Взгляд с обочины 3. Аглон

С людьми общаться было куда проще, чем с эльфами, хотя и стражи тоже бессовестно над ним потешались то и дело. Например, когда он жаловался, что все буквы выучил, а надписи в городе всё равно через одну прочитать не может. На что те, отсмеявшись и переведя дух объяснили, что половина надписей тут на квенья, а не на синдарине, они и должны быть непонятными.

Но с ними было не так обидно, да и глупости он говорил чем дальше, тем реже. Только вот несколько дней назад опрометчиво упомянул свой бестолковый разговор с лордом Куруфином, вызвав у приятелей бурю веселья. Тогда Хейлан успел сбежать, а сегодня сперва понадеялся, что эту историю уже не вспомнят, отвлёкшись на песни, а там и вовсе расслабился. Пока Берси после песен не повернулся к нему с широкой ухмылкой:

– Расскажи хоть, как тебе удалось перепутать-то.

– По рожам не различаешь – смотри на выражение, - доверительно сообщил Кетиль, двигая миску с колбасками на середину стола. Берси благодарно угумкнул, хватая одну.
– По Куруфину обычно сразу видно, что к нему лучше без острой нужды не соваться.

– А к младшему, значит, можно? – хмыкнул Хейлан. Колбаски издевательски пахли мясом, но он держался.

– Нет, по младшему, значит, хуже видно.

Кетиль заразительно рассмеялся своей же шутке. Хейлан тоже улыбнулся: это да, душа нараспашку, поди пойми, что у него на уме.

– Да мы с младшим и не видимся, считай, - сказал Берси.
– А средний к нам на границу приезжал пару раз с проверкой – злющий!

– Средний? – растерялся Хейлан.

– Ну, Куруфин, - пояснил Берси.
– Сперва нам сказали, что обороной занимается старший лорд, Келегорм. Но они то вместе наезжают, то по очереди, не понять.

– А-а… – понимающе протянул парень, думая о другом. Его больше заботило, как бы так уйти незаметно, ничего не покупая и не признаваясь, что денег нет.

– Слухи ходят, - продолжил Кетиль, - что они ещё в Хитлум, ихнему главному королю какие-то письма шлют, чтобы, значит, ближе к Ангбанду подбираться. Но тут я точней сам не знаю.

– Если прикажут подбираться, мы узнаем, - успокоил его Берси.

– Ну, с их терпением это ещё когда-а будет, - досадливо махнул рукой Кетиль.
– Мы и состариться успеем, пока они планировать завершат.

– Они хотят идти в поход на север?

– Вроде как, - кивнул Кетиль.
– Но хотят они уже лет триста, как я слышал, и север никуда не девается.

– Кажется, ихние лорды между собой договориться не могут, – поддержал его второй страж.
– Пора выступать в поход, не пора, достаточно сил собрали, не достаточно… Они ж за этим сюда пришли. Откуда там… – он покрутил рукой в воздухе.

– А теперь хотят, чтобы мы им помогли в этом?

– Вроде как, - повторил Кетиль.
– Но на деле пока помогать нужно только в охране границы.

– Да ты пей, ещё закажем. – Берси напомнил Хейлану о более приземлённых вещах.
– Или без закуси не идёт?

– А платить за меня вы будете? – не выдержал тот.
– Я тут учусь, мне за это деньги не платят!

Оба отвлеклись от пива удивлённо, Кетиль фыркнул.

– Тише, тише, - заулыбался Берси, вытирая намокший левый ус.

– Вечно, конечно, не будем, - сказал Кетиль.
– Но разок могу и заплатить, у меня есть лишние. Вернёшь, когда сможешь.

– Спасибо, я уж лучше потерплю, - буркнул Хейлан. В Синих Камнях, в отличие от сёл вокруг, деньги водились. Хотя бы потому, что горняки сами держали только скотину и огороды, за редким исключением, а прочее обычно покупали у соседей. Но тот узелок с монетами, который собрали ему в город родные, уже почти опустел – во многом как раз благодаря пиву с новыми знакомыми.

– Да брось, заработать тут несложно. Хоть, вон, в работники к кому попросись, - предложил Берси.
– Если работа простая, то могут и взять.

– Да это-то не можно. Времени нет только. Мне же нужно на равных с их мастерами учиться. А они знаешь, по сколько лет в шахтах работают…

– Тю, - отмахнулся от них обоих Кетиль.
– Тоже мне, “заработать”. Такие деньги можно и проще получить. Крутку, вон, продай, - неожиданно предложил он Хейлану.
– То же и выйдет.

– Это как так? – опешил парень.
– Кому продать?

– Да хоть кому. На рынке или так, поспрашивай, не нужна ли. Тебе ж её тут выдали? – Кетиль оценивающе прищурился.
– Новая, вроде.

– Ну, тут… – Хейлан немного отодвинулся по лавке от этого прищура и ковырнул ногтем грязное пятнышко на рукаве. Пятнышко не сковырнулось, но размазалось. – Наверное ж, обратно заберут, когда уезжать буду.

– Как же, заберут, - ухмыльнулся Берси.
– И донашивать будут.

– Ты не носи её, - заботливо посоветовал Кетиль, - в изголовье спрячь, а то вдруг запачкаешь или ещё что. Как возвращать будешь?

– Да ну вас совсем! Можно подумать, вот так просто дарят подарки всем подряд.

Оба хитро заулыбались.

– Вот так просто и дарят, - подтвердил Кетиль.
– И оружие, и одежду. Обувку там, если тебе нож не нужен.

– Ну, тебе-то оружие не дадут, - небрежно добавил Берси.
– Одёжку, может. Не знаю уж, что тебе обещали, кроме учёбы.

Одежду Хейлану действительно дали, не спросив денег, но он и не подумал, что можно просить ещё. Он и это до конца учёбы сносить не успеет – особенно, если беречь и надевать пореже. Да эльфы и сами знают, сколько их одёжки могут служить. Не говоря уж про ножи.

– И что, не спросят, куда старое делось? – Хейлан недоверчиво мазнул пальцами по светлой полированной рукоятке.

– Может, и спросят, - кивнул Кетиль. – Ну так скажешь, что сапоги сносились, нож зазубрился или потерялся. С доспехом только не выйдет, их даже испорченные нужно назад отдавать, в починку.

– И они вот так запросто поверят и выдадут новые? – наморщил лоб Хейлан, недоверчиво разглядывая приятелей. Те рассмеялись так заливисто, что на мгновение он окончательно убедился, что его дурачат.

– Да ты сам глянь, какое у меня лицо честное, - предложил Берси, выставляя это лицо под лучи из окна, так что усы вокруг улыбки блеснули рыжиной. – Чего бы не поверить?

– А что не так-то? – сказал Кетиль.
– Ты к ним на службу пошёл - они тебя одевают и кормят, как же иначе?

– Ну, я не на службу, - уже менее убежденно отозвался Хейлан, с новым интересом разглядывая куртку. Надел он её больше для красоты: дни стояли солнечные, в рубашке не замёрзнешь, даже когда с горы тянет холодным ветром. А к осени, глядишь, он уже домой вернётся.