Выжить в Антарктиде

– Почему?

– Заплутал, что называется, в трех соснах.

Вика, скинув куртку и разувшись, прошла к столу и, отодвинув тихонько стул, села рядом с Кириллом. Тот поправил на лбу лупу и пояснил:

– Мы легенды разные вспоминаем. Оказывается, про пузырь наподобие нашего много всякого писали. Про остров Авалон это самый известный миф, но не единственный. У индейцев в Америке были похожие предания. А еще Геннадий Альбертович рассказал, что в Калифорнии неподалеку от города Санта-Круз есть аномальное место - небольшая поляна на склоне пологого холма, заросшего эвкалиптами. Раньше там было поселение, но однажды его жители исчезли вместе со своими хижинами и домашними животными в один день. Говорят, их то ли похитили инопланетяне, то ли они в другое измерение провалились. Там даже в наши дни при приближении к поляне люди ощущают странное давление, как будто воздух сгустился и не пускает их. И еще на поляне нарушена гравитация. Мячи катятся вверх по склону, а не вниз[2].

– Между прочим, у нас в стране тоже есть предание о волшебном городе, который стал невидим, – заметила Вика. – Вы про Китеж-то вспоминали?

– Нет.

– Вот о Китеже я могу рассказать больше, – подхватил тему Белоконев. – Единственные намеки на реальное существование Китеж-града содержатся в «Китежском летописце», написанном в 17 веке и вызывающим большие сомнения в достоверности. Китеж был возведен в конце 12 века на берегу озера Светлояр по приказу Юрия Всеволодовича, князя Владимиро-Суздальского. Прежде чем перейти к рассказу о загадочном городе, напомню вам о трагических событиях того периода, известных как «нашествие Батыя». В 1237 году на Русь вторглась монголо-татарская орда. Опустошив Рязанское княжество, Батый повел армию на север. Под его натиском пали Коломна и Москва – города были сожжены, а их князья и воеводы убиты или пленены. Впереди лежало Владимиро-Суздальское княжество… Как не спешил князь Юрий собрать для защиты своей вотчины войско за Волгой, все равно опоздал. После пятидневной осады Владимир-на-Клязьме был разорен, а семья князя убита, уцелела лишь дочь Добрава. Великий князь Юрий Владимирский, желавший взять реванш, сошелся с войском Батыя на реке Сить[3], однако потерпел поражение. Он погиб 4 марта 1238 года. Обезглавленное тело князя опознал по одежде епископ Ростовский Кирилл, который забрал останки для погребения в Ростов. Позже нашли голову и присоединили к телу. В исторических хрониках нет абсолютно никаких упоминаний об обороне Китежа, зато предания изобилуют подробностями. В них говорится, что хан Батый узнал о несметном богатстве града Китежа и послал за ним один из своих туменов. Вел татар предатель Гришка Кутерьма. Его пленили в соседнем городе – парень не выдержал пыток и согласился указать путь. Увы, Сусанина из Кутерьмы не получилось: в болота он татар не завел. В тот день неподалеку от города несли дозор три китежских богатыря. Они первыми увидели врагов. Перед битвой один из воинов наказал сыну бежать в Китеж и предупредить горожан. Мальчик кинулся к городским воротам, но злая стрела татарина догнала его. Так, со стрелой в спине, смелый мальчишка добежал до стен и успел крикнуть: «Враги!», и только потом упал замертво. Богатыри тем временем пытались сдержать ханское воинство и как один полегли смертью храбрых. По преданию, на том месте, где они погибли, появился святой ключ Кибелек — он бьет до сих пор. Одолев дозорных, татары двинулись на город. Без боя жители, конечно, сдаваться им не собирались. Они вышли на стены с оружием, с иконами и крестами в руках. Люди молились с вечера и всю ночь напролет. Татары же ожидали утра, чтобы начать атаку. И вот с первыми лучами солнца зазвонили колокола и случилось чудо: затряслась земля, и на глазах изумленных врагов Китеж стал исчезать. О том, что произошло потом, мнения разнятся. В одном из вариантов легенды, Китеж ушел под воду, в другом – провалился под землю, в третьем - перед татарами, как в сказке, выросли высокие горы, в четвертом – град поднялся в небо. Но наиболее интересной для нас представляется версия, в которой Китеж попросту стал невидимым. Непонятно, правда, почему тогда на город до сих пор никто не натолкнулся случайно... [4]

– Но мы-то теперь знаем, почему, – прошептал Кирилл. – Мы сами сидим внутри такого пузыря и невидимы для всех.

– Если так рассуждать, – Белоконев протер запотевшие очки, – то народная молва утверждает, что жители Китежа до сих пор изредка появляются в соседних городах и деревнях, покупают товары первой необходимости. Существует поверье, что в Китеж ведет тайная дорога, но не каждый смельчак сумеет по ней пройти, а если и пройдет, то рискует не вернуться обратно.

– Совсем-совсем никогда? – дрожащим голосом спросил Кирилл.

– Надо знать секрет, – ответил Белоконев, – подумай сам, раз торговые люди выходят, значит, дорога есть.

– А мы выберемся из долины Драконьего Зуба?

– Конечно, выберемся, даже сомнений у меня никаких нет.

– А как найти дорогу? – все не мог успокоиться Кирилл. – Есть правила, указатели, приметы, документы со свидетельскими показаниями?

– Ну какие документы, Кирюша? Легенда о Китеже передавалась из уст в уста и была впервые записана старообрядцами, которые придали истории яркий религиозный оттенок. По их словам получалось, что Китеж это и не город вовсе, а монастырь, где живут исключительно праведники. Оттого и попасть в зачарованный город могут только истинно верующие люди с чистой душой.

– Исказили, значит, – вздохнул Кирилл. – А про Ключ у старообрядцев ничего не говорилось?

– Не читал, но зато читал другое, – с преувеличенной бодростью заявил Белоконев. – Относительно недавно в газетах поместили заметку про то, как один охотник заблудился в нижегородских лесах, плутал более суток, а потом услышал звон колоколов и по ним вышел к городу. Город поразил его невероятной красотой, в нем все дышало стариной: улочки, дома, крепостные белокаменные стены, но люди ходили в современной одежде, и машины по дорогам ездили. Охотника встретили приветливо, накормили, предоставили ночлег, но когда он попросил телефон, чтобы позвонить домой, сказали, что связь у них повреждена прошедшей недавно бурей и еще не восстановлена. Утром охотника вывел к дороге один из местных жителей и усадил на проезжающий автобус. Вот только когда охотник вернулся к себе, оказалось, что пропадал он в лесу не трое суток, как он думал, а три с половиной недели. Родные его уже чуть ли похоронить не успели. Позже наш герой попытался найти тот затерянный в лесах городок, да только не нашел к нему дороги. Совсем как Томас Лермонт.

– Значит, в охранном пузыре есть лазейка! – восторжествовал Кирилл.

– А я о чем тебе толкую? – усмехнулся Геннадий. – Ни в одном предании не сказано, что выбраться нельзя. Кто хочет, тот выход найдет. Тем более, что у Патрисии есть Ключ от всех дверей.

– А расскажите про него!

– Про Ключ? Да я про него и не знаю ничего, – смутился историк.

– Ну как же, вы говорили, что это очень древний символ, его катары использовали. А между тем, Пашина жена родом из Южной Франции, – напомнил Кирилл. – Что, если предки Патрисии были катарами и защищали Монсегюр?

– Интересная версия, – тускло улыбнулся Белоконев. – Достоверно известно, что несколько человек из Монсегюра спаслись по тайному ходу и сумели вывезти главную ценность крепости – Святой Грааль.

– А кто такие были катары, – спросила Вика, – какие ценности хранили и защищали так яростно?

– Катары – это загадочная христианская секта, возникшая в Провансе в период крестовых походов. Она быстро распространила влияние на всю Южную Францию, Арагон, Северную Италию и даже на Балканы, и достигла рассвета в 12–13 веках. Другое название катаров – альбигойцы, по городу Альби: у «чистых» адептов была «Белая» столица. Суть учения катаров заключалась в следующем. Они считали, что нет одного бога, есть два, которые оспаривают господство над миром. Бессмертный дух человека стремится к богу добра, но бренная оболочка тянется к темному богу. Земной мир катары называли царством Зла и не признавали католическую веру, считая ее порождением этого злого мира. Они довольно настойчиво проповедовали свое учение, по всем дорогам Франции ходили люди в остроконечных колпаках и рассказывали об основных законах своей веры. Кое-кто из новообращенных порывал с прежней жизнью, давал обет аскетизма и отказывался от имущества – таких называли «совершенными» и им были открыты все тайны. А вот рядовые последователи назывались «профанами». Они жили, как обычно, грешили, как все люди, но при этом благоговейно соблюдали те немногие заповеди, которым их научили проповедники. Среди «профанов» было много рыцарей и знати, они отказывались подчиняться католическим священникам, не платили церковный налог. Все попытки нового папы Иннокентия III вернуть катаров в лоно католической церкви, обернулись полным провалом, как не помогла анафема дворян, оказывавших поддержку еретикам. Поводом для войны послужило убийство папского легата Пьера де Кастельно в Лангедоке в 1208 году, после чего Ватикан издал буллу, в которой, кроме призыва к крестовому походу, содержалось обещание одарить всех его участников землями в Южной Франции. В середине 1209 года десять тысяч крестоносцев, выступив из Лиона, начали беспрецедентную войну против своих соотечественников. Некогда цветущий край превратился в руины. К 1243 году оплотом катаров практически остался только замок Монсегюр в Пиринеях. Армия королевского сенешаля Каркассона Гуго дез Арси почти год не могли взять крепость, которую защищало всего 15 рыцарей и 50 солдат. В конце концов Монсегюр пал, а его защитники погибли, добровольно взойдя на костер, не пожелав отречься от своей веры. О защите Монсегюра сложили много легенд. И одна из них гласит, что накануне падения крепости четверо посланцев, самых ответственных и честных, по приказу Бертрана Марти, последнего епископа Монсегюра, покинули крепость по тайному ходу. Они унесли с собой главную ценность и святыню – некое сокровище, которое в веках получило имя «Святого Грааля[5]».

Геннадий сделал небольшую паузу, чтобы встать и помешать подгорающую похлебку. Кирилл, сидевший за столом с зачарованным видом, очнулся и сдернул лупу со лба.

– А Грааль мог быть тем самым волшебным Ключом, который носит Патрисия в виде кулона? – спросил он.

– Никто не знает, что такое Грааль, – ответил Белоконев, возвращаясь на свое место. – Вряд ли в этом свертке было золото или серебро — рисковать жизнью из-за этого никто бы не стал. Следовательно, спасенное сокровище катаров было совсем иного рода. В конце 19 века, в эпоху расцвета мистики и оккультизма, Монсегюр стали величать Храмом Солнца и приписывать ему всякие чудеса. Одним из его исследователей был немецкий археолог-любитель Отто Ран[6], который увлекся историей катаров еще в школьные годы и посвятил всю свою сознательную жизнь поискам альбигойского наследия. Его книга «Крестовый поход за Граалем» с предположением, что религия катаров имеет арийское происхождение, настолько впечатлила Гиммлера, что Ран получил предложение работать под эгидой СС. Ран стал сотрудником Аненербе[7] – секретной организации, занимавшейся, в том числе, поиском исторических реликвий оккультного толка, вроде Копья Судьбы или Ковчега Завета. Не удивительно, что с такими запросами фашисты проникли и в Монсегюр и долго вели там раскопки. Конечно же они искали Грааль, но безуспешно. В 1944 году войскам союзников с огромным трудом удалось отбить крепость. Немцы сопротивлялись четыре месяца, хотя участь их была, по сути, предрешена. Легендарный Монсегюр, в который раз за свою долгую историю, был разрушен до основания

– Грааль фашисты не нашли, – кивнул Кирилл.

– Разумеется. Но и в наши дни находятся охотники за сокровищами, которые ищут в стенах и на подступах к Монсегюру тайные знаки, способные привести их к катарскому Хранилищу. Оно, по слухам, находится в одной из окрестных пещер. Больше всего их интересует тот сверток, который спасли от поругания четверо смельчаков в 13 веке. Одни считают, что они далеко не ушли и припрятали реликвии в горном массиве. Другие говорят, что катары выполнили свою миссию до конца, достигли Северной Италии и далее, покинув Европу, перебрались на Восток. Вот там, в каком-нибудь русском Беловодье, и хранятся в строжайшей тайне загадочные волшебные артефакты.

Тут с улицы донеслись крики. Вопили по-французски. Вика узнала голоса Доберкура и Дюмона, а вскоре к ним присоединилась и Патрисия

– Что у них такое случилось? – Белоконев привстал и подошел к окну, пытаясь углядеть причину переполоха. – Не видно их, по ту сторону барака скандалят.

– Доберкур ругается, что Жак напился и способен на всякое, – пояснил Кирилл. – А Патрисия кричит, что у нее кулон украли.

– Ты их понимаешь? – удивилась Вика.

– Немного, это уже не секрет. Сейчас Патрисия хочет, чтобы Ги не сильно калечил Жака, он им еще пригодится.

Вика и Геннадий бросились к выходу, но застали уже финальную сцену. Патрисия стояла на коленях в грязи возле валяющегося тут же Дюмона, но не поднимала его, а трясла, что-то гневно выговаривая. Дюмон, скрючившись, хватался за живот и стонал, на Пат не реагировал, его голова моталась из стороны в сторону, когда француженка хлопала его по щекам. При этом окровавленные губы и нос Дюмона ее совершенно не смущали. В нескольких метрах от них Доберкур поднимался с земли, держась одной рукой за стену спального барака, а другой вытирая разбитую губу. Над ним возвышался слегка запыхавшийся Ашор, встряхивающий правой кистью.