Выбор ведьмы
Шрифт:
Ирка широко и яростно распахнула глаза… и все изменилось! Хрупкость и беззащитность оказались обманом, коварной ловушкой. Клокочущее колдовское пламя взгляда словно подтолкнуло золотое сияние, развернувшееся над Иркой победным штандартом, и в зеркале отразилась ведьма-хозяйка в силе и славе своей — решительная, непреклонная, готовая к битве ныне и всегда, несомненно опасная, вовсе непокорная и далеко не доверчивая. Так что берегись, дракон!
Там, в зеркале, полумрак за ее спиной дрогнул, озаренный серебряным светом, и рядом выступила Танька. Голубая юбка с тончайшими прожилками серебра, вплетенными в ткань естественно, как прожилки на срезе камня, колокольчиком колыхалась у ее ног, а плечи и обнаженные руки окутывало облако серебряного кружева, так что Танька казалась полураспустившимся цветком и… клинком,
Ирка громко вздохнула, золотистые отблески заплясали вокруг, легчайший шелк колыхнулся, запуская по кругу волшебные узоры. Не отрывая глаз от их отражений, Танька обвила руками Иркину талию, склонила белокурую голову Ирке к плечу — сверкнул единственный сапфир, вплетенный в волосы, — и тихо проговорила:
— Мне кажется, что такие девушки могут войти в логово дракона! Мы ведь не какие-нибудь там принцессы. Мы — ведьмы!
— Меня в компанию возьмете? — негромко сказали позади. Ирка с Танькой медленно расцепили руки, чуть качнув юбкой, Танька повернулась на каблучках. Богдан стоял под аркой «ванной». В сущности, творение босоркань его совсем не изменило. Ну стало заметно под синей рубашкой, какие широкие у него сейчас плечи, как туго обтягивает синий шелк накачанные, привычные к мечу руки. И каким он стал высоким за прошедший год, так что Танька со всей ее «императорской» прической запросто могла спрятаться у него за спиной, и никто бы ее там не увидел, разве что края широкой юбки торчали б. А в остальном — тот же самый Богдан, все та же простецкая физиономия, короткая, почти военная стрижка, открывающая чуть лопоухие уши… Только в чертах лица появилось что-то, делающее его похожим на старые черно-белые фотографии молодых офицеров Отечественной войны. Может, четкая, скульптурная лепка черт — хоть сейчас на памятник — или появившаяся за этот год жесткая складка у губ и прицельный прищур глаз.
— Какой… ты… — прошептала Танька.
— Надо же соответствовать ведьме, которая круче любой принцессы, — усмехнулся он.
Они смотрели друг на друга — ведьма-графиня и воин сновидений, а Ирка отвернулась, понимая, что сейчас даже она третий лишний, и чувствуя невольную боль в груди: смесь зависти, восторга и желания защищать этих двоих, хотя они в ее защите и не нуждались. И глаза закрыла, чтоб не подглядывать за ними в зеркало, так что слышала лишь шаги и легчайший шелест Танькиного платья, когда та пошла навстречу Богдану. И твердила про себя: «Пусть у них все будет хорошо, пусть хоть у них все будет хорошо!»
Звонкий топот каблучков по камням заставил всех в пещере дружно вздрогнуть. Ирка открыла глаза, успев уловить мгновенное легчайшее движение — Богдан и Танька отпрянули друг от друга. У входа в пещеру аж воздух колыхнулся, хоть и тонко, но отчетливо запахло цветочным парфюмом — Ирка невольно сморщила чувствительный нос — и в пещеру, трепеща бледно-розовыми, отделанными мелким речным жемчугом юбками, влетела царевна-лягушка. И замерла, выкатив глаза на девчонок. Пауза длилась, длилась, длилась… Танька словно невзначай расправила примятые кружева:
— Снова хочешь помочь нам одеться? Прости, но на игры у нас сейчас нет времени, да и по второму разу неинтересно.
Щеки царевны-лягушки зазеленели как молодая трава, она яростно рванула украшающий прическу сочный зеленый лист, точно вцепилась в волосы ненавистной «толстой ведьмы», и процедила:
— Я пришла… — царевна на мгновение замялась, будто изобретая причину, и тут же выпалила: — Проводить вас в бальный зал. Раз уж ваш официальный сопровождающий Грэйл Глаурунг по известным вам… по подстроенным вами причинам не может этого сделать!
Ирка скользнула по ней совершенно равнодушным взглядом. Так смотрят на очень маленького ребенка: лепечет и пусть его, а прислушиваться необязательно, все равно пока еще ничего связного не скажет. Танька расправила на плече локон.
— Это мы заставили древнейшего из драконов заключить союз с врагом? — насмешливо спросила она. — Что ж, благодарю за лестное мнение о нашем могуществе.
— Могущество —
у вас?! Ха-ха-ха! — Царевна-лягушка расхохоталась настолько фальшиво, что Ирка поморщилась — просто уши дерет! — Вы просто… вы как камешек между перепонками, всюду лезете, всему мешаете, всех раздражаете, а сами по себе — никто! Даже то, что ты родилась, — червяцкая случайность, как… как… кактус на болоте! — уже обращаясь к Ирке, выпалила она. — Если бы ты не появилась на свет, всем было бы легче! Но это упущение скоро исправят! Тебя все здесь ненавидят! Все земляные уже знают, что Грэйл Глаурунг под пещерным арестом — и все из-за тебя! Великий Огненный не забудет, что ты убила дракона его стихии, а Великий Воздушный — что этот дракон был его агентом! А водные… Думаешь, в свите Повелительницы Грозы у тебя сплошь подружки? Ха! Она первая постарается вогнать коготь тебе в спину… — царевна-лягушка подошла близко-близко, и ее круглые, навыкате глаза уставились на Ирку, — прежде, чем ее Великий из-за тебя погибнет. Слышишь? Айтварас Жалтис уже все равно что мертв… а виновата ты!«Молчать, молчать, не спрашивать «почему?»! Держать лицо… — Ирке казалось, что в ее голове звучит чужой голос, хоть и говорящий с ее собственными привычными интонациями. — Не позволять ей заметить, что зацепила, даже что я ее слышу…»
— Может, хотя бы спросишь почему? — по-лягушачьи подпрыгивая рядом с Иркой, визгливо квакнула царевна. — Или тебе на самом деле все равно?
— Царевна, сделайте милость, подайте мне упаковку с платочками, — холодно бросила Ирка. — А то вы меня, простите, заплевали. Это немного неприятно.
— Ну и кто из нас тут графиня, а кто — девочка из балки? — беря Богдана под руку, тихонько шепнула Танька.
— У босоркань платье выклянчила — и думаешь, ты теперь лучше всех? — проквакала царевна… и совсем не царственно кинулась к Ирке с явным намерением разодрать в клочья расшитую золотую юбку. Ирка крутанулась в сторону. Юбка взвихрилась волной, широкий подол плеснул в глаза царевне проступающими в золотом шитье… круглым глазом и клювом цапли. Царевна коротко вскрикнула, попыталась остановиться, ее высокие каблучки зацепились за драгоценную инкрустацию на полу пещеры, она замахала руками, пытаясь удержать равновесие… Ирка протянула руку и слегка дернула за свесившийся через плечо кончик светлой косы. Царевна с придушенным воплем ничком шлепнулась на камень.
— Все-таки из балки, — чуть недовольно проворчала Танька.
— Вы что… — хлюпая разбитым носом, проныла царевна, — у Кризы научились?
Ирка присела на корточки рядом с поверженной царевной — юбка разлетелась по камням, перед глазами царевны-лягушки мелькнули взлетающие, приземляющиеся, стоящие на одной ноге… глотающие лягушек цапли. И двумя пальцами заставила приподнять голову. Лягушка вдруг замерла как загипнотизированная — на нее в упор глядели мрачные, бездонные, как два зеленых омута, глаза ведьмы.
— Еще раз нахамишь… и я тебя, пожалуй, убью, — словно раздумывая, прикинула Ирка. И тут же утешила: — Быстро и безболезненно. Раз на меня и так точат зубы все четыре драконьи стихии, одна жаба ситуацию не ухудшит.
— Ее высокопревосходительство ведьма во всей красе, — подвела итог Танька.
— Браво! — у дверей четко и размеренно захлопали, и в пещеру быстрым шагом вошла Криза. Подобрав похожее на греческий хитон платье, она присела рядом и с докторской бесстрастностью отвела царевне голову назад, изучая ее физиономию. — Опять нос разбит… не только мне постоянно хочется тебе врезать. И что в тебе такого… притягательного? — И, вставая, добавила уже серьезно: — Как говорится, до свадьбы заживет.
— Я уже была замужем! — квакнула царевна. — А до бала, до бала заживет?
— Это за полчаса-то? Не-ет! — протянула Криза. — Аккуратнее надо. Не бегать на каблуках, не спотыкаться… не злить могущественных дев иного мира. Зачем ты вообще сюда пришла? А впрочем, не отвечай, и так понятно. Очень хочется обвинить кого-нибудь в потерянном уважении Владычицы? Найди другой способ вернуть утраченное, — вдруг очень серьезно сказала Криза. — А то станешь как Татльзвум Ка Рийо — вечной неудачницей, винящей других в своих бедах. Пойдемте, я вас провожу… Владычица считает, что стоящая меж людьми и драконами будет самой подходящей спутницей для наднепрянской ведьмы и ее свиты. — Она повернулась к выходу, взмахом руки предлагая остальным следовать за собой.