе (1905–1991) — австрийский поэт, в то время — руководитель литературной редакции на радиостанции «Красный-белый-красный» в Зальцбурге.
От Хильды Шпиль я месяца два назад получил милое письмо, и на этом пока все кончилось; на мое письмо, где я спрашиваю, есть ли еще надежда найти издателя, она не ответила.
Я очень расстроен из-за этой истории с моими стихами, но никто не помогает. Tant pis [46] .
Поскорее дай знать о себе, Инга. Я всегда радуюсь, когда ты мне пишешь. Я в самом деле радуюсь,
Пауль.
Бандероль я, к сожалению, не получил; наверное, она пропала.
46
Тем хуже (франц.).
33. Ингеборг Бахман — Паулю Целану
Вена, 10 июля 1952 года
Дорогой Пауль!
Пишу, не дождавшись письма от тебя. Попытайся написать мне поскорее, прошу тебя, мне очень хотелось бы знать, как ты поживаешь! Из Мюнхена я поехала еще и в Штутгарт и разговаривала там с д-ром Кохом [47] , который очень расстроен твоим отказом. Он уже все подготовил для твоего выступления, которое, пожалуй, могло бы иметь важные последствия. С тобой хотел познакомиться Дингельдей [48] , директор издательского объединения. Обязательно напиши Коху, чтобы все получилось с этими переводами и, возможно, с книжкой стихов. Не забудь также, что в этом очень заинтересованы «Франкфуртер Хефте» [49] — издательство.
47
Д-р Кох — главный редактор Немецкого издательского объединения, способствовавший публикации сборника Целана «Мак и память».
48
Хельмут Дингельдей — сотрудник штутгартского издательства «Крёнер». Бахман ошибочно именует его директором Немецкого издательского объединения.
49
«Франкфуртер Хефте» — левокатолический журнал, основанный в 1945-м во Франкфурте-на-Майне. Стихи Целана публиковались в нем в первой половине 1950-х годов.
И в первую очередь: прямо сейчас отправь Ровольту [50] рукопись. Я, разумеется, свою рукопись посылать не стала [51] , потому что не хочу, чтобы нас снова «сталкивали» друг с другом, и чтобы не повторилась ситуация как в Ниендорфе [52] . Моей вины там не было, а ты обвинил меня — что же скажешь на этот раз? Пойми, я не могу послать свою рукопись. На днях я дам Ровольту окончательный ответ.
Я снова виделась с Нани и Клаусом. Мне нелегко далось рассказать им о тебе и о тех днях в Германии; тем более трудно, что я не знаю, как ты теперь к этому относишься, с определенной дистанции. Мне и самой пока еще неясно, почему возникли тогда все эти трения и напряженность. Я лишь отчетливо вижу, что наш первый разговор уничтожил все мои надежды и старания прошлых лет, что ты сумел обидеть меня намного сильнее, чем я тебя когда-нибудь обижала. Не знаю, удалось ли тебе уже дать себе отчет в том, что ты мне тогда сказал, в тот самый момент, когда я приняла окончательное решение перебраться к тебе, вновь обрести тебя, отправиться с тобой в «джунгли» — неважно, в какой форме; и я не понимаю лишь одного: почему ты через несколько часов или дней, когда мне уже было известно, что ты уходишь к другой, стал упрекать меня в том, что я не была с тобой рядом в этих самых немецких «джунглях». Ответь мне, как я могу быть рядом с тобой, если ты уже давно ушел от меня? Во мне все холодеет от мысли, что все произошло уже давно и я этого не почувствовала, что я была такой непонятливой.
50
Эрнст Ровольт (1887–1960) — владелец крупнейшего немецкого издательства «Ровольт», после 1945-го обосновавшегося в Гамбурге. С Целаном он познакомился в 1952 году на собрании объединения молодых немецких писателей — «Группа 47».
51
Речь идет о рукописи поэтического сборника Ингеборг Бахман «Отсроченное время».
52
В Ниендорфе (Германия) в мае 1952 года состоялось собрание «Группы 47», на которое были приглашены Пауль Целан и Ингеборг Бахман. Целан ревниво воспринял успех поэтессы, посчитав, что своим
неуспехом он отчасти обязан ей.Но я хочу попытаться сохранить дружбу, которую ты мне предлагаешь. Ей долго еще будет мешать то самое смятение, от которого долго еще будет несвободна и твоя дружба со мной.
Но я и теперь всем сердцем с тобой.
Ингеборг.
Нани очень сердится*, что я не вернула ей рукопись, а отдала тебе. Пожалуйста, пришли нам ее поскорее.
Кроме того, для радиопередачи и для журнала «Фурхе» [53] мне срочно требуются последние твои стихотворения, примерно десять или двенадцать. Проф. Фихтнер недавно звонил мне и спрашивал о них. Пусть там будут «Вода и огонь» и «Сделай горьким меня» [54] , ладно?
53
«Фурхе» — независимый австрийский католический еженедельник, основанный в 1945 году.
54
Имеется в виду стихотворение «Пересчитай миндаль».
*Она действительно осыпала меня упреками!
38. Ингеборг Бахман — Паулю Целану
Вена, 29 июня 1953 года
Прости, что я лишь сегодня благодарю тебя за стихи. Я не могла собраться с духом.
Нани и Клаус много рассказали мне о Париже, и теперь мне не так тяжело писать это письмо.
В августе уеду из Вены, поеду в Италию, обратно я не вернусь [55] .
Мне теперь очень жаль, что я не смогла приехать в мае. Для меня твои стихи — самое ценное из того, что я беру с собой.
55
В августе 1953-го Бахман поселяется на острове Искья в Неаполитанском заливе, а в октябре переезжает в Рим, где живет до осени 1957-го. В эти месяцы и годы ее связывают близкие отношения с немецким композитором Хансом Вернером Хенце (р. 1926).
Желаю тебе счастья и знаю, что оно к тебе теперь придет.
Ингеборг.
47. Пауль Целан — Ингеборг Бахман
Париж, 20.10.1957
56
Ингеборг Бахман и Пауль Целан, которые участвовали в конференции «Литературная критика — под критическим углом зрения», после ее окончания, 14 октября, встретились в Кёльне, в отеле на улице Подворье, где остановился Пауль Целан. Улица находится недалеко от собора и берега Рейна; она ведет от дворца архиепископа («Подворья») к Ратушной площади; в Средние века этот район был заселен евреями. 14 октября возобновились любовные отношения между Ингеборг Бахман и Паулем Целаном; эта связь продолжалась до мая 1958 года.
57
Перевод Алёши Прокопьева.
Париж, набережная Бурбон, воскресенье, 20 октября 1957,
половина третьего
48. Пауль Целан — Ингеборг Бахман
<Париж> 25 октября 1957 года
Я, Ингеборг, могу понять, что ты мне не пишешь, не можешь писать, не будешь писать: я осложняю тебе жизнь своими письмами и стихами, осложняю еще больше, чем когда-либо прежде.
Скажи только: стоит ли мне тебе писать и посылать стихи? Стоит ли приехать на несколько дней в Мюнхен (или еще куда-то)?
Ты же понимаешь: поступить иначе я не мог. Поступи я иначе, это бы означало, что я отрекаюсь от тебя — а на это я не способен.
Успокойся и не кури так много!
Пауль.
49. Пауль Целан — Ингеборг Бахман
<Париж> 25.X.57
Сегодня — забастовка почтовых служащих, сегодня письма от тебя не будет.
Во французской газете я прочитал афоризм: «Il est indigne des grands coeurs de r'epandre le trouble qu’ils ressentent» [58] .
58
«Недостойно великих сердец — распространять смятение, которое они испытывают» (франц.). — Цитата из «Люси, или Новый эпистолярий», сочинения Клотильды де Во (1815–1846), опубликованного в приложении к работе «Система позитивной политики» ее друга Огюста Конта (1798–1857).
И все-таки! Вот:
Через два часа:
Еще одно, потому что оно не вправе остаться невысказанным:
Мое «…Ты знаешь, куда он указал» [59] должно быть дополнено так: указал в гущу жизни, Ингеборг, в жизнь.
А почему я завел об этом разговор: чтобы освободить тебя от ощущения вины, проснувшегося, когда знакомый мир для меня исчез. Чтобы освободить тебя от него навсегда.
Ты должна, ты обязана мне написать, Ингеборг.
59
«Куда он указал…» — цитата из немецкого перевода стихотворения английского поэта и драматурга Роберта Браунинга (1812–1889) «Роланд до Замка черного дошел». (Прим. перев.)