Все, что мне нужно

«У нас есть общий ребенок».

Сегодня утро вторника, и это все, о чем я мог думать с пятницы. Хотел бы забыть об этом и подумать о чем-то другом. Черт, я был бы рад всему, но эта настойчивая мысль не дает мне покоя.

А что, если она не лжет?

Что, если она говорит правду?

А что, если у меня действительно есть ребенок?

Я осторожно отвечаю

— Я уверен.

Немного погодя я слышу, как они спускаются по лестнице. Как только в доме становится тихо, я делаю глубокий вдох, но это никак не облегчает стеснение в груди.

Я продолжаю думать о той ночи.

Мы были в безопасности. Мы использовали презерватив и трахались только один раз. Я был со многими девушками, с некоторыми по несколько раз, но ни одна из этих девушек никогда не говорила мне, что беременна.

Хотя они сделали и другое дерьмо, которое почти превосходит детскую карту.

Я просыпался со случайными девушками в моей постели, которые попадали туда без приглашения. После вечеринок девушки пробирались в мою комнату, пока я был без сознания, и спали рядом со мной без моего разрешения. У меня были девушки, которые откровенно зажимали мой член сквозь джинсы. А есть девушки, которые не умеют принимать «нет» за ответ.

Излишне говорить, что теперь я всегда держу дверь запертой. Я держусь на расстоянии от некоторых девушек и очень четко выражаю свои намерения. Я никогда не буду вести девушку за собой. Если мне интересно, они узнают. Если нет, они тоже узнают.

Это заставляет меня звучать как засранец, но разве плохо иметь границы? Я не против потусоваться и не против пригласить их в свою комнату, но иногда это становится слишком.

Иногда они чувствуют себя слишком комфортно и задают вопросы. Из множества вопросов мне чаще всего задают тот, сколько, по моему мнению, я буду зарабатывать, когда меня задрафтуют. Я уверен в своих способностях попасть в НБА, но в этом нет уверенности. Все может измениться в мгновение ока.

Как признание Лолы на днях, если можно это так назвать.

Не знаю, почему я зацикливаюсь на этой мысли. Мне нужно подготовиться и отправиться на арену. Тренер Уоррен собирается надрать мне задницу. Нет, он не просто надерёт мне задницу, он устроит адское наказание.

Это если он еще не раздражен тем, что я там не первый и не второй. Первыми приходим всегда либо Джаг, либо я. Мы капитаны, и поэтому на нас ложится большая ответственность.

Я уверен, что не буду там вторым или даже пятым, но это разовый случай и больше никогда не повторится. По крайней мере, я не опаздываю. Если есть что-то, что тренер ненавидит больше, чем проигрыши, так это опоздания.

Я никогда не опаздывал и не планирую начинать сейчас.

Когда добираюсь до арены, у меня раскалывается голова. Что еще хуже, ребята взрывали групповые чаты. У меня есть групповой чат только с моими соседями по комнате, а затем со всеми товарищами по команде. И оба чата забиты сообщениями.

Им, вероятно, интересно, где я нахожусь, поэтому я выключил звук на телефоне. Наверное, следует ответить, но меня это не беспокоит.

Сейчас всего 5:55 утра, а голова уже раскалывается.

Я просто знаю, что это будет один из таких дней, и боюсь этого. Я бы пропустил занятия, но знаю, что если ко мне назначен не мой консультант, то тренер свяжется с профессорами, чтобы убедиться, что я на занятиях. На первом курсе я пропустил несколько занятий и на собственном горьком опыте понял, почему это важно.

Прежде чем отправиться в раздевалку, я сразу иду на арену. Обычно я бы не стал, но уверен, что если Уоррен меня не увидит, он позвонит, а это последнее, чего хочу.

Когда вхожу, все головы поворачиваются в мою сторону, и весь двор замолкает.

— Это правда? — спрашивает Сейнт, разрезая напряженную, неловкую энергию, исходящую от арены.

— Что…

— Фрэнк хочет видеть тебя сейчас в своем кабинете, — говорит Реджи, один из помощников тренера, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание ребят.

— Все в порядке, сосредоточьтесь!

Я стою на том же месте, ошарашенный. Так продолжалось до тех пор, пока передо мной не встал Джаред, еще один из помощников тренера.

— Не ходи в раздевалку. Иди прямо в его офис.

— Что происходит?

Его брови морщинит линия опасения.

— Ты не разговаривал по телефону, не так ли?

Я качаю головой.

— Нет.

У меня есть привычка не смотреть в телефон с утра первым делом, если только мои родители или тренер не пытаются со мной связаться. Это то, что рекомендовал терапевт после моей травмы.

Первое, что я делал, когда просыпался, всегда был разговор по телефону, но после того, как на первом курсе все пошло под откос, мне пришлось остановиться. Я позволил комментариям в социальных сетях мутить мне голову, и у меня случилась паническая атака.

Никто, кроме моих родителей и тренера, не знает, что это произошло. После того, как это случилось, мы обратились к терапевту и мне посоветовали сократить использование социальных сетей. Я все еще использую их, но не так часто. Особенно в игровые дни. Я вообще в этом не разбираюсь.

— Просто… иди поговори с Фрэнком и не смотри в телефон.

Он одарил меня натянутой улыбкой.

— Хорошо, — неохотно отвечаю я и поворачиваюсь.

Мой телефон кажется тяжелым в кармане, когда иду в его офис. Я почти вытаскиваю его, но отказываюсь от этого.

Как только добираюсь до его кабинета, мои шаги замирают, когда слышу его глубокий голос, эхом разносящийся по пустому коридору.

— Это не чертова шутка. Скажите своим сотрудникам, чтобы они убрали это дерьмо. Сейчас!

Это все, что он говорит, прежде чем я слышу, как хлопают телефоном.

— Заходи, ТиДжей, и закрой за собой дверь.

Вопросы проносятся у меня в голове, когда я вхожу в его кабинет и закрываю за собой дверь.

— Присаживайся, — говорит он отрывистым тоном.

— Все в порядке? — спрашиваю я, садясь напротив него.

Я вспоминаю последние несколько недель, но в голове ничего не происходит. Ничего такого, что кричало бы, что я облажался. Я не настолько глуп, чтобы ввязываться в неприятности. Хотя я больше не посещаю терапевта, я следую всем его советам. Я не пропускаю занятия и не опаздываю на них. Я не пью так много, как раньше, и ем вполне здоровую пищу. Я слежу за тем, чтобы Сейнт не делал никаких глупостей, или, по крайней мере, делаю все, что могу. Наблюдать за ним — все равно, что заботиться о чертовом ребенке. Он делает противоположное тому, что ему говорят, хотя в последнее время он не делает ничего глупого. Тренер попросил меня присматривать за ним. Вот почему он живет с нами и почему он мой сосед по комнате, когда мы на выездных играх.