Вторжение

Фразы пробивались в мозг с огромным трудом, будто через толстый слой хлопка. Командор попытался уловить их смысл, но ничего не вышло — слова оставляли в подсознании лишь тени и тут же вытеснялись новыми тенями.

«Нужно открыть глаза и осмотреться», — пронеслась отрешённая мысль, и Лесс-Скир ухватился за неё как утопающий за вымокшее бревно. Но, как и топляк, мысль пошла ко дну, а рядом кто-то кому-то отдал приказ:

— Приведи его в чувства!

Жуткий скрежет так похожий на звук огромных мельничих жерновов взорвал мозг, и свет резанул по глазам. Картинка поплыла, но вскоре приобрела резкость, и командор понял, что находится в Астрале. Правда, легче от этого не стало. Перед ним стояли три фигуры, облачённые с ног до головы в тёмно-бурые балахоны с глубокими капюшонами. Рядом почтительно склонил голову предводитель трезубца, а двое других держали Лесс-Скира под руки.

Маг дёрнулся раз, другой, но вдруг рука одного из незнакомцев взметнулась к его груди, и командор ощутил, как волна чужой воли врывается в сознание, круша все преграды. Лесс-Скир даже не успел как следует испугаться, когда перестал существовать как личность…

***

Заоблачный замок завис высоко за редкими облаками и два бога-брата наблюдали с одной из его террас за раскинувшимся на многие лиги Хайвердским лесом. Где-то там под сенью многовековых зелёных гигантов укрылось то, что не даёт Сетт’иллису с Харр’изисом покинуть этот мир.

— Говоришь, артефакт называется «Источник»? — светловолосый юноша спрыгнул с высокого парапета, покрытого искусной резьбой и снизу-вверх взглянул на великана с квадратными скулами.

— Да, брат, именно так моему ученику и сказали.

— Имгиты... имгиты... — Сетт’иллис задумчиво прошёлся пятернёй по золотистым кудрям. — Почему это слово кажется мне таким знакомым?

— Не знаю, брат. Я-то уж точно ничего не припоминаю.

Харр’изис развернулся и, скребя огромными ножнами по старинным плитам, пошёл к арке в глубине террасы. Там у каменного стола, расчерченного под игру в ситар[2], стояла пара мраморных кресел. Великан удобно расположился в одном и подхватил со столика с напитками медный кувшин. Через некоторое время к нему присоединился и Сетт’иллис. Он подставил бокал под кувшин, и брат нехотя плеснул в него рубиновой жидкости. Взболтнув вино, Повелитель Туманов задумчиво произнёс:

— Ты знаешь, мне кажется, я вспомнил, где его слышал. Если мне не изменяет память, руины, на которые рухнул демон Междумирья, назывались Имгит-Гар — древний город… или город древних.

— Хочешь сказать те, с кем довелось встретиться Эжж’и’леру могут иметь какое-то отношение к первым хозяевам Хигиона? — густая чернявая бровь взметнулась ко лбу. — Не думаю что это так. Видимо Верховные просто напустили туману, а он и уши развесил.

— Поди, знай, брат, поди, знай, — юноша в белоснежной тоге передвинул пару фигурок на столе, отпил из бокала и внезапно спросил: — А что Эжж'и'лер сказал по поводу сделки?

— Сделки? Ты о чём?

— Брось, брат, такие сведения просто так не даются. Видимо имело место какое-то соглашение, о чём твой ученик благополучно умолчал, — Сетт'иллис подмигнул великану и повёл ладонью приглашая сделать ход.

— Хочешь сказать, у него появились секреты? — удивился Харр'изис. — От меня?! — могучая длань зависла над доской, не донеся фигурку до нужной клетки.

— Иногда ты меня поражаешь своей проницательностью, братец, — фыркнул Сетт’иллис, стукнув великана по ладони, отчего фигурка упала в выгодный ему сектор. Юноша хмыкнул и, алчно сверкнув глазами, сделал ход. Хозяин Морей удручённо цокнул языком и припал к горлышку кувшина.

— Ладно, Сетт, забудем про Эжж'и'лера, с ним я разберусь позже, — великан стукнул кувшином по столу и передвинул фигурку навстречу угрозе. — Лучше вернёмся к нашим ассалам. Я уже говорил и ещё раз скажу, твоя идея вскрыть Хайверд при помощи С’айхиис мне не нравится. Если меч сойдётся с тем, что таится под сенью леса... с этим загадочным Источником, нутром чую, произойдёт что-то поганое. Ты сам говорил, что мир может исчезнуть! — указательный палец черноволосого воина укоризненно нацелился брату в грудь.

Сетт’иллис молча сделал ход, ополовинил бокал и как-то с ленцой стал перечислять:

— Имгиты хотят вернуться — раз, по их указке отправлена армия с С’айхиис — два, меч они не контролируют — три. Вывод? Они уверены, что мир не рухнет. Иначе им просто некуда будет возвращаться.

— Мир, может и не рухнет, но руку даю на отсечение, Хигион ожидают величайшие потрясения. Такой судьбы ты ему желаешь?! Ведь это наш дом!

— Тебе напомнить к чему мы стремимся, брат?! — Сетт’иллис нервно дёрнул рукой, и остатки вина кровавым пятном растеклись по его безупречно-белой одежде. Златовласый юноша этого не заметил. Он подался вперёд и грозно заглянул великану в глаза. — Или ты забыл о нашей истинной цели? Если для того чтобы стать полноправным членом Башни Мрака нужно пройти по костям Хигиона я не задумываясь это сделаю! Я устал повторять — твоя привязанность до добра не доведёт. Однажды придётся сделать выбор. И лучше сделать его заранее, чем стоя на пороге!

Во время этой отповеди Харр’изис казалось, стал меньше ростом. Конечно же, брат во всём прав — выбор сделать придётся. Но как ни странно, могучий и жестокий воин, в облике которого чаще всего прибывал чернобровый бог, непоправимо привязался к Хигиону и его обитателям.

Тут взгляд Хозяина Морей пал на пролившееся вино, и он указал на это сидящему в той же позе брату. Сетт’иллис проследил за его взглядом, ругнулся одними губами и, откинувшись на спинку, прищёлкнул пальцами. Воздух над его тогой засиял золотым ореолом, и через несколько мгновений от пятна не осталось и следа. Юноша тряхнул соломенными кудрями и как ни в чём ни бывало сказал: