Выжить в Антарктиде

Ашор продезинфицировал руки, и по комнате поплыл острый запах спирта, чудом не выдохшегося за десятилетия.

– Вика, собери подушки, – попросил он, – и оберни их одноразовыми пеленками. Игоря надо приподнять, ему дышать трудно.

Завадская распрямилась, чувствуя себя проржавевшим механизмом, и поковыляла к медицинской сумке. Вернулся Павел с полным ведром теплой воды.

– Чем еще помочь? – спросил он.

– Займитесь печью, если не затруднит, дрова в углу. До утра далеко, а погода все портится.

Долгов кивнул, но, подкидывая поленья, зорко наблюдал за Визардом.

– Я думал, вы фокусник.

– Я фокусник, который когда-то учился на хирурга, – бросил Ашор, не оборачиваясь.

Павел удивляться вслух таким виражам судьбы не торопился.

– Вы хоть раз кого-нибудь оперировали?

– Да. В основном ассистировал. Ну, и трупы в анатомичке мимо меня не прошли.

– Игорь не труп!

– Я вижу.

– Что скажете о его состоянии?

Ашор шумно выдохнул:

– Насколько можно судить без рентгена, черепно-мозговая в наличии, голова разбита, но кость, вроде, цела. Сотрясение мозга как минимум. Дальше: три ребра слева сломаны, может, в других трещины. Внутреннее кровотечение, на груди множество кровоподтеков, дыхание затруднено, ухом улавливаю влажные хрипы, температура высокая – это заметно даже без градусника, тахикардия… Думаю, у него повреждено легкое, левая половина грудины совсем не участвует в акте дыхания. Это не просто ушиб, симптомы заставляют меня опасаться, что мы имеем случай осложнения пневмотораксом.

– Вы сможете помочь?

– Необходим дренаж и кое-что еще. Ампулы с антибиотиками, к прискорбию, вы не догадались прихватить.

– Там есть таблетки, – вставил Ишевич. – может, как-то развести или раскрошить?

– Ладно, разберемся. Павел, будьте добры, возьмите пакеты и наберите в них снега или льда. Только аккуратнее, смотрите, чтобы вас самого ветром не унесло.

– Не унесет, – Павел вышел.

Вика приблизилась к столу и взглянула на бледное лицо Игоря.

– Если бы он не вытащил меня из расщелины, я бы там и умерла, – тихо призналась она.

– Прости меня, – сказал Ашор. – Я думал, все погибли.

– Я тебя не виню. Просто это так странно… почему именно он? Это неправильно.

– Может, как раз правильно.

– Что мне делать?

– Ничего, иди отдыхай. Зрелище, которое нас ждет, будет не слишком приятным, – Ашор взглянул на появившегося на пороге Громова, – Юра, помогите мне придержать раненого. Но сначала подайте вон тот тазик... да, с полки.

Павел вернулся с двумя пакетами снега:

– Снаружи светопреставление какое-то! Ашор, столько вам хватит?

– Пока достаточно. Кладите сюда!

– Кипяток скоро будет! – возвестил Дима.

– Отлично, – сказал Ашор, – мне нужно, чтобы вы прокипятили нож. Лучше даже несколько.

– Давай уж на ты, – предложил Дима. – Так короче.

– Если нет возражений, я согласен.

Вика вернулась на кровать и свернулась в комочек, поджав ноги. Снаружи бушевала буря. Завывания ветра не могли скрыть тонкие стены. Звенели стекла в окнах, жутко выло в трубе. Когда Паша открывал дверцу, чтобы подбросить дров, в комнату летели ярко-красные искры и звуки в трубе становились громче. В какой-то момент снаружи донесся такой удар, что домик вздрогнул. Вика была готова поклясться, что в стену въехал груженый камаз.

– Не бойся, это какой-нибудь лист фанеры снесло, – сказал ей Паша.

Вика слабо улыбнулась и укрылась пледом с головой, оставив только маленькую щелку. То, что творилось на улице, пугало ее, но происходящее в комнате казалось не менее жутким. Ашор оперировал подручными средствами. Слышались чавкающие звуки, лязг металла о металл, и даже ровный голос Ашора заставлял ее вздрагивать.

Юра позеленел, насколько об этом можно было судить при свете керосиновых ламп, но от стола не отходил, готовый помочь, если понадобится. Ишевич тоже стоял рядом, выполняя распоряжения, а вот Павел не лез, видимо, знал, что зрелище не для него. По помещению плыли нехорошие ароматы, соперничающие с дымом от чадящей печки.

Вика скрывалась от всего под пледом. Любые звуки казались ей резкими. Она морщилась от голосов, от звяканья посуды, от потрескивания огня в чугунной топке, от методичных ударов, сотрясающих входную дверь. И все же она несколько раз проваливалась в дрему, словно в бездонную яму – и вздрагивала всем телом, выныривая на поверхность, сердце ее испуганно принималось колотиться в горле...

– Вика, милая, вставай, – Громов легонько потряс ее за плечо, вырывая из очередного забытья, – разденься, тебя тоже надо осмотреть.

– Не надо, – слабым голосом выдала она, но все-таки села. Под курткой и пледом она вспотела, тело отвечало вспышками боли.

– Сейчас я тебя осмотрю, и ты снова ляжешь, – ласково произнес Ашор, присаживаясь на край кровати. – Сильно болит?

– Немного сильней, – выдохнула Завадская, ужасаясь тому, каким измотанным выглядел Ашор. – Я очень устала. Давайте все просто отдохнем.

Визард качнул головой, заставил Вику вытянуться на кровати и осторожно ощупал кости, уделив особое внимание позвоночнику. Юра топтался рядом, и было не понятно, доверяет он новоявленному доктору или нет. Ашор на него не обращал внимания, действуя методично и хладнокровно.

– Синий тюбик с подоконника принеси, будь добр, – попросил он, поднимая взгляд на Громова. – Слава богу, у нее только ушибы и отеки.

– Что за тюбик? – Юра не сдвинулся с места.

– Охлаждающая мазь. Потом, когда синяк проступит, будешь делать ей легкий массаж и теплое растирание. Я потом объясню, как.

– С ней все в порядке?

– Надеюсь. Будем наблюдать за динамикой.

Юра пошел за мазью.

– Викуся, повторный укол обезболивающего я тебе сейчас делать не буду, у нас только две ампулы и они нам понадобятся утром. Я дам тебе успокоительного, чтобы ты без проблем заснула, хорошо?

– Хорошо.

– На, выпей это. Если вдруг ночью тебе станет хуже, разбуди нас.

– Как Игорь? – спросила Вика, укладываясь на бок (так было менее болезненно).

– Прогнозов не даю, – ответил Ашор и, ухватившись рукой за высокую спинку двухъярусной кровати, с усилием поднялся. – И с вашего позволения пойду лягу.

– Да, по времени уж давным-давно новый день начался, – сказал Дима. – Дежурство устанавливать будем?

Громов махнул рукой:

– От кого тут на страже стоять? В такой шторм сюда никто не дойдет.

– Это точно, – вздохнул Павел. Он загасил одну лампу и попросил Юру, когда разберется с Викиными ушибами, завернуть фитиль у другой. – Не знаю, удастся ли нормально поспать в таком грохоте.

Ашор устроился на соседней койке и закрыл глаза. После больших нагрузок все его раны разболелись, а плечо стало дергать, но менять повязку сил не осталось. Все же мирные будни иллюзиониста это не суточные дежурства в госпитале при отделении скорой помощи, отвык он от стресса. «Надо просто завтра поберечься», – подумал Ашор, погружаясь в сон. Помешать ему в этом не смогла даже разыгравшаяся буря столетия.