Введение в самопознание

На самом деле это невозможно, потому то никакого знания, не принадлежащего «колебаниям ума», не бывает, но ты все-таки узнаешь, что вот ты только что созерцал, а вот тебя утащило. Пракрити устраняется от порождения – порождения тех самых образов, которые утаскивают, – лишь применив различительное знание. Вот главное.

А как это?

Пояснение Гаудапады к 66 карике:

«Сидящий в зале – каков сидящий в зале, таков и один равнодушный – изолированный, чистый Пуруша. “Меня обнаружили” – убедившись в этом, прекращает[деятельность] – оставляет [ее] другая».

Попробуем понять природу этого различительного знания. «Меня обнаружили» – переводит Шохин. «Ты меня уже увидел» – переводит Пятигорский. Раз возможны разные переводы, значит, возможно и непонимание.

Но вспомним 65 карику: «Благодаря этому Пуруша <…> созерцает».

Благодаря этому знанию Пуруша переходит к созерцанию. Вспомните свои попытки созерцания. Разве там приходится вести поиски того, что отвлекает и уводит? Нет, «обнаружил» тут неверно. Так же и «увидел» – разве там есть сложности с тем, чтобы что-то увидеть? Да там обвалы, водопады видений. Не знаешь, как от них избавиться. И все захватывают тебя и куда-то волокут. И лишь одна задача постоянно висит над тобой: понять, что тебя опять захватило и уволокло в творение каких-то миров.

Для того, чтобы понять, нужно распознать это состояние или попросту узнать: ага, это опять ты!

И для того, чтобы избавиться от захватившего тебя во время самоуглубления переживания, достаточно его узнать. Иначе – осознать. И тебя тут же «отпускает».

Итак, как бы ни виделась эта часть Санкхьи философам, не будем забывать, что создавали ее прикладники, и поэтому используем свой опыт с доверием. Если я и ошибаюсь, ни одно философское рассуждение не поможет мне, пока я не почувствую, что оно верно на деле.

А теперь, определившись, что правильное знание имеет своим итогом узнавание, скрывающееся под именем различения, посмотрим, как освоить это узнавание. Прием прост.

Изречение 64:

«Так в результате усвоения “Я не”, “Не мое”, “не Я” возникает полное, в виду безошибочности чистое и абсолютное знание».

В Упанишадах этот прием описывается как «нети, нети» – «Не То и не Это». Там он относится к постижению Брахмана, то есть высшего божественного существа, точнее, даже сущности, которая пронизывает все и поэтому не может иметь определенных черт. Любая определенность сужает эту сущность, а значит, ложна. Но там же Брахман приравнивается Атману – твоей душе. И это значит, что все, что может быть твоим именем, твоим названием, есть ложь, ошибка.

Проще всего это показывать на таких примерах:

– Ты есть своя одежда?

– Конечно, нет! Я не одежда.

– Может быть, ты – твое тело?

– Нет, тело мое, значит, я не есть тело.

И так далее: я не директор учреждения, и не спортсмен, и не йог, и не философ, хотя временами я считаю себя и тем, и другим, и третьим. Но это всего лишь те образы, в которых я нахожусь. Я даже не человек и не мысль, мне вообще нельзя дать имени…

Вот в этом суть этих «Я не», «Не я», «Не мое». И это и есть наука различения всего примысленного от Я или наука узнавания «Не я».

Но тут появляются сложности, и кто сидел подолгу в самосозерцании, да и в созерцании чего угодно, помнит, как хитры и разнообразны эти лики Пракрити. И как трудно бывает распознать это «Не я». И если даже ты хорошо научился распознавать одни ловушки, тебе тут же подсовываются другие. Или же это, что ты созерцаешь, так утончается, что ты перестаешь осознавать, что давно уже «отлетел» в «Не я». Как справиться с этим?

Вот об этом Санкхья, как истинная школа, и заявляет как «о полном знании», позволяющем достичь безошибочности.

Гаудапада: «Как возникает это знание?

Так – в указанной последовательности результате усвоения истины – созерцания 25 начал у Пуруши появляется знание: “Это – Пракрити, это – Пуруша, это – 5 танматр, индрии, материальные элементы”. “Я не” – “Я не существую”, “Не мое” – “То, тело не мое”, потому что я – одно, тело – другое”, “Не я” – [знание] полное. Ввиду безошибочности чистое— благодаря отсутствию сомнений; абсолютное – только одна причина освобождения, ничто другое, возникает— проявляется знание 25 начал мира у Пуруши» (Лунный свет санкхьи).

Что мы имеем? Простую мысль: чтобы узнавать всегда и безошибочно то, что отвлекает тебя во время самосозерцания и выдергивает Пурушу из состояния спокойного, «уютно сидящего» зрителя, нужно описать все, что может тебя отвлечь, а потом свести это к наименьшему числу видов. И если видов того, что может быть узнано, становится всего 25, то это можно как-то запомнить и применять.

Эта мысль о сведении всего многообразия проявлений воспринимаемой умом материи к наименьшему числу узнаваний породила такое мнение о Санкхье:

«Слово samkhya как существительное, этимологически производимое от <…> “число” означает подсчет, исчисление, калькуляцию, “инвентаризацию” начал микро- и макрокосма» (Шохин // Лунный свет санкхьи, с. 12).

Вполне обоснованное мнение. Думаю, именно так ее многие и видели, потому что к внешнему человеку она была обращена именно этой своей стороной. Я потому и начал рассказ о Санкхье «с конца», чтобы провести вас мимо этой ее части. Очень возможно, что и это было частью тайного учения или подготовки к посвящению. Выдержать бесконечные «инвентаризации» может не каждый.

Кстати, той же болезнью счетоводства страдал и Буддизм. Поскольку в следующих главах я перейду к нему, есть смысл сказать несколько слов о том, что ранняя Санкхья во времена Упанишад и во времена ее основоположника Капилы была, видимо, проще. Но вот подсчет в ней уже был. И более чем вероятно, что именно Санкхья была тем источником, из которого вырос Буддизм.

Приведу большую выдержку из предисловия Гарбе к «Таттва-каумуди» – тому самому комментарию к «Санкхья-карикам», которые сделал Вачаспати Мишра.

«Склонность Будды к классификации понятий выражается в педантичном счислении, которое в постоянной форме встречается в его проповедях: пятеричная привязанность к земному, святой восьмичленный путь, двенадцатичленное познание, восьмеричное воздержание, четвероякое стремление и т. п.; “добродетели и пороки имеют свое число; есть пять сил и пять органов нравственной жизни, пять преград и семь элементов просвещения известны также еретикам и неверным, но только ученики Будды знают, как эти Пять развиваются в Десять и эти Семь в Четырнадцать”.