Введение в теоретическую лингвистику

6.3.6. «КАТЕГОРИАЛЬНЫЙ» АНАЛИЗ СТРУКТУРЫ СОСТАВЛЯЮЩИХ

Теперь мы можем проиллюстрировать действие этой простой двунаправленной категориальной грамматики относительно предложения Блумфилда Poor John ran away. Категориальная классификация всех лексических элементов была приведена выше. Мы запишем их под словами в предложении:

 Теперь о «сокращениях». Ясно, что на первой стадии существует три возможности: (1а) «сокращение» poor и John; (1b) John и ran и (lc) ran и away. Если выбрать (lb), то в результате получится:

Это означает, что John ran признается предложением, a poor и away остаются вне предложения и вне описания. Если выбрать (1а), то на следующей стадии мы получим:

Теперь мы имеем две возможности; и ясно, что для того, чтобы проанализировать предложения без остатка, мы должны теперь Сократить ran и away, получив

и, наконец,

(3) .

Или же мы могли сначала объединить ran и away (1с), а затем — poor и John; другими словами, мы могли сокращать те же самые элементы, но в другом порядке. 

6.3.7. СОПОСТАВЛЕНИЕ АНАЛИЗА ПО НЕПОСРЕДСТВЕННЫМ СОСТАВЛЯЮЩИМ С КАТЕГОРИАЛЬНЫМ АНАЛИЗОМ

Операция «сокращения» отражает понятие скобочной записи, которое мы рассматривали в этом разделе; ясно, что только что приведенный анализ Poor John ran away соответствует тому, что говорил о структуре этого предложения Блумфилд: что оно состоит из двух непосредственных составляющих — poor John и ran away — и что каждая из них состоит из двух непосредственных составляющих — poor и John, с одной стороны, и ran и away — с другой. Сравним теперь категориальный анализ с анализом в терминах следующих правил «подстановки» (ср. § 6.2.2):

(1) -> NP + VP

(2) VP -> V_intr + Adv

(3) NP -> A + N.

Рис. 12.

Из сложного дерева, приведенного на рис. 12, ясно, что эти две грамматики не только слабо эквивалентны (в том смысле, что они порождают одно и то же множество предложений — тот факт, что мы излагали категориальную систему в форме грамматики «распознавания», а систему «подстановок» в форме грамматики «образования», не релевантен для данного вопроса; ср. §4.3.1), они также эквивалентны в отношении скобочной записи, которую они определяют для предложений типа Poor John ran away. Но они эквивалентны далеко не во всех отношениях. Прежде всего можно отметить, что система «подстановок», кроме четырех терминальных символов, обозначающих лексические классы (N, V_intr, A и Adv), имеет два вспомогательных символа (NP и VP); поэтому, если категориальный анализ утверждает, что poor John представляет собой составляющую той же категории, что и John, a ran away — составляющую той же категории, что и ran, то при анализе при помощи «подстановок» такое утверждение не делается. Однако мы легко можем сделать обе эти системы эквивалентными в отношении данного признака, заменив NP на N и VP на V_intr в правилах «подстановки» (мы не будем вдаваться в дальнейшие импликации данной поправки). Главное различие между этими двумя системами заключается в том, что категориальная грамматика, в отличие от грамматики «подстановок», считает одну из составляющих в каждой конструкции зависящей от другой; условная запись категориальной грамматики показывает, которая из составляющих является зависимой (та, у которой более сложная характеристика), и это имеет принципиальное значение для операции «сокращения». В системе «подстановок» понятие зависимости получает лишь частичное и косвенное отражение: из правила вида N -> A + N можно заключить, что А зависит от N, но правило вида -> N + V_intr (или -> NP + VP) не дает оснований для выводов относительно какой-либо связи или зависимости между двумя составляющими. Это не означает, что категориальная система непременно должна быть лучше, чем система «подстановок», а значит только то, что эти две системы не являются сильно эквивалентными. Могут возникнуть соображения, заставляющие предпочесть один анализ другому; в этом случае мы будем считать, что грамматика, приписывающая предложению предпочтительный анализ, обладает большей силой адекватности по сравнению с другой грамматикой. Это составляет отдельный вопрос, которого мы бегло коснемся ниже (см. § 6.5.7).

6.4. ЭКЗОЦЕНТРИЧЕСКИЕ И ЭНДОЦЕНТРИЧЕСКИЕ КОНСТРУКЦИИ *

6.4.1. ДИСТРИБУЦИОННАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

Мы можем теперь рассмотреть несколько более подробно дист-рибуционную основу анализа по непосредственным составляющим. Конструкции могут подразделяться, в соответствии с их дистрибуцией и дистрибуцией их составляющих, на так называемые (в терминах, предложенных Блумфилдом) эндоцентрические и экзоцентрические конструкции. Эндоцентрической принято называть такую конструкцию, дистрибуция которой совпадает с дистрибуцией одной или более из ее составляющих; любая конструкция, не являющаяся эндоцентрической, называется экзоцентрической. (Другими словами, экзоцентричность определяется негативно относительно предшествующего определения эндоцентричности, и любая конструкция попадает в тот или другой класс.) Например, знаменитое теперь словосочетание poor John является эндоцентрич-ным, поскольку оно имеет ту же дистрибуцию, что и его составляющая John; любому английскому предложению, в котором встретится John, обычно можно сопоставить другое предложение, в котором в той же позиции находится poor John; и, поскольку John представляет собой существительное, poor John описывается как именная группа. С другой стороны, in Vancouver 'в Ванкувере' является экзоцентрической конструкцией, поскольку ее дистрибуция отличается как от дистрибуции предлога in, так и от дистрибуции существительного Vancouver. Словосочетание in Vancouver имеет почти такую же дистрибуцию в английских предложениях, как there 'там' и другие наречия (места); поэтому оно классифицируется как адвербиальная группа (места). Эти примеры показывают, что, хотя традиционная грамматика не проводила как таковое разграничение между эндоцентрическими и экзоцентрическими конструкциями, традиционному представлению о «функции» (согласно которому считается, что poor John имеет «функцию» существительного, a in Vancouver — наречия) может быть дано естественное истолкование с точки зрения дистрибуции соответствующих элементов.

Часто говорят, что ни одна конструкция не имеет в точности такой же дистрибуции, как какая-либо из ее составляющих; что в результате подстановки конструкции на место одной из составляющих мы получим некоторое количество неприемлемых высказываний. Это, без сомнения, справедливо. Но, как мы видели в предыдущей главе, под дистрибуцией элемента мы подразумеваем не совокупность приемлемых высказываний, в которых встречается данный элемент, а множество тех высказываний, приемлемость которых устанавливается и объясняется грамматическим описанием языка, причем степень глубины объяснения, доступная данному грамматическому описанию, определяется тем, что мы назвали «законом снижения рентабельности» (см. § 4.2.11). В этом смысле, следовательно, два элемента могут обладать либо не обладать тождественной дистрибуцией, а конструкции могут быть эндоцент-ричными или экзоцентричными. В любой грамматике английского языка будет выделен ряд различных (и частично пересекающихся) подклассов существительных, глаголов, прилагательных и т. д. Например, будет проведено разграничение между «исчисляемыми» и «неисчисляемыми» (или «вещественными») существительными (чтобы объяснить приемлемость I like wine 'Я люблю вино' и т. п. и неприемлемость — если только не иметь в виду ситуацию людоедства — *I like boy [43] и т. п.); между «человеческими» и «нечеловеческими» существительными (чтобы объяснить, среди прочего, дистрибуцию who : which; ср. The boy who... 'Мальчик, который...' и The book which... 'Книга, которая...'); между существительными в единственном и во множественном числе (чтобы описать «согласование»; ср. The boy is... 'Мальчик есть...' и The boys are... 'Мальчики суть...'); между существительными мужского, женского и среднего рода (чтобы описать «референцию» местоимений he 'он', she 'она', it 'оно') и т. д. Когда мы говорим, что два существительных имеют в точности одинаковую дистрибуцию, мы имеем в виду, что они попадают в один класс на самом «низком» уровне дистрибуционной субклассификации, достигаемом грамматикой. Но мы можем говорить об одной и той же или различной дистрибуции двух элементов в зависимости от соответствующей, специально указанной «глубины». Так, все имена (и все именные группы и именные несамостоятельные предложения) имеют одинаковую дистрибуцию на относительно высоком уровне классификации, на котором термин «имя» используется без дальнейших уточнений. На более низком уровне два имени могут иметь различную дистрибуцию, если одно, скажем, «одушевленное», а другое «неодушевленное» и т. п. Понятия эндоцентричности и экзоцентричности, таким образом, следует употреблять по отношению к некоторой определенной «глубине» субклассификации.

43

I like 'Я люблю; мне нравится'; boy 'мальчик'. Это существительное употреблено, однако, в данном примере без артикля, что как бы «переводит» его в класс «вещественных» существительных (и относит — в данном контексте — соответствующий предмет к продуктам питания). Приблизительным русским соответствием приведенного примера могло бы быть нечто вроде *Я люблю мальчужатину. — Прим. перев.

6.4.2. «ВСТАВЛЕНИЕ» ЭНДОЦЕНТРИЧЕСКИХ КОНСТРУКЦИЙ [44]

Эндоцентрические конструкции подразделяются на два главных типа: сочинительные и подчинительные. Сочинительные конструкции имеют ту же дистрибуцию, что и каждая из их составляющих, взятая в отдельности. Так, bread and cheese 'хлеб и сыр' и coffee or tea 'кофе или чай' являются сочиненными именными группами. Однако эти две группы принадлежат к разным подтипам, так как первая требует глагола во множественном числе, а вторая — в единственном (если, как в настоящем случае, каждая из составляющих стоит в единственном числе). Подчинительные конструкции имеют ту же дистрибуцию, что и одна из их составляющих. Среди примеров из английского языка находим: А + N (poor John); Adv + А (awfully clever 'ужасно умный'), N (или NP) + Adv (или адвербиальная группа) (the girl upstairs 'девушка (которая) наверху', The man on the bus 'человек (который) в автобусе'). Составляющая, имеющая ту же дистрибуцию, что и результирующая конструкция, называется главной; другая составляющая — модификатором [или определителем]. В подчинительных конструкциях один определитель может рекурсивно «вставляться» в другой. Например, в the man on the top of the bus 'человек на верхнем этаже автобуса' имеем две составляющих: the man (главный член) и on the top of the bus (модификатор); on the top of the bus представляет собой экзо-центрическую адвербиальную группу, состоящую из предлога on и именной группы the top of the bus; the top of the bus —эндоцентрическая конструкция, составляющими которой являются the top (главный член) и of the bus (модификатор). Именные группы приведенного здесь вида могут быть продолжены более или менее бесконечно: ср. the man on the top of the bus in the park in the centre of the town on the top of the hill in the centre of the plain... 'человек в верхнем этаже автобуса в парке в центре города на вершине холма в середине равнины...'

44

Следует иметь в виду употребление (введенных Н. Хомским) двух терминов — embedding «включение» (см. § 6.2.10) и nesting. Последний термин обычно переводится как «гнездование», но является по существу подвидом «включения» (только в эндоцентрические конструкции). Чтобы сохранить связь с обоими терминами, второй переводится как «вставление». — Прим. ред.

Только что приведенная классификация разных типов конструкций основана на работах Блумфилда и его последователей; описание же структуры составляющих в терминах генеративных правил «подстановки», занимающее большую часть этого раздела, опирается на более поздние исследования данного вопроса Хомским. Следует заметить, что в то время как Блумфилд всегда говорил о классификации конструкций, Хомский говорит о порождении конструкций. Как мы уже видели (см. § 4.2.8), любая аналитическая классификация конструкций некоторого языка является одновременно и синтетической (если не эксплицитным образом, то имплицитно). Однако перемена точки зрения, представленная сознательным и преднамеренным принятием генеративного метода, имеет то практическое следствие, что задача классификации становится второстепенной по отношению к главной цели грамматики — порождению предложений; генеративный метод накладывает на классификацию определенные ограничения. Например, Блумфилд описывает английские слова longlegs 'долгоножка' и butterfingers 'растяпа' как экзоцентрические, «потому что они употребляются как в единственном, так и во множественном числе (that longlegs 'та долгоножка')». Но этого факта достаточно для того, чтобы показать, что рассматриваемые формы вовсе не являются конструкциями; они должны быть внесены в словарь как неразложимое целое, как члены соответствующего дистрибуционного класса, и не должны порождаться грамматикой. Дистрибуция longlegs в отличие от дистрибуции long legs (в Не has long legs 'У него длинные ноги') не может быть объяснена посредством каких-либо продуктивных словообразовательных правил современного английского языка.

6.4.3. ЭНДОЦЕНТРИЧНОСТЬ В ГРАММАТИКЕ СТРУКТУРЫ НЕПОСРЕДСТВЕННЫХ СОСТАВЛЯЮЩИХ

Дистрибуционная основа правил «подстановочной» грамматики структуры составляющих достаточно ясна. Каждое правило вида А -> В + С основано на дистрибуционном тождестве А и В + С; точнее, на включении дистрибуции В + С в дистрибуцию А (тождество является частным случаем включения). Различие между тождеством и включением (или, в терминах логики, между «несобственным» и «собственным» включением) вытекает из разграничения между правилами, во всех случаях «заменяющими» А на В + С, и правилами, состоящими из ряда альтернативных подправил. Например, такое правило, как N -> А + N, основано на дистрибуционном тождестве John и poor John, man и old man и т. п. С другой стороны, такое правило, как

означает, что дистрибуция словосочетаний типа eat meat 'есть мясо', с одной стороны, и слов типа die 'умереть'— с другой, включена в дистрибуцию класса глагольных групп.

Различие между эндоцентрическими и экзоцентрическими конструкциями, с одной стороны, и между двумя основными подтипами эндоцентрических конструкций (сочинительными и подчинительными), с другой стороны, находит отражение в форме правил «подстановки», описывающих образование этих конструкций. Следует, однако, заметить, что понятия эндоцентричности, подчинения и т. п. не имеют никакой систематической значимости в грамматике «подстановок» типа описанной выше; другими словами, эти понятия не используются в грамматике как таковые. Кроме того, поскольку действие обязательного правила (или множества подправил) заключается в замене всех А на В + С, не имеет значения, как назвать А: после действия правила А исчезает и остается только в качестве наименования высшего «узла». Например, выбор терминов именная трупа (NP) и глагольная группа (VP) в первом правиле грамматики

– > NP + VP

совершенно произволен в «подстановочной» грамматике структуры составляющих, так как и NP и VP непременно «заменяются» на другие элементы или конструкции. (Их можно было бы с равным успехом назвать Y и Z.) Связь между именными группами, существительными и местоимениями (различных подклассов) выражает не применяемая к ним номенклатура, как в «классификационных» описаниях, а тот факт, что они исходят из некоторого общего «узла».

В отношении понятий эндоцентричности — экзоцентричности и подчинения — сочинения категориальная грамматика может претендовать на более верную формализацию принципов, намеченных Блумфилдом и развитых (с привлечением множества примеров из многих различных языков) его последователями. Как мы видели, основным понятием категориальной грамматики является понятие «зависимости» (которое обычно можно приравнять к подчинению); а различие между эндоцентрическими и экзоцентрическими конструкциями очевидно из структуры зависимой категории при «сокращении»: если числитель и знаменатель тождественны, конструкция эндоцентрическая, если нет — экзоцентрическая (ср. выше, § 6.3.2).