Все женщины — химеры

Хотя и подпитываюсь магией, но мне труднее местных магов в том, что нужно всерьез поверить в явную хрень, потому напрягался, еще не зная, что напрягать, как ни дулся, ни задерживал дыхание, вздувал все мышцы, таращил глаза так, что чуть не лопались, но с материализацией глухо.

Правда, прогресс есть в другом, достаточно устремить на кого-то взор и сосредоточиться особым образом, как тут же ловил идущую от него либо злость, либо зависть, хотя, чаще всего, конечно, полнейшее равнодушие.

Донесся собачий лай, Фицрой насторожился, мне вообще-то показалось, что лай идет к нам со всех сторон, но это такое эхо, да и собаки, похоже, в самом деле мчатся в нашу сторону.

— Охотничьи, — определил Фицрой. — А что, в таком лесу раздолье для кабанов и оленей.

— А мы кто? — спросил я.

Он ухмыльнулся:

— А как думаешь?

— Думаю, — сказал я гордо, — я лев. Или орел сизокрылый.

— Сейчас узнаем, — ответил он серьезно.

Я нервно огляделся. Фицрой опустил ладонь на рукоять меча и чуть шагнул вперед, уже понимает, что я типа лучника, которому сподручнее стрелять из-за спины.

Кусты с треском распахнулись, свора собак выметнулась чуть левее по курсу, но увидели нас, затормозили. Половина ринулась прежним путем, другие же подбежали к нам, завиляли хвостами.

Фицрой сказал довольно:

— Люблю охотничьих. Никакой вражды к человеку.

— Я тоже, — сказал я с облегчением. — Хотя я вообще-то всяких собак люблю. Которые не кусаются.

Через пару минут с треском веток и грохотом копыт, в нашу сторону проломились всадники на рослых конях. Все одеты для лесной охоты, что означает плотные плащи поверх любой одежды, которую порвут ветки, в подвязанных веревочками под подбородком шляпах и сапогах с высокими ботфортами на случай болот.

Впереди, естественно, загонщики, молодые парни на легких конях, следом подъехали лорды. Старший махнул им рукой, и все с облегчением понеслись в ту сторону, куда умчались собаки.

Он повернулся к нам, солидный и представительный, лет за пятьдесят, судя по седым вискам и короткой седеющей бородке.

— Вы не здешние, — произнес он гулким рокочущим голосом. — Я лорд Нельтон из Гленна, хозяин этих земель.

— Едем в столицу, — ответил Фицрой кратко. — Малость сбились с пути…

Он ухмыльнулся:

— Тут сбиться нетрудно. Вы, как и многие, решили сократить дорогу? На этом многие попадаются, когда не хотят делать огромный крюк…

— Вот-вот, — сказал Фицрой виновато, — кто же знал, что здесь столько оврагов, ручьев и лесных завалов!.. Хотите отведать газекса?.. Правда, мало осталось. Целую стаю зажарили, но вот не знали, что вы наткнетесь, все съели сами.

Он даже отшатнулся.

— Газекса?.. То-то смотрю, перья какие-то странные… Здесь, в этом лесу?

Он поспешно покинул седло, Фицрой поднял прутик с нанизанным ломтиком мяса, лорд Нельтон ухватил его дрожащими руками, несколько мгновений просто нюхал и любовался, прежде чем жадно впиться зубами.

Я подумал, что да, Фицрой не разыгрывает меня, простофилю, птаха в самом деле чем-то весьма ценится.

— Бесподобно, — прорычал лорд. Лицо его разрумянилось, на глазах помолодело, а глаза заблестели, как у юноши. — Сказочная птица… Я просто чувствую, что могу поднять коня и бегом отнести его в замок!

Я спросил осторожно:

— А почему не попробовать этих птиц разводить дома? Как кур или индюков?.. Поставить сверху ограду, чтобы не разлетались… Кормить хорошо, чтобы размножались…

Лорд Нельтон посмотрел на меня в изумлении, а Фицрой охнул, проговорил почтительным шепотом:

— Юджин… это твое новое улучшение?

Лорд Нельтон даже жевать перестал, глаза его полезли на лоб.

— Даже в наш глухой угол, — сказал он, — дошли слухи о появлении в нашем мире Улучшателя… Это вы и есть, благородный лорд?

— Он, — ответил за меня Фицрой. — Он многое улучшил в нашей жизни.

Лорд вскочил, весь полный силы, энергии и жажды действовать.

— Чего мы сидим? — вскричал он. — Наступает вечер! Если не хотите заночевать здесь в чаще, где опасно даже днем, вам нужно поскорее выбраться на дорогу… Я покажу, как это сделать проще. Переночуете у меня, а утром можете продолжить путь.

Фицрой посмотрел на меня, я ответил вежливо:

— Спасибо, лорд Нельтон. Ваше предложение как нельзя кстати. Мы сами устали, а кони вообще едва переставляют ноги. Думаю, они вашему предложению обрадуются не меньше, чем мы.

Он сказал бодро:

— Тогда за мной!.. А моя команда закончит охоту без меня.

Фицрой сказал с глубоким сочувствием:

— Приносим свои глубочайшие соболезнования…

Лорд отмахнулся.

— Сказать по правде, что-то начал уставать от этой беготни по лесам за бедными оленями.

— А за кабанами? — спросил Фицрой.

Лорд ответил со вздохом:

— За теми не гоняюсь уже лет пять. А медведей оставил в покое еще раньше.

Фицрой сказал учтиво:

— Нужно чувствовать, когда нам пора становиться совсем уж миролюбивыми.

Они захохотали, понимая друг друга. Я ехал справа от хозяина, присматриваясь к нему, спокойному и добродушному, довольному жизнью, миром, соседями.

Такого и самому хотелось бы иметь в соседях.

Глава 13

Навстречу, завидев из высокого окна наш маленький отряд подъезжающим к замку, вышла высокая дородная женщина с милым улыбчивым лицом.

Лорд Нельтон не слез с коня, а соскочил по-юношески бодро. Женщина приблизилась и присела в поклоне.

Он легко поднял ее, обнял за плечи и сказал гордо:

— Моя жена, леди Ангаретта. Дети наши выросли, у них свои имения, жены и даже свои дети. А мы здесь живем мирно и… очень мирно. Ангаретта, гости переночуют у нас. Распорядись.

Леди Ангаретта мило улыбнулась нам.

— Вам подготовят лучшие комнаты, — сообщила она мягким и очень женственным голосом. — Ужин через час. Вы успеете почистить одежду и умыться.

Фицрой смолчал, кто из настоящих мужчин любит мыться, я вообще-то не люблю тоже, но приучен, потому сказал почти радостно:

— Премного благодарны, леди Ангаретта!.. Нам не мешает смыть пыль и грязь, пусть даже мы всего пару суток в пути.

Лорд Нельтон сказал ей со значением:

— У тебя чутье, дорогая. Они заслуживают не лучших комнат, а самых лучших.