Выживший. Покорение Америки

— Да как же это может быть?!! — воскликнул он и, заметив, что пара посетителей оглянулась в нашу сторону, сел и продолжил уже тише. — Как вы такое могли допустить?! За что проливали кровь наши отцы, да и нам, судя по всему, придётся несладко в горниле войны с фашистами… И всё это разом взять и выбросить на свалку истории?!!

— Ну, с меня-то взятки гладки, я тогда ещё пацаном был. И, между прочим, мне тоже довелось лиха отведать, когда в горах воевал с чеченскими бандитами. Но, как я понимаю, после Сталина СССР был обречён. Партия прогнила насквозь, места в президиумах заняли те, кто в войну отсиживался в тылу, коррупция и взяточничество цвели буйным цветом, особенно в южных республиках, где местные князьки совсем берега потеряли. А дети и внуки этих, с позволения сказать, коммунистов, в открытую превозносили западный образ жизни, стремясь как можно чаще бывать в капстранах и как можно реже — на Родине. Окружили себя благами цивилизации за казённый счёт, а уж после 1991 года все эти комсомольские и партийные активисты и вовсе быстро перекрасились, став банкирами и олигархами, прибрав к своим рукам природные богатства. Повылезал криминал, перестрелки на улицах уже никого не удивляли. Все большие стройки завершились ещё при Брежневе, дальше страна тихо тонула, что закончилось её логичным развалом. Знаете, меня и сейчас не покидает мысль, что социализм — мертворождённая система, а революция — всего лишь обычный государственный переворот, закончившийся большой кровью.

— Вы не можете так говорить, Ефим Николаевич, — набычился разведчик, сжав в побелевших пальцах вилку. — Сама история требовала перемен. Революция породила новую формацию человека, свободного от религиозных и прочих предрассудков…

— Павел Михайлович, да бросьте вы эти штампы! — скривился я. — И предлагаю больше не углубляться в эти дебри, всё равно мы с вами не можем повлиять на развитие событий. Хотя, если к моим предсказаниям прислушаются на самом верху… Но что-то у меня нет особого доверия к вышестоящим органам после знакомства с Ежовым и его подручными. Я предпочитаю дружить на расстоянии. Надеюсь, вас прислали сюда не с заданием выкрасть меня и переправить в СССР?

— Нет, такого задания я не получал, — совершенно серьёзно произнёс взявший себя в руки собеседник. — Впрочем, если бы получил — пришлось бы что-нибудь придумывать. Например, опоить вас или ещё что-нибудь в этом роде, а затем законопатить в вентилируемый ящик с соломой и надписью "Не кантовать". Очнулись бы уже в нейтральных водах, и никуда не делись бы с корабля вплоть до прибытия в советский порт.

— Может, и так, — не стал возражать я, — только геморрой со мной вам был бы обеспечен. Не люблю, когда ограничивают мою свободу. Так что правильный вариант — дружить со мной здесь. А я, со своей стороны, планировал помогать Советскому Союзу, и у меня имеются далекоидущие планы. Но для их реализации сначала нужно было встать на ноги самому. Мне это, как вы понимаете, удалось, дальше — дело техники. Видите, вам и вербовать меня не нужно, я сам вам себя преподнёс на блюдечке с золотой каёмочкой.

— Хм, и верно, преподнесли… Что ж, спасибо, вы облегчили нам задачу. А как, если не секрет, вы собрались помогать Родине отсюда?

— Прежде всего — построить свой главный источник дохода — отель и казино в Лас-Вегасе…

— Там же пустыня!

— Уже не совсем, после строительства плотины и гидроэлектростанции в нижнем течении реки Колорадо город имеет нормальное водо и электроснабжение. И теперь появилась возможность превратить Лас-Вегас в оазис. И он им станет, это я вам гарантирую, как человек из будущего. И, как говорится в одной поговорке, кто первый встал — того и тапки. Скоро в Лас-Вегас потянутся мафиозные структуры, им явно не понравится, что какой-то русский их опередил, рука сама собой у этих ребят потянется к "кольту". И вот здесь мне пригодилась бы серьёзная поддержка, силовая в том числе.

— Ну хорошо, предположим, моё руководство даст согласие обеспечить поддержку. Опять же предположим, что отель и казино построены и начали приносить доход. Вы собираетесь помогать СССР материально?

— Можно и материально, если только не будут против мои компаньоны. А у них на Советы, вы уж извините, давний зуб. Впрочем, в крайнем случае я могу от компаньонов отмежеваться, у них есть здесь, в Нью-Йорке, "Русский клуб", мне кажется — это уже предел их мечтаний. Но у меня была мысль заманивать в Лас-Вегас не только богатых, но и обличённых властью людей. Личные знакомства, дружба, шантаж, в конце концов — всё это должно помочь мне стать своим человеком в том же Конгрессе, то есть в законодательном органе Соединённых Штатов

— Однако планы у вас наполеоновские, — покачал головой Павел Михайлович.

— Не по мелочам же размениваться, — хмыкнул я. — В конце концов, не для того меня забросило в это время, чтобы я оставался сторонним наблюдателем. Буду, как та лягушка, лапками дрыгать, может, и собьётся маслице. Но это ещё не всё. Знаете, что такое телевизор?

— Видел эти аппараты пару раз здесь и в Германии, там он называется телефункен. Изображение мутное, на мой взгляд, перспективы у этого технического устройства весьма туманные. А почему вас это интересует?

— Да потому что перспективы у телевизора совсем даже не туманные, а вполне ясные. И через двадцать лет такой телевизионный приёмник будет практически в каждой американской семье. А это что значит?

— Что?

— А то, что телевизор становится не менее важным средством воздействия на человека, чем радио, а со временем даже более сильным. Потому что в радио используется только акустический эффект, а в телевидении ещё и визуальный.

— Понимаю, — кивнул Павел Михайлович. — Посредством телевидения мы получаем возможность воздействовать на умы людей.

— Бинго, как говорят американцы! Нужно заполучить в свои руки Владимира Зворыкина, я читал о нём недавно в научно-популярном "Science". Он, правда, в какой-то компании сейчас трудится, но, когда мы ему обрисуем перспективы, думаю, согласится без вопросов. Построить под него заводик неподалёку от Лас-Вегаса, пусть изобретает там новые модели телевизоров и кинескопов.

— Если я ничего не путаю, в прошлом году Зворыкин приезжал в СССР, при его участии была запущена передающая станция электронного телевидения в Москве. Слышал, будто в столице работают около сотни телеприёмников, но самому видеть не доводилось.

— Ничего, ещё увидите и в столице телевизор, и даже в какой-нибудь провинциальной Пензе. Даже до телевизора цветного изображения доживёте. Опять же, с этого заводика мы будем иметь очень неплохой барыш. Правда, чтобы дело развивалось быстрее, на первые десять тысяч телевизоров нужно установить минимальные цены, пусть даже и в убыток производителю. Тогда позволить себе такое чудо техники сможет семья даже с не очень большим уровнем доходов. Телевидение, к вашему сведению, тоже весьма доходный бизнес. Когда потенциальные рекламодатели поймут, что их рекламу может увидеть вся страна, они будет выстраиваться в очередь со своими долларами.

В общем, Остапа понесло. Я рисовал перед собеседником перспективы будущего телезасилья, рассказывал о "мыльных операх", программах для домохозяек, спортивных и музыкальных трансляциях, не забыв добавить, что и в СССР телевидение будет развиваться семимильными шагами, такие же заводики можно настроить на всей стране. У Павла Михайловича по мере того, как я лил ему в уши этот елей, разве что челюсть не отвисала. Когда я снова упомянул о влиянии на умы янки, он выставил перед собой ладонь:

— Подождите, Ефим Николаевич! Всё это замечательно, только кто же разрешит проводить в США коммунистическую пропаганду?

— Так и не нужно показывать выступления товарища Сталина с очередного пленума ЦК ВКП (б). Фишка в том и состоит, чтобы пропаганда была искусно завуалирована, чтобы ни ФБР, никто не смог предъявить нам претензии, а то же время американцы понимали, что СССР им не враг. И одновременно внушать, что всякие Рокфеллеры, Ротшильды и Морганы являются паразитами на теле американского общества.

— Не боитесь, что все эти Морганы-Ротшильды сотрут вас в порошок?

— Как у нас говорят, волков бояться — в лес не ходить. Дёрнем чёрта за бороду, авось вырвем клок. Советскому Союзу нужны крепкие союзники, особенно в преддверии войны, которая неизбежна, поэтому нужно торопиться. Гитлер не будет ждать, пока мы раскрутим наше телевидение и запустим когти в Конгресс. Думаю, в Советском Союзе найдутся специалисты в области пропаганды, которые смогут даже через океан давать ценные советы.