Второй шанс

И вот, остался всего один рубильник. Мой страх. Моя уверенность, что с его отключением я умру. Я вспомнила кобылку в черном из симуляции Хэппихорна, изо всех сил пытавшуюся меня защитить. Защитить саму себя от того, в чем более всего нуждалась. Я ухватила ручку магией и потянула.

Ты умрешь… промолвила часть меня, когда я начала проваливаться в забытье.

Возможно. Но вполне возможно и то, что после смерти ты попадаешь в нескончаемый сон.

* * *

— Профессор Голди! Мне нужно в комнату для кобылок! — ныла Рампейдж, слегка подпрыгивая со скрещенными задними ногами, пока мы двигались по дну каньона. Каждый ученик нес собственные седельные сумки и был обут в походную обувь. Стоял погожий день, яркие солнечные лучи играли на поверхности скал, сверкая и отражаясь от прослоек в каменных стенах. Во главе нашей группы шел молодой, здоровый и веселый Голденбалд. Плескаясь у камней, вдоль всего каньона петляла речка, клуб охотников за камнями продолжал идти по берегу. Тут были пони, как знакомые мне, так и те, кого я не знала, но все же прекрасно видела.

— Ты же знаешь, что мы посреди леса? Выбери дерево, — пробурчал идущий возле меня П-21, закатив глаза. Сверху парили Глори и Стигиус, летя над берегом реки, где вода отполировала гальку до состояния крупных серых яиц. Серая пегасочка доказывала желтовато-коричневому жеребенку пегасу, что они просто не могли быть оставлены драконами.

— Не отлетайте слишком далеко над рекой, Глори, Паунд Кейк, — в беспокойстве позвала я летунов, тут же развернувшихся над галькой. Я помогла крохе Бу и Скотч Тейп перебраться через камень, поддерживая их магией.

— Почему им вообще позволено ходить в нашу школу? — фыркнул маленький Трублад. — Это Академия Луны для Молодых Единорогов. Не, ну правда! И что пегасы и земные пони могут узнать о магии?

— Не буду отрицать, что большинство наших учеников единороги, — тихо ответил Голденблад, но тон его голоса заставил мои ушки встать торчком, — Но есть формы магии, которые неподвластны большинству единорогов. К примеру, ты можешь потратить всю жизнь, пытаясь выучить заклинание, чтобы вырастить сад, а вот земные пони могут добиться этого с легкостью. И точно так же, как мы можем учиться у них, они могут учиться у нас.

— К тому же, — вмешалась желтовато-коричневая маленькая единорожка рядом с Рампейдж. — Он мой брат! Поэтому тоже может ходить в мою школу, если хочет!

— Отлично сказано, Пампкин Кейк, — сказала я, одобрительно улыбнувшись малышке. В ответ она просияла.

— Ну и ладно, но я все равно не понимаю, почему единорогам со способностями к магии ниже, чем у земных пони, вообще позволено находиться среди нас — фыркнул мне Трублад. — Чему она может научить нас? Как не пользоваться магией?

Тут в воздухе пролетел камень и шлепнул его по голове.

— Ай! — Он уставился на маленькую кобылку. — Профессор! Она в меня камнем швырнула!

— Случайность! Моя магия сорвалась, — возразила Пампкин Кейк, показав ему язык.

— Профессор! — заныл Трублад.

— Магия единорогов таинственная и часто непредсказуемая. Особенно, когда ты обижаешь семью и друзей упомянутого единорога, — парировал Голденблад.

Жеребенок фыркнул и пробормотал:

— По крайней мере, единорога, способного к магии.

Он зыркнул на меня исподлобья.

— А её здесь даже быть не должно. Когда я расскажу отцу, он напишет Принцессе Луне о моем нахождении среди пусторогих вроде неё.

Я слегка приуныла, мне очень не хотелось терять эту работу.

— Она мой помощник, и её магические способности не твоего ума дело, — возразил Голденблад, отчитав упрямца мягким, но в то же время непреклонным голосом. Их глаза встретились, и каштановый жеребенок опустил голову, что-то бормоча. Взгляд Голденблада встретился с моим, и белый единорог улыбнулся.

— Профессор Голди! — снова заныла Рампейдж, морщась и приплясывая на месте.

— Найди. Уже. Дерево, — пробурчал П-21.

Голденблад вздохнул.

— Боюсь, он прав. А иначе до туалета в Литлхорне путь неблизкий.

— Ооооох! — проскулила она, затем метнулась в ближайшие кусты. — Не подглядывайте! — взвизгнула она.

— Да кому это нужно? — покачал головой П-21, оглядывая остальных.

— Эй, ты чего это делаешь в кустах? — донесся сверху голос Паунд Кейка. Крик малышки эхом отразился от стен каньона.

Уладив и эту катастрофу, мы достигли местечка почти на выходе из каньона. Черные камни здесь были начисто отполированы потоком воды, ниспадающей с высоты сотен метров. Прохладный туман увлажнял мою шкурку, капал с гривы и лез в глаза. Я смахнула с глаз мокрые волосы и вздохнула, оглядывая каменные прослойки в стенах каньона, сияющих особо ярко из-за повышенной влажности.

Один конкретный красновато-желтый слой камня выделялся среди других. Все потому, что в нём были зубы! Крупные клыки какого-то громадного существа были вморожены там, где из скалы выдавалась его фигура.

— Ух ты, круто! — воскликнул Паунд Кейк, пролетая над нами. Кем бы ни было это существо, оно в два или три раза превосходило размерами пони. По соседству в этой же скальной прослойке виднелось еще больше серых костей.

— Благодарю, Паунд Кейк, — произнес Голденблад, улыбнувшись желтовато-коричневому жеребенку. — Если помнишь, в последнем семестре я рассказывал, что при образовании осадочных породы, они создают слои камня, называемые «пласты». Эти пласты, как правило, располагаются от самой молодой скальной породы сверху и тем более старой породы снизу, чем дальше углубляешься в кору планеты.

— Прямо как твоя комната, братишка, — ухмыльнувшись, поддразнила пегаса Пампкин Кейк.

— А что это, профессор? Это к… к… кости? — запинаясь выговорила Рампейдж, нервно тыкая в одну из фигур, вкрапленных в стену.

— Когда-то были, но сейчас они превратились в особые камни, именуемые «окаменелости». Давным-давно это существо было таким же живым, как мы с вами, — ответил Голденблад, указав на скальную стену. — Потом оно умерло, и было погребено в илистом песке. За очень продолжительное время его кости трансформировались в камни вроде тех, что вы видите здесь.