Второй шанс

Проводить нас вызвался мистер Каоми. На улице перед домом стояла деревянная скамья с отломанным подлокотником, на которой кто-то сидел. Вид у сидевшего был очень жалкий, колени подтянуты в груди, плечи ссутулены. Когда мы приблизились, сидящий поднял голову, и я узнал Куин. Он вскочила и бросилась нам навстречу. Я приветливо улыбнулся, и на секунду мне показалось, что девушка собирается кинуться мне на шею.

Дом был двухэтажным и с такой же планировкой, как у советника. Наверху были спальни, причем, благодаря удобным переносным перегородкам, их количество можно было варьировать. Сейчас их было шесть. Внизу располагались гостиная, кухня и маленькая душевая. Друзья постарались на славу, чтобы обставить и украсить все к нашему возвращению. На столе красовалась кружевная салфетка ромбиком, а на ней — изящная глиняная ваза, похожая на античную амфору. В шкафу имелась посуда, у железной печки — дрова, а на ней — чайник, занавески, коврик у входа и еще множество мелочей, благодаря которым жилье становится домом. Нашим домом.

Глава 24

Прошла неделя жизни в городе. Я вставал по утрам и завтракал в кафе, хозяйка которого пекла настоящие круассаны. Знаете, ради одного этого стоило изобрести всю современную цивилизацию, как бы я от нее ни убегал в последнее время! Ну кто мог испечь круассан в средневековье? Кто знал, как сделать слоеное тесто, имея на руках только муку, воду, соль и сливочное масло? Круассаны выпекала русская женщина, у которой одной из немногих в городе была в доме огромная каменная печь. Эту печь она разогревала до каких-то немыслимых температур, так что в доме невозможно было находиться, но на улице стояли столики, и там можно было сесть, заказать чашку кофе и круассан.

— Вы позволите?

Я поднял глаза и увидел профессора Камиллу Харрис, которая протягивала мне руку. Я осторожно пожал эту руку и указал на стул напротив.

— Спасибо, Брайан, — сказала профессор, присаживаясь, — Свободных мест нет, а мне необходима чашка кофе перед работой! И на работе. И после работы. Это ужасно! Понимаете, все наши зависимости, все дурные привычки, все особенности нашего разума, включая ряд психических заболеваний, — мы всё это принесли с собой в маленьких чемоданчиках наших синапсов. Наши тела не нуждаются в кофеине, но в моем мозгу был участок, который считал иначе, и этот участок оцифрован вместе со всеми прочими и действует прямо сейчас.

Профессор замолчала, посмотрела на меня внимательным взглядом.

— Мне нравится ваше новое имя, Брайан, — сказала она. — Как вы?

— Спасибо, справляюсь, — сказал я. — А имя принадлежало моему деду. Он был авантюрист, чья биография по сей день пестрит загадками. Мне показалось, подходит к моему случаю.

Профессор кивнула, соглашаясь.

— Я слышала, вы теперь герой. Добыли книжки с телекинезом. Ну, теперь Том с вас не слезет.

Я пожал плечами.

— Если это позволит дать людям надежду на нормальную жизнь.

— Вы не представляете, насколько это много. Это то, что спасло сотни жизней. Не в переносном, а в самом буквальном смысле. Среди моделей довольно высокий процент самоубийств. Но когда у людей появляется хоть что-то из того, что можно назвать нормальной жизнью, например, дом, этот процент резко понижается.

— Я понимаю, доктор Харрис. Но у меня все время ощущение, что все это… ненастоящее, понимаете? Все эти кредиты, кафе и эйчары — это как попытка симулировать реальный мир. Но ведь это самообман!..

— Я знаю это чувство, Брайан. Мы все его знаем. Но это только одно чувство, а благодаря тому, что у этих людей здесь есть какие-то занятия, общение и личная жизнь, у них есть и другие чувства. ( Иэто — заслуга отцов-основателей. Не более, но и не менее.)

Послышался равномерный шум, который становился все громче и громче. По главной улице вышагивал отряд солдат в форме и с оружием. Вокруг бойцов сновали зеваки, а на почтительном расстоянии двигалась целая толпа любопытных. Слышались удивленные вздохи и перешептывание. Посетители кафе тянули шеи, пытаясь рассмотреть, что происходит. Кое-кто из зевак подошел, увидев знакомого за столиком, и подошедшего окликнуло сразу несколько голосов:

— Что там?!

— Посольство. Посольство от Хищников.

Тут же загомонили:

— Что? Не может быть!

— Господи!

— Говорят, они выглядят как ужасные монстры!

— Они что же, войдут в город?! И сколько их?

— Ну естественно! Не советники же к ним выйдут!..

Множество людей повскакивали с мест, в том числе и я. Профессор спокойно допивала кофе.

Солдаты уже прошли мимо нас, подняв пыль, теперь неторопливо оседавшую. Все двигались к воротам, и я тоже пошел, смешавшись с толпой, и тоже стал кашлять и сморкаться, как и все прочие. А потом увидел своих: Куин, Квентин и Фродо шли небольшой группой в хвосте колонны. Я остановился и стал ждать их, а мимо меня всё шагали люди с возбужденными и озабоченными лицами.

— Чего пыль-то зря глотать? — спросил меня Фродо, подходя.

— Чего болтают-то? — спросила меня Куин.

— Добрый день, — невпопад поздоровался Квентин.

Я глядел вслед удалявшейся колонне.

— Говорят, посольство. От Хищников.

— Слушайте, вдруг это будет Тартар?

— Надеюсь, что так.

— Надеешься? Серьезно?

Я кивнул.

— Тартар глуп. А посол должен быть умным. Если у Хищников не нашлось никого лучше, значит мы в относительной безопасности.

— Пошли к воротам и посмотрим!

— У меня есть идея получше, — сказала Куин.

— Какая?

— Они ж к Галлансу пойдут, пожалуй?

— Скорее всего.

— Ну так пошли занимать зрительские места у резиденции.

***

Не одни мы были такие умные. Собственно, мы не попали даже в сотню умников. На подходе к дому советника уже начали выстраивать коридор. Люди господина О’Келли просили граждан не занимать центр улицы и даже пытались натягивать оградительные веревки на переносных стойках. Кого тут только не было! Я увидел несколько знакомых лиц. На вторых этажах домов люди прилипли к окнам, а наиболее ловкие вылезли на крыши по скатам и теперь с довольным видом поглядывали на остальных. Фродо каким-то образом умудрился заползти на столб и теперь сидел на нем, здорово напоминая огромную лохматую ворону. Куин хотела влезть к нему, но сползла обратно, да и столб пошатнулся, заставив ворону взмахнуть крыльями и злобно каркнуть на нас.

— Думаешь, есть шанс, что тебя позовут слушать аудиенцию? — спросила Куин, отряхивая курточку.

— Не думаю. Впрочем, Том все равно потом выйдет к людям. Не вижу причин, почему бы аудиенции вообще не быть публичной.

Причины я понял через полчаса. Процессия шествовала по главной улице. За это время все успели порядком умаяться на солнце. Продавцы воды перестали покрикивать, рекламируя свой товар: он кончился. И тут я увидел солнечные блики на доспехах и копьях приближавшегося кортежа. Воины были одеты в голубые с зеленым цвета города. Между ними вышагивала высокая фигура — на две головы выше самого высокого воина в карауле. Посол был закован в глухие латы. Но шлема не было: в королевском арсенале не нашлось ничего подходящего для этой головы. Множество тонких рогов венчало вытянутую морду, длинная пасть сверкала рядами тонких конусообразных зубов, как у хищной рыбы, в черных глазах застыл бесстрастный вертикальный зрачок. У существа была включена голограмма:

Ийерумвир-потрошитель, уровень 30

Там, где проходил гигант, разговоры смолкали, люди молча смотрели на чудовище, шагавшее мимо их домов. У него не было никакой свиты — она была не нужна. Огромный стальной тесак на поясе, пожалуй, был способен проломить стену. Пока гигант шел мимо нас, я раздумывал, является ли такой эффект следствием кучи очков, вложенных в Телосложение? Или в Силу тоже? Воины, выполнявшие роль эскорта, были хорошо вымуштрованы: они шли спокойно, не шарахались от гиганта и даже не косились на него особо. Процессия свернула к дому советника. Тот уже стоял на пороге, приветливо улыбаясь приближавшемуся послу. Справа от Тома стоял гигант Маккинери. Он, пожалуй, лишь немного уступал послу в росте, но фигура монстра из-за рогов и необыкновенно длинных рук с когтистыми пальцами казалась очень крупной.