Вторая жизнь майора. Цикл

— Толстое, сладкое, и с ними хуман! — продолжил восторженно, взахлеб говорить вошедший демон. Такой же, как и Мирзам, старый и облезлый, но худой, так что отчетливо проглядывали ребра сквозь бурую, когда-то красную, кожу. — Большие, жирные крысы, и идут прямо сюда, — сглотнув набежавшую слюну, пояснил он. — Не то что подвальные крысы. Они вот такие, — развел он руки в стороны, показывая размеры.

— Берзга, — обратился Мирзам к старой демонессе, — возьми ребят, и притащите нам свежего мяса. Посмотрим, что к нам пожаловало.

Старуха подняла оборванный хлыст, кряхтя, встала и пошла вслед за принесшим известие демоном. На выходе она свистнула, и к ней из разных щелей вылезли такие же облезлые, как она и Мирзам, жители разрушенного города. Старые и молодые, худые и сгорбленные, все те, кого сытая жизнь в этом слое обошла стороной, те, кто состарился и, не желая стать жертвой для повелительниц хаоса, бежал в разрушенные города. В руинах они сбивались в банды и старались выжить, промышляя грабежом караванов, если могли справиться с охраной, и поедая живность, что во множестве расплодилась в развалинах. Их не трогали и не обращали на них внимания, живут и пусть себе живут.

— Там мясо пришло! — с прежним пылом просветил товарищей демон. — Само к нам пришло! — Он был сильно возбужден так, что весь трясся от охватившего его предвкушения.

Его радость передалась остальным.

— Где оно? — со всех сторон посыпались вопросы.

— Да по центральной улице идет, от входа со стороны портала, уже, наверное, к нам подходят.

Гудящая толпа демонов, вооруженная чем попало — камнями, мечами, сточенными ножами, — полезла наружу из подвала. Их взорам предстал большой отряд крыс, толстых и жирных, то, что они были в шлемах и со щитами, на демонов не произвело ни малейшего впечатления. Вышедшая вперед старая Берзга подняла хлыст и тут же упала на землю. Следом стали падать другие, а крысы с писком устремились вперед. Они разделились и, как на охоте, погнали испуганных демонов по улице, сбивая их с ног и оглушая.

Мирзам, полузакрыв глаза, разложив толстое брюхо на своих подушках, лежал в предвкушении пира. Бывший владыка демонов был все еще силен, несмотря на свой возраст и размеры. Он увидел силуэт большой крысы в нелепом высоком колпаке на голове и приподнялся на локте, удивленно рассматривая необычное существо. Страха он не испытывал, но в тот же момент силы оставили его, и он рухнул на рванье, что было под ним.

"Как же так?" — удивленно и растерянно подумал он. Лежа неподвижно, не в силах пошевелиться, он видел, как вошли еще крысы. Они подошли к нему и запищали, потом один щелкнул хвостом, и его кончик устремился к глазам Мирзама. А потом наступила резкая боль, и его поглотила темнота.

Прокс впервые наблюдал загонную охоту крысанов. Когда на сканере появились красные отметины, он предупредил Стоптыпервого о приближении противника и приказал приготовиться к обороне. Но крысаны поступили по-своему. Веками отработанный механизм включился сразу, как только появились враги. Но врагами они были в мыслях Алеша, для крысанов это была пища. Инстинкты среагировали мгновенно, и среди нападавших "колпаки" каким-то образом выделили главных и самых сильных. Они атаковали их ментально, а остальных стали окружать и загонять в тупики. Кто пытался сопротивляться, убивали метким ударом хвоста в глаз — щелчок и молниеносный выпад, после которого жертва падала на землю. В течение получаса крысаны собрали два десятка исхудалых оборванцев, испуганно смотрящих на необычных охотников, и столько же было убитыми.

— Хорошее место, начальника, мы остаемся. Приводи остальных. С тобой пойдет Стоптымладший и передаст весть королю.

Алеш удивленно поглядел на "колпака". Тот дал имена другим "колпакам", и это говорило, что считать крысанов безмозглыми не стоит, пусть они живут стаей, как крысы, но интеллект у них явно присутствовал.

Хотел как лучше, а получилось как всегда

После нескольких суматошных и напряженных дней я вновь оказался в своем фургоне. Над степью разлился спокойный вечер, стрекотали кузнечики, потрескивали сучья в костре, за которым собрались трое моих то ли подданных, то ли родственников. Я растянулся на кошме и с удовольствием расслабил все мышцы. Тело Ирридара было привычным спать в любой обстановке, не испытывая дискомфорта. Попона на подстилку, седло под голову, и укрыться плащом — вот и все, что ему нужно было. Появляться сейчас, на ночь глядя среди сидящих у костра я не хотел. Начнутся расспросы, как все прошло, кому долги отдавал, как исчез, как появился, и все в том же духе. Не особо прислушиваясь к негромким разговорам своих спутников, я стал засыпать, удовлетворенный проделанной работой. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Теперь у меня добавилось два десятка миллионов на счете, пять из них я перевел на вновь открытый счет поселенцев. На планете появились мои первые подданные, и графство Швырник, ранее существовавшее только на бумаге, обрело свое физическое воплощение. Соседи тоже были довольны, у планеты появился статус государства, и договор о дружбе и сотрудничестве между колонией и княжеством обрел новое содержание. Суровую охраняли объединенные ВКС в составе одного фрегата и эскадрильи тяжелых рейдеров. Несокрушимая сила для пиратов.

Появился дополнительный грузовой корабль, еще один перерабатывающий комплекс, и поставки редкоземельных металлов с планеты возросли втрое. В общем, если что случится, удрать и спрятаться мне было куда.

Тем временем у костра разговоры ни о чем перешли в беседу обо мне.

— Почему он тебя называет Фомой? — спросила Ганга бывшего шамана, который подбрасывал дрова в огонь.

— Учитель дал мне полное имя и сделал гаржиком, а почему Фомой, я не знаю. Он сказал: "Главная ошибка ученика — это не верить своему учителю, будешь Фомой".

— Так ты ему поверил или нет? — Эльфару тоже стало интересно послушать историю орка, и он вступил в разговор.

Орк пошмыгал носом, помолчал, но потом, подумав, что никакую тайну он не выдает, ответил:

— Я с ним тогда только познакомился, мало его знал и не смог поверить в его слова. С тех пор я Фома.

— Ага, — удовлетворенно проговорила орчанка, которая в сердце своем ревновала нехейца к Фоме, так как тот был предан человеку, как прирученный варг, и у них были общие тайны. — Значит, он тебя обругал и дал кличку.

— Учитель никогда не ругает, — ответил шаман, — он или убивает, или учит.

— Да, у нашего лорда есть такое качество, — согласился эльфар и посмотрел на орчанку.

Та, услышав слова орка, сидела с приоткрытым ртом, думая о чем-то своем. На ее лице промелькнула гамма чувств — от страха до вновь воцарившегося спокойствия, и она кивнула согласно каким-то своим мыслям или принятому решению.

— Ты много о нем знаешь, — продолжила она начатый разговор, — расскажи мне о человеке. В ее голосе слышались просительные нотки, орк и эльфар посмотрели на нее с интересом.

Фома немного подумал и ответил:

— Спрашивай, что смогу, отвечу.

— Как ты стал учеником? — Ганга задавала вопрос не задумываясь, видно было, что этот и другие вопросы, связанные с ее женихом, занимали девушку давно и сильно.

— Он захватил нас в плен, вылечил, а мне предложил стать его учеником, — ответил Фома на вопрос орчанки и тем самым породил новые вопросы: как пленил, почему лечил?

— А как он вас взял в плен и почему потом лечил?

— Нас возглавлял десятник Грыз, вот он предложил свою службу учителю, я тоже с ними был. Если бы я отказался, учитель меня бы просто убил. Я видел это в его глазах. — Фома вроде бы и отвечал на вопросы, но ясности это не приносило, а еще больше запутывало и усложняло понимание хумана и его поведение.

Что за десятник? Почему орк предложил свою службу человеку, а не принял бой и смерть? Это все было странно и необычно и распаляло ее любопытство еще больше. Что за существо ее будущий жених? Выглядит обычным хуманом, пусть симпатичным, но обыкновенным. Поступает сумасбродно и даже глупо, на ее взгляд, и часто, как она считала, неосмотрительно.

— Он что, в самом деле неуязвимый такой? — зашла она с другой стороны. Как всякая женщина, желающая получить то, что хочет, она пошла не напролом, а в обход, надеясь по недомолвкам, неосторожно сказанному слову вызнать нужную информацию и создать для себя определенную картину.