Вспоминая голубую Землю

– Мне жаль, - сказал он.
– Мне потребовались годы, чтобы установить доверительные отношения с Матилдой и ее семьей. Я не могу предать это доверие, манипулируя их базовым восприятием реальности.

Чама не сдавался.
– С точки зрения Матилды - с точки зрения всей ее семьи - это была бы незначительная деталь в общем порядке вещей. Три новых слона, вот и все. Сирот обычно усыновляют семьи, не так ли?

– А иногда оставляют умирать, - сказал Джеффри.

– Но это действительно случается - это не что-то странное и чуждое по слоновьим меркам, - сказал Глеб.
– Между тем, все остальные сложные взаимодействия в стаде протекали бы совершенно нормально. Однако польза для сирот была бы неисчислимой. Выросшие в условиях стабилизации, сироты затем смогли бы стать наставниками второго поколения лунных гномов вплоть до совершеннолетия. Очень скоро у нас была бы основа для полностью независимого и самосохраняющегося общества слонов здесь, на Луне.

– Помогая нам, - сказал Чама, - ты можешь стать частью чего-то героического.

– Зеленый расцвет?

– Отложим это пока в сторону, - сказал Глеб.
– Просто подумай об этих слонах и о том, кем они могли бы стать. Какие чудеса. Какое дружеское общение.

– Дружеские отношения?
– Джеффри изо всех сил старался не усмехнуться.
– Ты имеешь в виду, в качестве домашних животных?

Чама покачал головой.
– Как когнитивно равных. Подумай обо всех преступлениях, которые мы совершили против их вида на протяжении всех кроваво-красных столетий. Зверства, несправедливость. Резня и жестокость. А теперь подумай о том, что взамен мы дарим им звезды.

– В качестве чего? Воздаяния?

– Это даже близко не уравновесило бы наши проступки, - сказал Чама. Затем в его голосе появилась мягкость.
– Но это было бы уже что-то.

Санди с облегчением увидела, что на старом месте было не так многолюдно, как она опасалась.
– Есть какие-нибудь шансы найти столик в японском модуле?
– спросила она, когда они вошли в грязный, угловатый, грязновато-белый интерьер Международной космической станции.

– Следуйте за мной, - сказал сотрудник в синем комбинезоне, на плечах которого были вышиты нашивки различных едва запоминающихся космических агентств.

Это была идея Санди встретиться снова им всем, включая Чаму и Глеба, когда они закончат свою дневную работу. Работники зоопарка могут быть невыносимы, пока вы не выработаете достаточную толерантность к их воздействию. Санди миновала этот рубеж много лет назад: более дикие проявления их мечтательного идеализма теперь пронизывали ее, как поток нейтрино.

Кроме того, самое время было сообщить Джеффри кое-что еще: Экинья уже были втянуты в это дело.

– Итак, - сказала она, когда они выпили по первой порции, - что ты думаешь о Чаме и Глебе?

– Они многого достигли, - сказал Джеффри.
– Я не обязательно одобряю все это, но не могу отрицать проблемы, на которые они пошли, или риск, на который они пошли.

– Но тебя все еще беспокоит вся эта история с Панами, - сказал Джитендра, держа в руках огромную кружку пива.

– Боюсь, я не большой знаток культов или сектантов.

– Послушай, - сказала Санди, - есть кое-что, что может представить ситуацию в ином свете. Нравится нам это или нет, но мы уже вовлечены.

– Кто это "мы"?

– Мы. Семья. Сейчас я говорю о древней истории, но это правда. Ты слышал о женщине по имени Линь Вэй?

Джеффри не делал видимых усилий порыться в своей памяти.
– Не могу сказать, что помню.

– Она - Главный Пан, женщина, которая давным-давно положила начало всему движению. В то время было много радикальных мыслителей. Внеземляне. Трансгуманисты. Долгожители. Часы долгого времени. Марсианское общество. Дюжина других видов космической пропаганды, с которыми - на первый взгляд - не так уж много общего. Линь Вэй все же заставила их всех сесть и прийти к общему мнению. Некоторые из них сказали "нет, спасибо" и пошли своей дорогой. Но Линь находила точки соприкосновения с другими, разделяла цели. Она была очень харизматичной. Из этого возникла Панспермийская инициатива и основа для ОВН.

Джеффри мило улыбнулся.
– И к чему ты клонишь?

– Линь Вэй и Юнис были лучшими подругами. Вот к чему я клоню.

– О, - сказал он.

– Юнис никогда не была Паном, ни на каком формальном уровне, но эта связь существовала на протяжении всей ее карьеры. Паны были активными сторонниками чего-то под названием Окулар.
– Она сделала глоток вина.
– Ты слышал об этом?

– Напомни мне.

– Окулар стал первым шагом на пути к колонизации экзопланет. Телескоп, достаточно большой, чтобы запечатлеть особенности поверхности планеты, похожей на Землю, за пределами нашей Солнечной системы. Что ж, они его построили - почти. Проект развалился на полпути, и это стало началом большой размолвки между Линь и Юнис.

Интерес Джеффри, казалось, возрастал.
– Что случилось?

– Трудно сказать, кроме того, что это как-то связано с Меркурием. Именно там они собирали детали для телескопа и запускали их в космос. Мы помогали с поставкой материалов и ноу-хау. Правда, обед был не бесплатным: Юнис и Лин, возможно, и были подругами, но это был бизнес. Но Паны не платили нам напрямую. В обмен на наши услуги семья Экинья получила поддержку своего собственного стартапа на Меркурии.

– Какого рода предприятие?

– Вот тут-то все и становится мутным. Я член семьи, и даже я не могу докопаться до сути того, что пошло не так.
– Санди не смогла удержаться и понизила голос: это был бессмысленный, но неизбежный ответ.
– Мы построили там объект, подключенный к той же солнечной энергосистеме, которую Паны использовали для своей установки по сборке и запуску Окулара. То, что мы делали в этом учреждении... ну, это нелегко выяснить. Прикрытием были исследования в области физики, что в некотором роде имеет смысл: мы занимались проектированием двигательной установки, и потребовалось бы много энергии, чтобы сделать что-либо стоящее в этой области. Но, похоже, это была всего лишь дымовая завеса.

– Хотел бы я, чтобы моя семья была хотя бы вполовину такой интересной, - сказал Джитендра. Он принес с собой пластиковые украшения и складывал их в маленькие загадочные конфигурации вокруг влажного круга, оставленного его кружкой.

– Поверь мне, - сказала Санди, - тебе действительно не нужна такая интересная семья, как наша.

– Дымовая завеса? Для чего?
– спросил Джеффри.

– Для плохих машин, - сказала Санди.
– Искусственных интеллектов. Как та, что залезла мне в голову, когда я упала в ту дыру. Ничего не доказано, но похоже, что мы использовали наши средства и ресурсы для переправки контрабандных изделий на Меркурий, под носом у властей, в целях повторного проектирования и дублирования. Убедившись, что мы будем впереди планеты всей, если и когда умные головы ослабят ограничения на исследования искусственного интеллекта.

Ее брат погладил пальцем свой подбородок.
– Сколько из этого - догадки?

– У Линь Вэй были свои собственные подозрения, поэтому она вела некоторый шпионаж против нас, - сказала Санди.
– Внедрила промышленных шпионов в нашу организацию, узнала об исследованиях ИИ. Это было началом плохого предчувствия: мы не только солгали о своих намерениях, но и разрабатывали мыслящие машины. Излишне говорить, что Линь Вэй восприняла это как серьезное личное оскорбление. Она имела право: это было предательством дружбы и доверия всей ее жизни. Тем временем умные головы проводили свое собственное расследование. Они приблизились к Меркурию, намереваясь провести принудительную проверку.