Время созидать

Среди мусорных куч и мясной шквары дрались за куски тощие собаки и чайки. Арон глотал слюни, глядя на них – да вряд ли тут кусок сыщется – все разнесли бродяги и псы, а остальное досталось крысам.

Короткая стрелка часов сдвинулась на деление, хрипло пробил колокол. Фана можно было бы уже и не ждать – наверняка его изловила мамаша и наказала. Арон вздохнул, побрел в сторону узенького проулка, воняющего мочой. Хотя на стенах альгвасилы поналепили всяких бумажек с угрозами, что будут штрафовать, и картинок с ликом Веспы, для верности пририсовали еще и знаки проклятий, все равно все ходили сюда мочиться.

Арон морщился от вони, развязывая тесемки и стараясь держаться от стен и крыс подальше – что было не так-то просто! – как из темноты переулка страшно сверкнули белки глаз.

Арон попятился, впечатался спиной во влажную стену, забыл про штаны.

– Не хочет ли молодой господин ории? – спросил по-хардийски сладкий, тихий голосок.

Какой-то карлик выскочил невесть откуда, сунул под нос Арону плошку с шариками – точь-в-точь такими же, как те, что Арон пробовал на «Чайке». Вид и запах он тогда хорошо запомнил.

Арон отдернулся:

– Вали-вали отсюда, ничего не надо!

– Дорого не возьму, – продолжал голосок и добавил что-то, из чего Арон понял только слово «три». Настырный тип ухмылялся беззубым ртом и совал свою плошку чуть ли не в лицо, все приговаривал, и от него несло козлиной мочой еще хуже, чем воняло в переулке. Арон по стеночке отползал к выходу, чтобы дернуть отсюда. Тип выставлял вперед нечесаную бороду и наседал.

Вдруг кто-то схватил Арона за руку, потянул в сторону, и тут все понеслось, завертелось – Арон дернулся, вывернулся, оцарапал плечо, побежал – и бежал, а в боку кололо, несся, перескакивая груды мусора, лужи и каких-то дурных кур, пока не врезался в кого-то высокого и огромного, отскочил, но уже другая рука схватила за шиворот. Арон попытался было вырваться – не смог, держали крепко. Извивался, силился укусить руку, но попадал по воздуху.

– Надо же, – прогудел над головой чей-то веселый голос.

От неожиданности Арон замер. Мир возвращался горячим солнцем, ветром в лицо и шумом вокруг – голосами, скрипом колес, конским ржанием.

– Вот это дела, – произнес тот же голос. Бить вроде не собирались, и Арон приоткрыл один глаз.

Увидел носки расшитых туфель, широкие, как бочка, штаны и алый шелковый пояс, затянутый туго на толстом животе. Мужчина был высоченный – выше Саадара – и с огромной рыжей бородищей, с квадратной, вперед, челюстью и веселыми глазами.

Ручища все еще крепко держала за воротник, и ткань трещала – можно сбежать, невелика потеря – воротник!

Но Арон словно закостенел.

– Откуда бежишь-то, воробей?

– Там… – Арон указал подбородком в сторону переулка с торговцем орией.

– Там не стоит гулять мальчишкам вроде тебя, – серьезно сказал здоровяк, так и не отпустив воротника. Арон дернулся:

– Слушай, отпусти, а? Если бить не собираешься, чего я тебе сдался?

Толстяк хмыкнул, разжал пальцы. Арон хотел было двинуть подальше от него, да остановился: не отпускал взгляд голубых, ясных и любопытных глаз.

И тут Арон понял – это волшебник. Никаких сомнений! Самый настоящий, не такой, как Корень – Корень свои заклинания запирает в сундуки с книгами, пересыпает от моли травами и хранит там, не доставая. А этот – этот умел вызвать дождь и унять шторм, сделаться невидимкой и перенестись куда только пожелает. Его сила – густая, плотная – одевала его в тяжелый плащ. И как Арон сразу не заметил?

Стало страшно и любопытно – как теперь уйти? С настоящим хардийским волшебником ему говорить не приводилось.

– Ты колдун, – сказал Арон уверенно.

Человек улыбнулся в бороду:

– Колдун.

Магия переполняла рыжего как бурдюк с водой – чуть ли не лопался. Вот с таким бы ему и учить заклятия, раз уж это так нужно!

– Ты извини, что я тебя… – Рыжий все еще дружелюбно улыбался. – Больно быстро ты бежал, чуть с ног не сбил! Я иду покупать себе угрей на ужин. Пойдем, угощу, если хочешь.

– Что, каждого так угощаешь?

Глаза колдуна превратились в две прорези на лице:

– Не каждого. Но тебя угощу.

Арон задумался – и решил, что не пойдет. Мало ли что это за колдун и с чем там его угри!.. Может, с той же дрянью, что ему карлик впаривал.

Колдун только усмехнулся:

– Одобряю. А что, малец, скажешь, как меня зовут?

Арон опешил от вопроса, стоял и смотрел на рыжего – он что, герой из сказки, который должен назвать настоящее имя злобной ведьмы? Так можно до скончания века гадать. Да и с хардийским-то у него не то чтобы хорошо… Да и с чего бы ему на глупые вопросы отвечать!

Рыжий руки за спину заложил – ждал, смотрел с хитрецой. А Арона вдруг разобрало любопытство: надо докопаться! Подумаешь – имя, разве это сложно! Имя люди держат близко. Только потянуть надо за правильный конец, как в игре с палочками: вытянуть осторожно, не задеть остальных.

Мимо, почти над головой, пролетела крачка, хрипло крикнула, махнула белым в небе. У этого человека имя простое, летучее – как птица. Белое, как чаячьи перья на воде. Оно пахнет солью. Рыбой.

– Иттро, – едва слышно шепнул Арон. – Тебя зовут Иттро Чайка.

– Верно, Арон, – голос Иттро стал серьезным. – Ты ведь знаешь, что тебе нужно учиться?..

Арон медленно кивнул. В тот же миг большая чайка взмыла вверх, а никакого Иттро Чайки рядом не было. Только белел в пыли клочок бумаги, который Арон тут же и подобрал.

Там едва читаемо был выведен адрес: нир-Атри, дом восемнадцать, и стоял внизу какой-то значок, похожий на птичью лапу.

Арон сунул бумажку в карман – но та тревожила, жгла сквозь ткань. Пойти или нет? Арон промучился этим всю дорогу до дома, да так ничего и не решил, кроме как посоветоваться потом с мамой.

15

– Ну ты и тяпа! Нос-то свой еще видишь? – Малто Череп, сидящий напротив, оскалил мелкие, хоречьи зубы.

Саадар пожал плечами, придвинул к себе миску с кашей, загреб ложкой побольше, уставился в столешницу, на темные круги и подпалины. Смотрел – а видел напряженные руки Тильды, ее спину и затылок… Скребло, царапало внутри неспокойное.

Но Черепу, чтобы отвязался, ответил все же:

– Какая тебе забота?

– Такая, что на твою кислую рожу смотреть противно.