Выжить в Антарктиде

Как и говорил Громов, прибрежные воды Беллинсгаузена были свободны ото льда. Пока матросы занимались «зодиаками» и монтировали трап, пассажиры, весело переговариваясь, рассматривали постройки на берегу.

К удивлению, снега было мало– лишь отдельные белые пятна в низинах, да в отдалении вздымались то ли горы, то ли высокие холмы, укрытые ледниками. Две станции – Беллинсгаузен и Фрей были расположены настолько близко, что границы между ними даже не просматривалось. Поселения напоминали небольшой приземистый поселок, застроенный красными, белыми и синими домиками. Пространство между ними пестрело темно-зелеными мхами, которые в это время года активно шли в рост, и грязными, разбитыми дорогами. Там и сям торчали острые валуны и виднелись каменистые осыпи, изрезанные следами гусеничных треков. Прямо у воды ржавели бочки и невысокие полукруглые ангары, смотревшиеся очень старыми и заброшенными.

Корабль встречали и люди, и пингвины. Полярники махали руками тем, кто толпился вдоль бортов. Пассажиры махали в ответ. Пингвины, понятно, никому не махали, но, заразившись всеобщим возбуждением, потешно тянули шеи в сторону ледокола, хлопали ластами и крикливо выражали свой восторг от масштабного зрелища.

Перед высадкой туристов опять заставили мыть сапоги в марганцовке. Багаж велено было оставить на палубе: чемоданы, коробки и сумки предстояло обработать переносными антимикробными лампами. После процедуры обеззараживания вещи отправлялись сразу в отель. Туристов же ожидала ознакомительная экскурсия по острову, чаепитие в гостевом домике Беллинсгаузена и трансфер до пятизвездочного «Белого берега», где ждали ужин и удобная постель в тихом номере с окнами на океан.

*

Поскольку остров Кинг-Джордж это преддверие Антарктиды, климат здесь не совсем «антарктический». Даже зимой температура редко опускается ниже минус пятнадцати, а уж летом и в солнечную погоду расхаживать без шапки и куртки, в одном только свитере вполне нормально. За это работники «настоящих антарктических станций» прозвали Кинг-Джордж «курортом», что, впрочем, жителям острова не нравится. На все завистливые подколки они возражают, что жизнь им сильно портит хмурое небо. «Уж лучше мороз и солнце, чем стылый дождь да снег» - говорят они.

И все же именно эту часть Антарктики из-за ее удачного расположения люди осваивают особенно настойчиво, буквально каждая страна хочет обозначить здесь свое присутствие. На антарктическом полуострове, как и на самом большом острове, лежащем через пролив, заложено множество баз, но действуют из них лишь малое количество. Недостаточно построить несколько домиков, их надо еще и обслуживать, а содержание полноценной станции удовольствие не из дешевых. Вот и стоят тут повсюду заколоченные домишки, посещаемые лишь пингвинами.

Однако полярная станция Беллинсгаузен, заложенная в 1968-ом, ни дня не пустовала. Год спустя впритык к ней чилийцы начали строить свою метеорологическую базу, которая ныне разрослась до целого городка, заимев магазины, почту и даже небольшой аэродром, откуда можно улететь в любую точку Антарктиды. На этот же аэродром раз в неделю транспортный самолет доставляет из Чили свежие продукты и вещи жителям близлежащих станций.

И русские, и чилийцы активно принимают туристов. В пяти километрах от побережья на месте старого палаточного городка совместными усилиями нескольких государств был построен отель «Белый берег»[2], способный принять под крышей до 40 туристов. Для желающих придуманы увлекательные программы и маршруты вдоль побережья. С аэродрома малая авиация развозит желающих по другим станциям и достопримечательностям Западной и даже Восточной Антарктиды. Как ни странно, подобная услуга пользуется огромной популярностью у любителей экстремального отдыха.

*

Возле почты на территории станции Фрей, откуда желающие туристы отправляли открытки со штемпелем Антарктиды, к Вике подошла Анна.

– Мы с Паганелем второго января вылетаем в оазис, все уже обговорено, - сказала она.
– Ты не передумала?

– Нет, извини.

– Жаль. Вижу, ты умудрилась втрескаться в Юрочку по уши и слушаешься его во всем. Только не думай, что он не такой, как другие. Если мужчины вобьют себе что-то в башку, то их уже не переубедишь. Поэтому всегда лучше их в себя влюблять, чем самой влюбляться.

Однако Вика твердо знала, что Егорова ошибается. Юра не походил ни на Матвея, ни на Ника. Он был серьезным и ответственным, и алкоголем не злоупотреблял.

– Ты Юру совсем не знаешь, чтобы судить.

– А ты на Володю посмотри. Как говорится, скажи мне, кто твой друг, - Аня указала подбородком в сторону скучающего у наветренной стены Грача.

Телохранитель ждал Долговых на улице, поскольку все желающие внутри небольшого почтового отделения не помещались, а сам он не желал толкаться в тесноте. Словно почувствовав, что говорят о нем, Володя повернул голову и с прищуром оглядел девушек.

– Ты разве не видишь, с каким презрением он на нас смотрит всякий раз, когда оказывается рядом? – прокомментировала Анна, демонстративно разворачиваясь к почте спиной.

– Володя нормальный парень, - Вика упрямо свела брови.
– Просто у него работа специфичная.

– Наивная ты, – Анна фыркнула. – Володя Юре в уши каждый день поет, какие мы с тобой негодяйки, он нас с тобой терпеть не может. И даже если узнает, что был не прав, ни за что не извинится, а станет только еще глубже копать, чтобы найти, к чему придраться. Не знаю, почему он такой женоненавистник, но он Громова к тебе ревнует.

– Но Юра-то ни при чем!

– Ты настолько ему доверяешь? Считаешь, что между другом детства и тобой он тебя выберет?

– Я даже не собираюсь ставить его перед подобным выбором!

– Что ж, оставайся при своих убеждениях. Только потом не плачь в подушку.

Анна собралась уйти, но Завадская, повинуясь внезапному импульсу, коснулась ее плеча:

– Тебя Володя чем-то сильно обидел?

Егорова ощетинилась, из чего Вика сделала вывод, что угадала.

– С чего ты взяла? Я просто констатирую факты.

– А мне кажется, дело в другом. Он же тебе нравится. Только его трудно заарканить – вот ты и злишься.

– Мало ли на кого я злюсь, – усмехнулась Егорова одним краешком губ. – Я, к примеру, и на братишку своего непутевого, знаешь, как злюсь? Но это не мешает мне постоянно вытаскивать его задницу из всякого дерьма. Мои истинные чувства, к сожалению, никого не волнуют на этом свете. Я привыкла и давно не обращаю внимания.

Выпалив это, Анна крутанулась на пятках и зашагала к как раз показавшемуся в дверях почты Сергею Давыдову. А Вика смотрела ей вслед, слегка обескураженная. Ей было странно слышать от своей соседки по каюте подобные речи, ведь та всегда казалась ей, пусть шумной и наглой, но беззаботной. Неужели эта легкость была наигранной? Или Володя все-таки умудрился сделать или сказать нечто настолько нелицеприятное, что Анна больше не в силах была сдерживаться?

«Надо бы у Юры спросить, что там происходит между этими двумя, – подумала Вика. – Вдруг он что-то знает».

Прикрыв глаза, она представила себя Юрино лицо. Как поднимаются уголки его губ, когда он готовится улыбнуться. Как стремительно взлетают его брови, когда он удивляется. Или как тонкая морщинка намечается у него на переносице, если он на чем-то сосредотачивается в задумчивости… Да, Юра особенный, это совершенно точно, и Анна на его счет не права.

Вика считала себя достаточно зрелой, чтобы разбираться в мужчинах. Она стояла и улыбалась своим мыслям и воспоминаниям, не замечая, каким жадными взглядами, пусть и на расстоянии, пожирает ее Игорь Симорский.