Вызов

— Что случилось, доктор?

— Ваш отец просил установить ему в палату телевизор и подключить к нему айтайпер. Я сказал, что вы запретили, теперь Йон Авьен требует, чтобы вы немедленно приехали к нему.

– орошо, я скоро буду.

Отключив связь, я виновато покосилась на Грэя, который, засунув в карманы руки, непрошибаемо-спокойно молчал, предоставляя мне право голоса.

— Я знаю, что ты забронировал для нас столик в ресторане, — пробормотала я, чувствуя себя крайне неловко из-за того, что приходится отказывать мужу. — Мне жаль, но я не смогу туда с тобой сегодня пойти. Я сейчас нужна папе. Он хочет, чтoбы я к нему приехала. Ты езжай домой, а я возьму Зэда и…

— Я сам отвезу тебя к отцу, — не дал мне договорить Грэй.

— Но… Ты устал и голоден, а я не знаю, сколько там пробуду…

— Хочешь сказать, что ты не устала и не голодна? — холодно и зло поинтересовался Хард. — Но твоему отцу, похоже, на это наплевать!

— Не надо так! Он болен, одинок и напуган. Я не могу его судить за то, что он хочет видеть с собой рядом кого-то родного.

Грэй мрачно усмехнулся и до самого лайкроута больше не сказал ни слова. Сумочку с исейнжем я предусмотрительно оставила на сиденье его летательного аппарата, чтобы отрезать отцу всякую возможность заставить меня пойти на поводу у его капризов. И совершенно правильно сделала, потому что стоило войти в палату к родителю, как он не терпящим возражений тоном приказал:

— Дай мне свой исейнж и пойди погуляй в коридоре!

— Не могу, — мягко улыбнулась я и развела руками. — У меня нет с собой исейнжа. Я так спешила к тебе, что забыла его в блэйкапе.

— Так сходи и принеси! — отчеканил папа.

Сделав глубокий вдох, я подошла к отцу ближе и медленно покачала головой:

— Нет.

— И что всё это значит? — прищурился папа, цепляясь за моё лицо колким пронизывающим взглядом.

— Это значит, что я несу ответственность за твою жизнь и здоровье, а еще я пообещала доктору Паури, что ты больше не будешь нарушать установленный им режим и пускать ургу под хвост всю проделанную врачами работу.

– ты не много на себя берёшь, детка? — заставляя меня стушеваться от одного его тона, поинтересовался папа.

Не думала, что мне так сложно будет перечить отцу. Единый, да я никогда в жизни этого не делала! Храбрясь, я резко выдохнула и, копируя манеру разговора Харда, заявила:

— Ровно столько, сколько обязанностей я на себя взяла, подписав договор с этой клиникой, когда тебя сюда положила. А поскольку я плачу за твоё содержание здесь, то имею право диктовать условия не только доктору Паури, но и тебе!

— Платишь? Ты что, истратила на меня своё приданое?.. — по-своему интерпретировал сказанное мною папа.

Своё приданое я истратила гораздо раньше, но сейчас об этом родителю знать было совершенно не обязательно.

— Я очень хотела тебя спасти!

Отец моргнул и тяжело выдохнул:

— Спасибо, детка. Я тебе очень благодарен за это.

— Незаметно, — язвительно парировала я, и папа от удивления округлил глаза.

Ещё бы, так я с ним никогда не разговаривала.

— А ты изменилась… — подозрительно ко мне приглядываясь, насторожился отец.

— Возможно, — не стала отрицать я. — Пришлось! Мы с Лиамом просто пытались не быть сожранными твоими компаньонами и не растерять всё то, что ты создал.

— А где Лиам? Почему не пришёл вместе с тобой? — поинтересовался родитель, вновь лишая самообладания и спокойствия.

Как долго я смогу врать и водить папу за нос, прежде чем он узнает истинное положение дел?

— Я тебе уже говорила. Лиам мотается по заводам «Авьен Сортэ», инспектируя с комиссией новые линии для производства фрипауэров. У нас на носу сдача заказа по тендеру. Я не сказала брату, насколько улучшилось твоё состояние, иначе он бросил бы все дела и прилетел.

На самом деле папа точно знал — будь здесь Лиам, родитель бы уже давно подавил его волю своим авторитетом и получил бы всё, чтo пожелал. Со мной Йон вьен всегда был более мягок и уступчив, и только поэтому он еще довольно дипломатично задавал мне вопросы и терпел мои попытки ограничить его свободу действий.

— Когда он вернётся? — буркнул отец.

— Не знаю.

— Так пойди позвони — и узнай!

— Папа, а ничего, что сейчас поздний вечер, и Лиам, устав за целый день, возможно, отдыхает? Ты не меняешься! Проблемы и печали других тебя никогда не волновали! Раздайся море — Йон вьен плывёт!

Глаза отца посерели до цвета грязного льда, а светлые брови удивлённо поднялись вверх:

— Ты как со мной разговариваешь?

— А ты со мной как? Я каждый день, пока ты был в коме, приходила к тебе и часами рассказывала обо всем, что происходит, пытаясь достучаться до твоего сoзнания. Хотела, чтобы ты знал, как сильно я тебя люблю и что готова на всё, лишь бы тебя спасти. А ты пришёл в себя и первым делом потребовал исейнж, даже не спросив, что я чувствую. Мы с Лиамом тебе вообще нужны, или дела и судья Корригс для тебя важнее нас?

Папа несколько секунд молчал, сверля меня тяжёлым, но постепенно светлеющим взглядом, потом вздохнул и поднял руку:

— Иди ко мне, детка.

Поймав его ладонь, я наклонилась над отцовским лицом, осторожно прижавшись губами к высокому упрямому лбу.

— Я просто хочу разобраться со всеми, кто посмел замахнуться на нашу семью, — повинно поведал папа, крепко сжимая мою руку. — Наказать! Чтобы больше никто и никогда!..

— Пап, мы и сами прекрасно с этим справляемся. Проблем, конечно, всё равно осталось море, но самое главное — ты идёшь на поправку! А вместе мы победим всех недругов!

– бязательно победим! — заулыбался отец. — Обещаю!

— Вот и замечательно, — лукаво подмигнула ему я. — Тогда пообещай мне ещё, что будешь слушаться врачей и не мешать им тебя лечить.

— Исэйнж мне принеси, и пусть костоправы установят у меня телевизор с айтапером, — тут же выдвинул условия своего послушания отец.

— Исэйнжа, телевизора и всего oстальнoго не будет до тех пор, пока врачи не завершат все этапы введения наноботов в твой организм и не скажут, что любые волнения и нагрузки больше не опасны для твоего сердца, — категорично заявила я.

— Тогда позвони Корригсу и приведи его завтра ко мне, — продолжил торговаться отец, ещё не понимая, что на уступки я не пойду даже под угрозой.

Только судьи здесь нe хватало! Это, считай, телевизор, айтайпер и исэйнж в одной упаковке. Вот уж кто не станет щадить нервы и здоровье отца!

— Доктор Паури запретил любые визиты к тебе, кроме близких родственников. Мне самой не разрешают беседовать с тобой больше пятнадцати минут в день.

— А дышать мне можно? — раздражённо рыкнул отец. — Я сказал привести ко мне Сита! Завтра! И это не обсуждается!