Все оттенки боли

– Это явно не случайно произошло. Ты часто мотался к озеру, тебя вычислили и решили устранить.

– Наш противник – бог?

Стич сняла очки, устало потерла переносицу. За это время в Агентстве перерыли тонну информации, но к разгадке не приблизились. Порой действительно казалось, что им противостоят неведомые силы. Только вот опыт подсказывал: когда преступник выглядит неуловимым, он уязвим. Именно в этой неуловимости скрывается ответ на вопрос, как его обнаружить и прижать. Нужно лишь серьезно подумать, проанализировать факты. Найти закономерности.

Дело техники.

Аксель очень медленно, наученный горьким опытом, поднял руку и в свою очередь коснулся переносицы. Каким-то чудом нос он не сломал. Повредил челюсть, руки, ноги, получил ушиб позвоночника, пару сломанных ребер и продырявленное легкое. У него были все шансы погибнуть. И погиб бы, если бы не Арабелла, которая, не сумев дозвониться, подняла на уши все Агентство. Его обнаружили вовремя. Еще несколько часов – умер бы.

– Тебе надо восстановиться и вернуться к работе. Вовремя ты перешел в Агентство. Старсгард удавился бы за расширенную страховку и компенсацию. Ведь формально ты был на службе. Агент может «думать» в любой части Вселенной, так?

– Мы всегда на работе.

Агент Стич опустила очки и улыбнулась напарнику. А потом протянула руку и коснулась его неподвижно лежавшей поверх простыни правой ладони. Левую он аккуратно отнял от лица и опустил на грудь, а потом посмотрел на коллегу.

– Меня мастерски вывели из строя. А это значит только одно. Пройди по шагам последние недели работы. Где мы были, с кем говорили. Кто что мог заметить и кому донести. Предположи, что в Агентстве крот. Это была реакция на что-то. Но вот на что именно?

– Да на тебя, Грин, – устало ответила Арабелла. – На тебя была эта реакция.

Он вздохнул.

– Проверь.

Стич кивнула. Несмотря на разницу в возрасте, положении в Агентстве и опыте оперативной работы, она всегда слушала и ценила его мнение, ценила его подходы, которые традиционно напрягали руководство в полиции. Для Агентства не существовало границ и правил. Задача должна быть выполнена любой ценой, а все остальное – лирика.

– Посмотрю. Иногда мне кажется, что мы сделали неправильный вывод. Кукловод не может жить в Треверберге. Он не настолько удобно расположен, чтобы организовывать убийства по всей Европе, у нас и на Аравийском полуострове. Здесь сложнее спрятаться.

Он не нашелся с ответом. Еще одна тема, которую лучше не трогать, пока мозги не оправились от аварии. Сложная тема. Они с Арабеллой много спорили, обсуждая тончайшие нюансы разномастных дел. Последнее расследование Грина в полиции доказало, что на убийц оказывалось психологическое воздействие. Доктор Аурелия Баррон, судебный психолог, психиатр и руководитель единственной частной судебно-психиатрической клиники строгого режима, где отбывали наказание преступники, признанные недееспособными на фоне психического расстройства, подтвердила, что имел место гипноз. Но пробиться сквозь него не смогла. Это могло говорить о двух вещах. Либо гипнотизер был сильнее. Либо влияние слабее. Если предположить второй вариант, то тот, кто заварил всю эту кашу, лишь помогал человеку пройти через базовое табу на убийство. Подталкивал их на путь, на который они уже ступили сами, превращая потенциального садиста в серийного убийцу.

– Надо все упростить, – прошептал Грин.

– Что?

– Мы все время усложняем. Наделяем Кукловода божественными силами, IQ 220, смотрим на него снизу вверх и открыв рот ждем новых шагов. А он человек. Может, не совсем обычный, может, чуть разумнее большинства – но человек. Значит, у него есть цель. И он может ошибаться. Арабелла, нам надо начать с начала. С самой первой установленной серии. Выписать места убийств, имена, краткие характеристики жертв и даты.

Она с легким удивлением изогнула бровь.

– И все? А как же способ убийства? Как же…

– И все. – Он сдержанно кивнул. – Если вспомнить последнее мое дело, мы все время путались, почему вроде бы один и тот же убийца так по-разному преподносит свою деятельность. С каким апломбом была обставлена смерть Анны Перо и как обыденно остальные. Это не просто так. Возможно, дело в том, что для Кукловода значение имеет…

– …только первый труп, а серия – это маскировка. Так, что ли?

Еще один кивок. В висках мерзко закололо.

– Это гипотеза. Но ее стоит проверить.

– Я подготовлю. А ты поправляйся. Ты нам очень нужен, Грин.

Он хохотнул.

– Да уж я помню, как вы забрали меня из управления, даже не спросив.

Агент Стич не ответила. Ее лицо озарила улыбка, но тут же померкла, уступив место привычной задумчивости.

Когда за напарницей закрылась дверь, Аксель опустил спинку кровати и вытянулся, превозмогая боль. Какое, оказывается, чудо просто дышать. Тело требовало нагрузки. Он не привык к постельному режиму и с ужасом понимал, что физическую форму будет восстанавливать не один месяц. Хотя для начала ему следовало бы просто научиться заново ходить.

Проклятие.

Грин стиснул зубы и чуть не вскрикнул от пронзительной боли.

Твою мать.

Как это все надоело.

IV

Через 6,5 месяцев после аварии

Январь 2005 года

– М-да, – снисходительно протянул Карлин, проследив взглядом за полетом телефона, который Грин запустил в стену. – Разбить «Нокию» – это нужно уметь. Что тебя так разозлило?

Аксель вскинул на друга яростный взгляд, но ничего не сказал. Надо досчитать до десяти. А еще лучше продолжить разговор только через два часа и двадцать три минуты – тогда, когда он выпьет очередную таблетку и боль немного отпустит. Впрочем, Марк Элиран Карлин, руководитель отдела психиатрической экспертизы, профайлер и ученый, в покое не оставит. И он единственный, чье присутствие Аксель мог терпеть в минуты слабости и боли. То есть почти всегда после выписки.

Почти всегда.

Телефон беспомощно достиг угла стола и упал на пол.

– Сдох? – флегматично спросил Марк.

– Надеюсь, – все-таки выдал Грин, сжав зубы и почти не кривясь. Челюсть ему залатали знатно. Как и все остальное. Мелкий шрам был виден, но лица не портил. Очередная белесая полоска на коже. Заживет. Или нет.

– Что тебя вывело из себя на этот раз?

– Она не понимает.

– Ты не объясняешь, поэтому она не понимает, Грин.

Аксель уронил лицо в ладони и замер. Через несколько минут он медленно выпрямился, провел пальцами по отросшим светлым прядям и посмотрел на друга. Это был серьезный мрачный взгляд человека, который уже давно принял неприятное решение. Карлин глаз не отвел.

– Рядом со мной находиться опасно.

– Чушь, – изогнул бровь Марк. – Ты просто не можешь себе позволить показать слабость женщине, которая тебе нравится.

Грин фыркнул.

– «Нравится». Мне никто не нравится и не может нравиться, пока я не поймаю Кукловода. Знаешь, кто мне сегодня звонил? Николас Туттон. Его отца, Эрика, утром нашли мертвым. Тупая попытка имитации самоубийства, но, конечно, это убийство. Мужика повесили на балке в его собственном кабинете. И знаешь, что там было еще? Греческая статуэтка. Арес.