Все имеет свою цену

— О Господи, Сандра!

— Они ошиблись, тетя Алекс. Я не стала бы...

— Именно так обычно говорили мальчики.

По непонятной причине Сандра почувствовала гордость. Потом сочла своим долгом защитить двоюродных братьев.

— Они уже не мальчики, тетя Алекс. Они мужчины. Ноэлу будет двадцать пять, а Уэсли...

— Ради Бога, Сандра. Совсем не обязательно будить меня, чтобы напомнить, что у меня такие взрослые дети. — Она пробормотала что-то, но Сандра не расслышала.

— Ты не одна, тетя Алекс?

— Я поверю, что ты стала взрослой только тогда, когда поймешь, что такие вопросы задавать не следует. Где твоя мать?

— Кажется, в Париже, — сердито сказала Сандра. — Но я не собираюсь ей звонить.

— Пожалуй, я не стала бы этого делать. И уж наверняка не стала бы ее спрашивать, одна ли она в постели. Твоему дяде Тру это могло бы не понравиться.

«Так, значит, это правда?» — думала Сандра. В тишине дома она прислушалась к шумам на трансатлантической линии связи.

— Вижу, что ты не знаешь, чем себя занять, дорогая. Но у меня есть изумительное решение твоей проблемы.

Фальшивая задушевность ее тона подсказала Сандре, что, каким бы ни было это решение, оно не придется ей по душе.

— Так ты пришлешь мне деньги на билет?

— Ты знаешь, как мне хочется, чтобы ты была со мной, но если я разрешу тебе приехать, это будет эгоистично с моей стороны. Разве можно думать только о моих собственных интересах, а не о твоем благе! Нет, то, что тебе нужно, находится там, в Нью-Йорке.

— Надеюсь, не школа? Кто же ходит в школу, которая находится в большом городе?

— Решать проблему подыскания новой школы для тебя я предоставлю твоей матери. Нет, я имею в виду ее карликовую компанию. — Тетя Алекс презрительно фыркнула, показывая тем самым, что она думает о «Косметической продукции Гизеллы Дюран». — Мне пришлось немало потрудиться, но благодаря этому часть компании со временем будет принадлежать тебе. Я знаю, что сейчас ты не испытываешь чувства благодарности, но придет день...

— Что я, по-твоему, буду там делать? Развозить по домам косметику?

— Я хочу, чтобы ты изучила все об этой компании — снизу доверху. Когда-нибудь ты будешь управлять ею. Ты должна стать достойной этой обязанности.

— Но...

— Бери пример с Ноэла и Уэсли, — сказала ей тетка. — Разве их могло заинтересовать кораблестроение? Это скорее подходит Тру. Но они знают, что когда-нибудь они все это получат в наследство, и поэтому изо всех сил стараются изучить все, что связано с этим делом.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я лучше приехала к тебе? — жалобно спросила Сандра, понимая, что все доводы у нее иссякли.

— Я очень хотела бы. Но я должна думать о твоем будущем, как это делала всегда. Ты должна обещать мне, что заставишь себя тоже подумать об этом.

— Обещаю.

— Не пора ли уже сегодня предпринять какие-нибудь решительные шаги, а?

— Пора. Ты будешь гордиться мной, тетя Алекс.

— Я уверена в этом, дорогая. А теперь спокойной ночи.

Едва повесив трубку, Сандра вскочила с постели и перерыла весь свой гардероб. Интересно, как должен быть одет молодой, перспективный управляющий косметической фирмы?

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Гизелла, все еще в неглиже, вышла на балкон своей парижской квартиры с маленьким зеркальцем в руках. Не обращая внимания на открывающийся вид, она придала зеркалу нужный наклон, чтобы тщательно обследовать текстуру своей кожи при безжалостном солнечном свете. Через несколько недель она еще на один год приблизится к сорока. Она с удовлетворением констатировала, что эта информация еще не оставила неизгладимого следа на состоянии ее кожи.

Как всегда, внезапное осознание того, что прошел еще один год, заставило ее вспомнить о Бенджамине. Теперь ему было бы одиннадцать лет. Гизелла представила его себе светловолосым круглолицым мальчишкой в бейсбольной форме. В основе этого образа лежала увиденная ею несколько лет назад в журнале фотография сына Брайана.

Она убрала зеркальце в футляр и налила себе вторую чашку кофе. Горничная, принесшая поднос с завтраком, оставила открытой дверь в гостиную, и Гизелла увидела, что красные розы, которые доставили вчера вечером, все еще стояли на столе и сквозь листву был виден конверт цвета слоновой кости. Она прочла записку и снова вложила ее в конверт, потому что на нее требовалось ответить. Она отхлебнула кофе из чашки, которую держала в руке, и скорчила гримасу: пока она размышляла над розами, кофе совсем остыл.

* * *

Арни Лод продумал каждый момент этого дня, не зная лишь часа, когда он начнется. Когда он приехал в парижское отделение «Косметической продукции Гизеллы Дюран», сама Гизелла была уже там. Анри, невозмутимый компетентный француз, пять лет проработал в Нью-Йорке, прежде чем вернулся в Париж, чтобы взять на себя управление этим филиалом «Гизеллы Дюран». Ему было известно, что его сотрудники подшучивали над его непослушной вьющейся шевелюрой, якобы придававшей ему сходство с пуделем, но никто не осмеливался сказать ему это в лицо. Тем утром он действительно чувствовал себя словно пудель, когда спешил поприветствовать своего работодателя, а потом следовал за ней по пятам, пока она во все совала нос и шарила по всем углам, вникая во все подробности работы парижского отделения, подобно рачительной домохозяйке, проверяющей, все ли идет как надо в ее хозяйстве.

Когда наконец она закончила с делами, Анри проводил ее в свою личную столовую при офисе, где ему предстояло угостить ее роскошным обедом с несколькими видами вин, у Анри появилась уверенность, что после такого обеда представленная им бюджетная смета будет утверждена до последнего пенни.

В тот момент, когда он отодвигал для мадам стул, в комнату торопливо вошла секретарша и сообщила ей, что ее срочно вызывает Нью-Йорк. Анри принял извинения мадам, когда она отправилась к телефону, но поклялся себе, что эта глупая корова, его секретарша, работает у него последний день.

* * *

— Джесси, что случилось? — спросила Гизелла свою секретаршу, взяв телефонную трубку.

— Мне не хотелось беспокоить вас, — сказала Джесси Фидлер, — но всю компанию трясет.

Она так долго молчала, что Гизелле показалось, что их разъединили.

— Алло, Джесси! Ты слушаешь?

— Извините, может быть, мне не следовало говорить вам об этом, но все остальные, по-видимому, считают...

— Опять проблемы с Чарльзом Ревсоном? Неужели его торговцы...