Все оттенки боли

Детектив Грин сидел за столом в кафе, небрежно вытянув левую ногу в сторону. К этой позе человек привыкает, если долго носит гипс, и Акселю она, по мнению Ника, совершенно не подходила. Николас не считал себя знатоком чужих душ, их с Грином отношения можно было охарактеризовать скорее как натянутые или деловые, но криминалист искренне удивился, увидев его сейчас совсем другим.

Детектив, или правильнее будет сказать агент, выглядел странно. Его волосы стали значительно короче, но лежали неровной шапкой, оттеняя потемневшие до мрачного свинца глаза с расширенными зрачками. Боль или наркотики? Что-то подсказывало – боль. Меж бровей прочертилась морщинка, губы будто стали тоньше, а под глазами залегли еле различимые тени. На скуле розовел свежий шрам. Незначительные мелочи по отдельности, вместе они складывались в неприятную картину, и привыкший примечать мелкие детали криминалист напрягся.

Вопрос «что с ним, черт возьми, произошло» на некоторое время вытеснил все остальные. Ник подошел к столу и замер, не решившись сразу подать детективу руку. Грин поднял на Туттона взгляд. Он явно стал жестче. Хотя куда уж жестче? Аксель перевернул устои Спутника-7, за короткий промежуток времени вскрыв множество шкафов с коллективными скелетами. Но сейчас он выглядел еще более опасным, чем тогда. Еще более непримиримым, категоричным, стремительным и злым. Темно-синие глаза выжигали душу в то время, как душа самого Грина скрывалась под маской практически вызывающей жесткости.

Наваждение схлынуло, воспитание взяло верх. Туттон протянул руку и не вздрогнул, ощутив крепкое рукопожатие Грина. Ладонь бывшего детектива оказалась сухой и горячей, а хватка показалась чуть более слабой, чем обычно.

В расширенных зрачках явно билась боль.

Нику снова стало не по себе, но времени на сантименты не оставалось. Лиза занималась переездом, дети уже носились по новому дому, агенты рассредоточились по кварталу, обеспечивая безопасность его семье, а сам он приехал сюда с документом, который ему вручили при выезде из Спутника-7. Временное удостоверение с четвертым уровнем доступа (еще бы кто-то объяснил, что это значит) смотрелось пафосно и строго. Теперь Туттон служил не в полиции.

Потеря всей семьи за короткий срок наглухо отбила лишнее проявление эмоций и стремление соблюсти приличия. Ник сосредоточился на семье и до смерти хотел занять чем-нибудь мозги, которые почти не требовались в их маленьком городе. На предложение поработать в Агентстве он согласился мгновенно, не успев осознать, подумать, проанализировать. Он ухватился за возможность, как наркоман за дозу.

Ведь после отъезда Грина интересной работы не было. Жизнь стала ярче благодаря семье. А вот работа превратилась в чистое уныние.

– Здравствуй. – Голос Акселя тоже изменился. В нем появились напряжение, странная хрипотца.

– Здравствуй. Спасибо за прием.

– За это благодари не меня.

– Что с тобой произошло?

Грин вздернул бровь в притворном удивлении, но не ответил. Вместо этого он жестом позвал официанта, озвучил ему заказ и посмотрел в окно, будто проверяя, что их действительно никто не побеспокоит.

– Тебе предстоит включиться в расследование длительностью больше десятка лет. Это чистый «глухарь» с десятками трупов, играми разума. Без корней, без причин, без следствий и достоверных улик. Мы имеем дело либо с гением, либо с группировкой.

– И что они хотят?

Аксель не ответил, будто почувствовав, что их уединение нарушат – через несколько секунд появился официант с напитками. Он поставил перед мужчинами кофе, убедился, что все в порядке, удалился и задернул ширму, отделявшую импровизированную кабинку от остальной залы кафе.

– Мы не знаем, – продолжил разговор Грин.

– Кого убивают?

– Между жертвами нет ничего общего. Либо это общее мы не нашли. Убивают руками разных людей.

– Не понял.

Николас рефлекторно пригубил кофе и прикрыл глаза, наслаждаясь его вкусом. И вздрогнул от глухого стука – на стол легла толстая папка. Аксель открыл ее на первой странице и подтолкнул поближе к коллеге.

– Тот, кого мы ищем, лишь дергает за ниточки. В ход идут гипноз, манипуляции, шантаж. Он наследил везде. Это международное дело, собранное из десятка других. Если ты следишь за новостями, то в курсе моего последнего расследования в качестве детектива.

– Анна Перо.

Грин медленно кивнул.

– Мы арестовали убийц, остановили серию в начале. И убедились, что те действовали под влиянием извне.

– Не по своей воле? – удивился Ник.

– Не совсем. Они делали именно то, что хотели. Но на что не решились бы в других обстоятельствах. Повторюсь, имел место гипноз. Удалось вычислить точку изменения в обоих. И оба раза мы уткнулись в глухую стену. Похожая картина наблюдается по другим делам. И еще. Я не уверен, но подозреваю, что смерть твоих родных может быть связана с этим делом.

– Как?

– Понятия не имею. Просто чутье. – Ник нахмурился. – Три смерти, три инсценировки самоубийства, – принялся перечислять он. – Последняя совсем уж дешевая. Расследование только началось. Не думаю, что тут действовал профи.

Грин посмотрел Нику в глаза.

– В этом и проблема, Ник. Вернее, именно это подтверждает мою гипотезу. Убийца смог подобраться к такому человеку, как Эрик Туттон. Твой отец выходил сухим из воды на протяжении десятков лет. Он являлся значимой и опасной фигурой. И обычно его обходили стороной. А тут кто-то умудрился его убить в его же в доме. Как?

– У меня нет деталей по расследованию, Аксель, прости.

– Они будут. Завтра. Но я не настолько жесток, чтобы заставлять тебя ковыряться в собственном сердце без анестезии. Ты мне нужен для другой работы.

– Я криминалист. Разве криминалист будет полезен?

Холодные глаза Грина пригвоздили его к месту.

– В первую очередь ты превосходный аналитик. – Агент подтолкнул к нему папку. – Здесь все дела, которые мы смогли связать. Прочти их. Выбери любой подход к анализу и классификации. Все, что придет в голову. Попробуй установить схему. Или просто поделись своими мыслями.

– С тобой?

– В команде ты, я, Арабелла, Карлин.

Ник медленно кивнул, пододвинул к себе дело и без эмоций взглянул на первую страницу. Десятки строчек. Имя, страница, дата.

– Жертвы?

Грин отвел глаза.

– Жертвы.

– Тут тридцать имен, – заметил Николас.

– Тридцать два.

– Это чудовищно, Грин.

Аксель снова посмотрел ему в лицо. Ник поймал себя на мысли, что не может выдержать его взгляд. И не потому, что Грин давил авторитетом, не потому, что казался холодным или опасным. Пульсирующие зрачки выдавали мучительную борьбу с болью, и эта боль будто передавалась собеседнику, сминая его защиты и заставляя задуматься о главном.

Как это вообще работает?

– Добро пожаловать в команду, Туттон, – устало произнес Грин и поднялся.

Он встал будто бы легко. Будто бы. Расправил плечи. Посмотрел на папку. Пожал коллеге руку и замер, не отводя от него взгляда.

– Если что-то будет нужно, сообщи мне или Арабелле. Работать можешь в офисе Агентства или здесь, здесь безопасно.

– А я уж хотел удивиться, что ты вытащил секретные документы и притащил их в публичное место.

Грин холодно улыбнулся.

– Скоро ты привыкнешь. Под столом справа от тебя стоит дипломат с кодовым замком. Папку положишь туда, код назначишь сам, инструкция прилагается.