Второй шанс

Субъект громко зевнул, потянулся и лениво огляделся. Пару раз его взгляд лишь мельком останавливался на Карпатове, прикидывающимся частью классного интерьера, но тут мальчишка затряс головой, фыркнул и во все глаза уставился на Степана.

– Как ты здесь...? Я тебя не заметил!
– Сказал одноклассник, заинтересованно подавшись в его сторону.
– Ты кто?

– Новенький, - коротко ответил Степан, с любопытством глядя на собеседника так же беззастенчиво, как и тот разглядывал его самого.

В левом ухе у него оказалось целых два простеньких серебряных колечка.

– Да ну!

– Удивлённо вскинул брови мальчишка.
– Наша группа ведь и так укомплектована!

– Вопрос не ко мне, - пожал плечами Карпатов.

Субъект ещё несколько секунд смотрел на него в упор, а потом широко улыбнулся.

– Ну и ладно, - сказал он, протягивая руку.
– Я Вадик.

– Стивен Мастерс, - представился в свою очередь Карпатов, ответив на рукопожатие.

– Чудное у тебя имечко, - хмыкнул Вадик, - хотя... это ведь Монблан! Всё никак к местному интернационализму не привыкну!

– Да я, в общем, русский.
– Признался Степан.
– Меня иностранцы усыновили и назвали, как им удобно.
– Поспешил объяснить он, заметив недоумение, отразившееся на лице нового знакомого.
– Степан я.

– Вот это да!
– Воскликнул Вадик.
– Я об этом слышал, но чтобы вот так... Одно слово - Монблан!

– Вообще-то, я не с Монблана, просто меня сюда учиться определили. А чего это ты всё Монблан, да Монблан?

– Да странная планетка, - отмахнулся одноклассник, - я-то сам с Демидовска, с родителями сюда месяца два назад прилетели. Живу тут и никак не могу привыкнуть, какое-то здесь всё...
– он покрутив в воздухе растопыренными пальцами - не такое. Очень много заимствований, что ли... Черт! Даже не знаю, как объяснить толком!

– Да я и так понял. Слишком уж много культур в этом месте смешалось. Это заметно даже несмотря на то, что наша здесь как бы доминирующая. Остальные подстраиваются под неё, но всё же привносят некоторые свои элементы в жизненный уклад.

– Во, точно! А ты ничего, сечёшь!

Прозвенел звонок, и точно в этот момент в аудиторию зашёл довольно молодой - лет тридцати - человек в строгом костюме. Этот самый костюм был не слишком удачного покроя, потому подчёркивал полноту учителя. Нет, толстяком он не был, но некоторая пухлость присутствовала. При его появлении, все ученики поднялись и встали рядом со своими партами.

– Бли-ин, хоть бы раз он опоздал, - прошептал Вадик достаточно громко, чтобы его услышал Степан.

– Доброе утро, Михаил Пьерович!
– Нестройно произнесли дети.

– И вам всем доброе утро, - отозвался учитель, проходя к своему столу.
– Садитесь.

Говорил он с лёгким французским акцентом, слегка картавя, однако тренированное ухо Карпатова вмиг определило искусственное происхождение данного выговора.

– Похоже, он старается казаться более французским, чем есть на самом деле, - шепнул Степан усевшемуся рядом Вадику.

– Ага, это вообще для него больная тема, - ухмыльнулся мальчишка, - он подчёркивает свою французость при любом удобном случае. Видел бы ты, как он пытался за Наташкой ухлёстывать, Дон-Жуан недоделанный...

– Причём тут Дон-Жуан? Тот вроде испанцем был.
– Поправил, привыкший к точности, Карпатов.

– Ну, тогда Ловелас!

– Правильно звучит как Лавлэйс, этот - англичанин.

– А...

– А Казанова - итальянец.

– Э-э... тогда он старается походить на классический образ француза-обольстителя.
– Выкрутился Вадик.
– Скажу по секрету: получается у него фигово!

– Неудивительно, с такой-то физиономией, - хмыкнул Степан.

Лицо учителя, конечно, недотягивало до 'рожи', но с искажавшим его выражением брезгливости, оно вполне вписывалось в категорию 'морда'.

– Кстати, а кто такая Наташка?

– Наталья Сергеевна, наша классная. Мы к ней на следующий урок пойдём...

– Итак, - наконец начал Люммонт, как только включил и настроил основной компьютер, - что я вам задавал на дом?

Вадик издал страдальческий стон.

Следующие полтора часа не принесли Степану никаких новых впечатлений. После проверки домашнего задания и двадцати минут лирического отступления Люммонта относительно балбесов, которые это задание не выполнили, либо недовыполнили, группа получила несколько задач и строгий наказ решить их к концу занятия. Карпатов кое-как решил, даже подсказал несколько моментов нервно ёрзающему на своём месте Вадику - ему от Люммонта досталось отдельной строкой.

– Ну не идёт у меня всё это!
– Пожаловался он Степану, когда недофранцуз переключился на другого беднягу.
– Хоть ты тресни!

– У меня тоже не очень, только это ещё не самое сложное.

Вадик лишь покачал головой и удручённо уткнулся в свой монитор.

Поверина сидела в учительской и, пытаясь успокоится перед следующим занятием, мелкими глотками попивала чай. Она была настолько погружена в охватившие её мысли, что не заметила, как в помещение, улыбаясь, вплыл учитель информатики.

– Доброе утро, Наталья Сергеевна!
– Добавив голосу нежных ноток, поприветствовал её Люммонт.

– Здравствуйте, - холодно отозвалась учительница. С появлением этого человека, волнение начало сменятся раздражением.

– Мы так редко видимся в последнее время - всё меж занятиями, - сокрушённо произнёс он, присаживаясь рядом.
– Как вы смотрите на то, чтобы сегодня я проводил вас до дома?

– Поверьте, Михаил Пьерович, ваше предложение весьма соблазнительно, - сказала Наталья таким тоном, что поверить в это не смог бы даже конченный идиот, - но я буду очень занята.

– Вы всё ещё дуетесь на меня за то, что случилось на Новый Год.
– С неподдельной грустью констатировал Люммонт.

– В том числе, - кивнула Поверина. К слову сказать, о том происшествии она уже практически не вспоминала, просто это было неплохим предлогом держать этого человека на расстоянии.

– О, как же мне, наконец, заслужить ваше прощение!
– Страстно воскликнул Люммонт. Видимо, в его представлении это было очень по-французски.

– Михаил Пьерович, - укоризненно покачав головой, сказала Наталья. Она не одобряла подобные кривляния, но и обижать человека, даже такого настырного как этот, ей не хотелось.
– Хотя бы в школе воздержитесь от подобных сцен.