Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Неуязвимый, — согласился Фома и замолчал.
Вытягивать из него информацию было сложно, но ей на помощь пришел эльфар:
— А что ты говорил и потом подтвердил это сам Ирридар, про яйцо, которое нужно было защищать?
Фома надолго задумался, а я, лежа в повозке, клял себя на все лады за свой длинный язык. Но как выйти из создавшегося положения, не знал. Беда будет, если эта информация распространится и начнут охотиться за моими личными принадлежностями. Запретить обсуждать эту тему — еще больше распалить любопытство, и оно все равно вырвется. Слово не воробей, вылетит — не поймаешь. Но сколько я ни думал, ничего толкового в голову не пришло. Пришлось утешиться
— Нас хотели в жертву принести и заколоть, — тем временем продолжил молодой шаман, подбирая слова, чтобы не сказать лишнего. — Ведьмы стали бить ножом учителя, чтобы вырезать его сердце, но не смогли. Нож отскакивал и отскакивал от его груди. Тогда учитель и крикнул, что его просто так не убьешь, что его смерть в яйце.
— Как неосмотрительно с его стороны, — прокомментировал слова ученика опытный разведчик. — Хотя, может быть, он имел в виду нечто совсем другое.
— А что за ведьмы? — как бы между прочим спросила Ганга, но не смогла скрыть прорвавшуюся наружу ревность.
— Черные, — кратко ответил Фома.
Дальше я уже не слушал, провалившись в глубокий сон.
— И что ведьмы сделали потом? — задал вопрос Гради-ил. Новости о нехейце его тоже не оставили равнодушным.
Где бродил человек и где он встретил черных ведьм, за что его хотели принести в жертву? Все это вызывало неподдельный интерес, будоражило мысли и чувства. Их лорд, несмотря на юность, был полон тайн и оставался для них неразрешимой загадкой, преподнося сюрприз за сюрпризом.
— А ничего не сделали. Отпустили нас, только голыми. — Вспомнив их возвращение, орк засмеялся.
— Что, совсем голыми? — спросила Ганга, подозрительно глядя на Фому.
— Ага, — со смехом ответил Фома, — только учитель держал в зубах сумку. Он оттуда достал одежду лесных эльфаров и отдал нам.
— Одежду лесных эльфаров? — переспросил Гради-ил, вспоминая, что часть стражей леса, которых он увидел убитыми, были раздеты, и, чтобы проверить свои догадки, спросил: — А как она выглядела?
Но Фома не был таким уж простодушным, как могло показаться, иначе он не стал бы учеником шамана. Орк ответил неопределенно:
— Нормально выглядела.
Дальше выяснить, что это была за одежда, разведчику не дала орчанка. Ее интересовало другое — почему человек был голый? И она об этом спросила, все время стараясь скрыть свой интерес за безразличным тоном:
— А почему вы были голыми?
— Нас оглушили, потом раздели эти ведьмы с ножами.
— Так ты говоришь, что его не смогли убить? — погрузившись в свои мысли, спросил задумчиво эльфар Фому.
— Не смогли.
— Странно, а я его нашел без рук без ног в овраге, — не заметив, что проговорился, прошептал Гради-ил.
Ганга тут же насторожила остренькие ушки.
— Ему что, правда отрезали руки и ноги у сивучей? — Она вперила взгляд в снежного эльфара.
Тот молча покивал головой.
— А как же… — Она не договорила предложение, но и так было понятно, что она имела в виду. Нехеец был с руками и ногами.
— Наш юный лорд полон загадок и не раскрывает их. Может, лучше не знать об этом, — произнес эльфар. — Захочет, сам расскажет.
— Как же, расскажет он, — пробурчала орчанка, встала и полезла в фургон. — Я спать.
— Это повозка учителя, хе-хе. Ты не перепутала? — со смешком спросил орк.
— Не перепутала, — буркнула она, — может, возьмет и появится, как исчез. — Она скрылась в повозке и поползла на четвереньках вглубь. В темноте она несколько
раз задела что-то и тихо ругнулась: — Хоть бы порядок навел у себя. Навалил кучу всего, не пройти. — Пошарила руками по дну повозки, разглаживая одеяло, и коснулась чего-то.Ганга нерешительно замерла, осторожно ощупала предмет и успокоилась — сапог, поняла она и хотела его отложить в сторону. Но сапог не поднимался, Ганга, хватая сапог, провела ладонью дальше и ухватила чью-то теплую ногу. Это было так неожиданно, что ей в голову ударила волна безотчетного страха. Бывшая шаманка, не помня себя, забыв все свои боевые навыки, в один миг превратилась в беззащитную женщину. Она истошно закричала и, как была на четвереньках, поползла очень быстро обратно, сбивая и сметая со своего пути все подряд. Она живо, не прекращая подвывать, добралась до выхода, пятясь задом. В какой-то момент ее движение было остановлено неожиданно возникшей преградой, ее зад во что-то ударился, и чьи-то руки обхватили ее бедра. Теперь Гангу захлестнул настоящий ужас. Перестав понимать, что происходит, она взвыла еще громче и лягнула ногой того, кто ее схватил. Сзади раздался сдавленный крик, и руки, держащие ее, разжались.
Она резво развернулась лицом к опасности и стала так же пятиться обратно — потеряв возможность ориентироваться, она полезла задом туда, откуда только что приползла. Мыслей не было в ее голове, страх вытеснил всё. Так, двигаясь опять задом, она доползла до сапог, и тут опять случилось то, чего она испугалась на выходе, — чьи-то руки ухватили ее за бедра, затем быстрыми рывками ощупали ягодицы, туго обтянутые кожаными штанами, и попытались ее удержать. Сквозь страх и ужас темноты нескончаемого, длинного, запутанного лабиринта, в котором она очутилась неведомым образом, одна мысль смогла пробиться в ее сознание: ЕЕ ХОТЯТ ЛИШИТЬ ДЕВИЧЬЕЙ ЧЕСТИ!
Больше всего на свете она боялась ее потерять, памятуя об условиях, перечисленных человеком. Она яростно лягнула насильника, и после повторного сдавленного крика руки, хватающие ее, разжались.
Не останавливаясь, девушка поползла вперед, стараясь оказаться подальше от ужасных рук, окруживших ее со всех сторон. Ганга, больно ударяясь коленями и выбивая дробь зубами, удирала, как ей казалось, из ставшей бесконечной повозки жениха, куда она так неосмотрительно забралась. Она заметила впереди просвет и поспешила к нему. Но ей преградил путь еле различимый на фоне виднеющегося спасительного кусочка света чей-то силуэт. Он поднял голову, и Ганга увидела, что вместо волос у него костяные гвозди, а из глаз на нее смотрели змеи.
— Ты кто? — спросил силуэт.
Больше выносить того, что происходило, она не могла. Взвизгнув как циркулярная пила, шаманка выхватила свой жезл и не думая запулила чем-то убойным в стоявший напротив ужас. Удар магии прошел сквозь него и врезался в следующего, появившегося в это самое время в проеме. Этот второй с воплем улетел, и опять наступила тьма.
— Ну все, с меня хватит! — прошипел кто-то, и силуэт исчез.
На какое-то время наступило затишье. Потом снаружи послышались шепотки.
— Эту тварь надо убить, — сказал кто-то.
— А как? Она атакует. Давай с двух сторон. Думаешь, получится?
— Не жнаю. Но попробовать штоит, — шепеляво, с кашлем ответил первый.
Орчанка сжалась, затравленно озираясь в темноте. На нее напали и хотели обесчестить, теперь после того, как не получилось, хотят убить.
Рассудок постепенно возвращался к ней, и она смогла немного собраться с мыслями. Судя по словам нападавших, ее хотят взять в клещи, с двух сторон. Ганга приготовилась дорого продать свою жизнь.