Вынуждающие обстоятельства

Утром меня разбудило что-то мохнато-копощащееся, которое тыкалось мне в лапу. Я открыл глаза и увидел перед собой довольного Эйнара, который держал в зубах мышатину. Я дернулся:

– Эйнар, где тебя носило???

Котенок бросил мышатинку передо мной и смотрел с нескрываемой гордостью. Я перевел взгляд вниз:

– Сам поймал, да?

Эйнар начал топтаться на месте и урчать. Чтобы польстить котенку, я поднял мышку за хвост:

– Какая здоровая мышь, Эйнар. Думаю, ты хорошо постарался, когда ее ловил. Наверное, ты очень голоден?

Котенок неопределенно покачал головой.

– Закусил другой мышкой?

Эйнар закивал и поднял хвост. Я покачал пальцем перед его мордочкой:

– Давай договоримся. Если ты хочешь куда-то исчезнуть, ты показываешься мне на глаза и показываешь, что хочешь уйти. Идет?

Котенок закивал и с гордым видом утащил добычу куда-то в сторону. От центра полянки донесся голос Рамзи:

– Мирпуд, ты встал уже, иди сюда!

Я выскользнул из-под теплого пледа, свернул его в рулончик и потопал к группе. Вейлин забрала свои вещи обратно и протянула мне кусок хлеба с рулькой и теплую кружку с чем-то типа чая:

– Доброе утро, Мирпуд. Вот твой завтрак.

Я с сомнением потрогал кружку:

– Вы разводили костер?

– Думаешь, у магов не хватит сил согреть воду другим способом?

– А воду где вы нашли?

Ласса посмотрела на меня непонимающим взглядом:

– А источник, по-твоему, не вода?

– Но это же вода для изгнания духов!

– Если извлечь воду из источника и прокипятить ее, она потеряет свою силу. Пей давай, а то нам уже идти надо.

Я отхлебнул из кружки налитый туда травяной чай. Ласса посмотрела на мою лапу:

– Нечасто вижу самцов, которые ходят с кольцами.

Я забыл об этом рассказать, но я, еще будучи в образе человека, носил два серебряных кольца на левой руке. Одно из них я купил себе как подарок на день рождения, а второе, обычное колечко «Спаси и сохрани», купил в одной церкви в Москве. С тех пор я носил первое кольцо на указательном пальце, а церковное кольцо на безымянном. Лично для меня они не символизировали ничего.

– Там, откуда я пришел, кольца у самцов – не самая большая редкость.

И я очень горько пожалел о том, что это сказал. Гиена сразу же встрепенулась:

– Я как раз забыла. Ты же обещал рассказать после изгнания эцхеде, откуда ты. Хорошо, что напомнил.

Я начал проклинать себя за свою болтливость. Эх, теперь уже от меня не отстанут. Сколько я там хранил свою тайну от многих? Месяц?

Я сел поудобнее:

– Ну что же, придется мне рассказать, кто я и откуда, хоть мне этого очень не хочется делать.

Троица уселась, демонстрируя огромное внимание к предстоящему повествованию. Я вдохнул поглубже:

– Сперва я скажу общее. Я не происхожу ни из одной из четырех стран, о которых знаю. Ни Граальстан, ни Меровия, ни Паруссия, ни Кораланды – не моя родина. Более того, я вообще не из этого мира.

– Ты небесный житель?

– Кто?

Рамзи, который задал этот вопрос, пожал плечами:

– Там называют тех, кто, возможно, мог оказаться в этом мире, не будучи в нем рожденным. Полагают, что они приходят с неба, от самого Арханиса. Ты один из них?

– Нет, я не небесный житель. Я пришел отсюда не с неба. Я просто здесь… оказался.

Теперь уже Вейлин изогнула бровь:

– Так откуда ты?

– Я из другого мира. Из того, о котором вы вообще не знаете.

Я начал рассказывать о своем мире. Вернее, начал рассказывать о себе с самого рождения. Рассказал о своей семье, погибшей в аварии. Рассказал о своем друге, который погиб после наезда Васи Мажора. Как мог, попытался объяснить спутникам технические стороны нашего мира. Одна только Вейлин более-менее понимала, о чем я говорю. Для Рамзи и Лассы технические аспекты были в диковинку. Простой автомобиль ввел их в ступор:

– Ты хочешь сказать, что ваши повозки движутся сами без лошадей и магии?

– Да. Можно сказать, что это магия, только не в том виде, в каком вы понимаете ее.

Пришлось вытаскивать из чехла телефон и плеер, чтобы показать их, как пример техники моего мира. Особенно долго мне пришлось говорить им, что в моем мире у людей другая внешность. Вспомнилось, с каким трудом я объяснял Бирну то, как я выглядел в своем мире. Мельком я еще упомянул, что у меня ненастоящее имя, но этому факту мои спутники не придали особого значения. Тем лучше – пусть после не говорят о том, что не знали о ложности моего имени.

В конце Ласса подытожила:

– То есть, все началось с того свитка, который ты показал мастеру Гимеону?

– Именно. Благодаря ему я здесь после того, как едва не умер от ножа Васи Мажора. Не прочти я свиток – меня бы здесь не было.

Мой рассказ оставил спутников в молчаливом раздумии. На их мордочках читалось усилие переварить вышесказанное. В конце концов, Ласса выдала:

– Я говорила, что ты необычный зверь. Но чтобы настолько…

После ее слов следовали только редкие расспросы о каких-то отдельных моментах, но разговор после моего рассказа слабо клеился. Не знаю, испугались меня или нет, но мне не хотелось бы путешествовать в компании тех, кто будет шарахаться от каждого моего движения. Чтобы разрядить обстановку, я встал и начал собираться свой мешок:

– А куда мы вообще сейчас движемся?

Рамзи пожал плечами:

– Ты нас ведешь.

– Я-то веду вас, но как вы теперь понимаете, я смыслю в местной географии не больше, чем вы в моем мире. Ларродаг был временным решением, которое уже не подходит. Куда мы идем дальше?

Начались жаркие споры, которые были очень похожи на те, что велись в Ландаре между Лассой и Вейлин. Гиена и волчица остались при своем мнении – первая считала, что лучше идти до Пангора, а вторая утверждала, что лучше вообще покинуть пределы страны, чтобы у Ордена было меньше шансов просто так нас настигнуть. Хорек в этой ситуации занял позицию Вейлин:

– У меня нет Пангора, в который я мог бы податься. Можно было бы идти до моей деревни, но это очень далеко и нам потребуется не менее недели, а то и двух, чтобы туда дойти, и в этом нет никакого смысла. Получается, надо бежать из страны, более вариантов я не вижу.

Все взгляды устремились на меня, так как от моего слова сейчас все зависело. Но вместо ответа я задал вопрос:

– Скажите, кто из вас может выжить в лесу и быть в нем проводником?

Лучник неуверенно поднял лапу: