Выбор

Мне становится дурно. Обычно люди миллион раз звонят тогда, когда что-то случилось, и я могла напугаться, если бы увидела столько пропущенных вызовов от Алестера. Нутро подсказывает, что могу увидеть, если найду свой телефон. И вызовы будут ото всех, не только от него.

— Ты никогда не научишься звонить один раз? — улыбается Эйден. — Я был на тренировке.

Выглядываю за его спину и натыкаюсь на взгляд мужчины, который является тренером его предыдущей команды. Я слабо киваю в знак приветствия, в ответ получаю непринуждённую улыбку. Конечно, я слышала его голос, он казался очень знакомым. Перевожу взгляд на Эйдена, а мужчина исчезает, закрыв дверь кабинета. Это говорит о том, что они не думают разговаривать с ним сейчас, что только усложняет выбор между рассказать и промолчать.

— День благодарения, — сообщает Эйден.

— Что?

— Она хотела узнать, прилечу ли я на день благодарения.

— Ты полетишь домой?

— Думаю, да.

Данный ответ расстраивает, но я не могу вставать между ним и семьей. Они хоть и близко, но всё равно живут в другой стране, конечно, он скучает по ним, как все нормальные люди. Если бы у меня была семья, я бы тоже скучала.

— А ты?

— Что? — спрашиваю, не понимая, в чём суть вопроса.

— День благодарения. Как вы справляете?

— Он уже был.

Эйден вскидывает бровь.

— Был?

— Да, второй понедельник октября.

— И ты не праздновала?

— Вряд ли я хочу отмечать праздники с папой.

— Ты никогда не поедешь к нему, — твёрдо отрезает он.

Жму плечами. Мой негласный ответ явно не устраивает, потому что брови Эйдена вновь встречаются на переносице. Он поджимает губы и ещё несколько секунд сверлит меня взглядом.

— Пообещай, что не поедешь.

— Но вдруг что-то случится…

— Там может что-то случиться только с тобой.

— С ним тоже. Ты сам говорил, как ни как, он мой отец.

— Большая разница между отцом и родителем. Он не заслуживает быть тебе кем-то. Некоторых людей лучше исключить из своей жизни, даже если вас связывают кровные узы.

— Наверно, — соглашаюсь я.

Эйден кладёт ладонь на мою щёку и делает шаг ближе.

— Если ты меня не поцелуешь, я умру, — улыбается он.

— Из тебя ужасный врун, — смеюсь, сомкнув пальцы на его предплечье. — Я не чистила зубы, тебе лучше не приближаться на милю.

— Отлично, потому что я тоже.

Откладываю всё, что должна и не должна сказать на потом, встречаясь с его губами. Я расскажу, обязательно расскажу.

Глава 28

Эйден

— Что ты никогда не делал?

Бросаю быстрый взгляд в сторону Эммы и улыбаюсь, смотря на дорогу.

— Не знаю.

— Но есть же что-то!

— Наверно, есть, — смеюсь я.

Она пихает меня в бедро и подхватывает веселье.

— Что значит наверно?

— Я не могу взять и сказать, что никогда не делал. Я много чего не делал.

— Тогда скажи хотя бы что-нибудь.

Бегаю глазами по её лицу, на котором застыла ослепительная улыбка, следом перевожу его на дорогу, рассматривая рекламные щиты. И мне везёт.

— Никогда не танцевал на коврике.

— Это же детская игра, в неё все играли, она везде есть.

— Мне интересней играть с клюшкой.

— Почему ты подумал о ней?

— Если честно, я просто увидел рекламный баннер, мы только что его проехали.

— Мне нужна пища, — тут же требует девушка, благодаря чему выгибаю бровь.

— Сейчас?

Эмма жмёт плечами и расслабляется в кресле.

— Да, я ужасно голодная, семинар вымотал.

— Может, потому что ты не обедала сегодня?

Она поворачивает ко мне лицо и прищуривается.

— Выслеживаешь, обедаю я или нет?

— Может быть, — кивком соглашаюсь я, сохраняя ответ при себе.

— Теперь будешь говорить со мной загадками?

Томительно мычу и снова киваю.

— Может быть.

— У тебя сегодня игривое настроение.

— Где хочешь пообедать?

Если меня не обманывает зрение, Эмма хитро улыбается. Это говорит лишь о том, что она что-то задумала. Мне никогда не приходило в голову, что при всей нежности, она может быть той ещё лисой. И эта лиса легко управляется со мной. Забавно, ведь мне нравится её игривость.

— Есть одно место, — говорит она.

Получаю направление и не нахожу в названии что-то скрытое и подозрительное. Я вижу фотографии здания, это совершенно обычное кафе, тогда почему интуиция не желает принимать данную информацию спокойно?

Я всё ещё чувствую неладное, когда мы перешагиваем порог кафе и занимаем свободный столик. Всё становится на свои места, когда перед лицом возникает не меню, а непонятный звонок.

— Суть игры в том, что выигрывает тот, кто говорит больше «я никогда не…», — сообщает Эмма. — Говорить можно только после удара по звонку.

Выгибаю бровь, не скрывая улыбку.

— Хочешь сыграть со мной?

Она склоняется над столиком и игриво улыбается, стуча ногтями по поверхности.

— Только если ты не боишься проиграть.

Падаю на спину стула и не могу сдержать улыбку. Чересчур довольную улыбку.

— Только после этого, проигравший выполнит всё то, что сказал.

— Почему ты улыбаешься так, будто уже выиграл? — щурится девушка.

— Потому что я уже выиграл, — смеясь, отвечаю я.

— Посмотрим, Эйден Картер, — удивительно, но уверенно бросает она.

— Посмотрим, Эмма Фишер, — с неприкрытым весельем, подначиваю её озорство.

Не успеваю глазом моргнуть, как Эмма стукает по звонку и, улыбаясь, сообщает:

— Я никогда не играла в карты на раздевание.

— Слишком просто, — смеясь, жму плечами, после чего стучу по звонку. — Я никогда не катался на лыжах.

— И это ты говоришь мне о простом?

— Тим как-то получил открытый перелом ноги, после него никто в команде не хотел брать эти бестолковые палки.

— И что ты предпочитаешь?

— Сноуборд, к примеру.

— Конечно, ведь лучше сломать шею или позвоночник, чем ногу.

Эмма подмигивает, и снова нажимает звонок.