Взгляд с обочины 3. Аглон

– Ну нет, если не врут, размножаются эти твари куда медленней орков.

– Ну хоть что-то.

– Если ты ещё сто лет будешь сидеть тут и планировать, то размножиться они всё равно успеют.

– Я буду сидеть?!
– Куруфинвэ вскочил, с хлопком опираясь ладонями на стол.
– Да я только и делаю, что пишу про это всем подряд! Но такое впечатление, что никому, кроме нас, это и не нужно уже!

– Так ты предложи Майтимо такой план, чтоб он одобрил!

– Я ему уже сколько разных предлагал! А он все ждет разрешения от дяди! Которому, похоже, плевать и на Моринготто, и…

Тьелпэ в разговор не встревал. О причинах безделья Турко знал не хуже отца, и тоже злился, а это веселей делать в компании, чем молча. Так что он просто ждал, пока старшие наругаются, и рассматривал макет, рассеянно думая, почему эти горы назвали Железными. Если из-за количества железных руд, то это на руку Моринготто, не нужно издалека возить. И ещё подумалось, что они должны быть тогда рыжими вблизи. Спросить, что ли, Амбаруссар при встрече? А вот это ошибка картографа или в самом деле такой грабен глубокий в странном месте?..

– Извините, что мешаю приятной беседе. – Дверь без стука приоткрылась, и в проёме возникла голова Малторнэ.

– Чего тебе? – огрызнулся Куруфин, переставая ругаться.

– Ну, они приехали.

Куруфинвэ озадаченно нахмурился.

– Да, я чего зашёл-то, - спохватился Турко. – Ты спрашивал, нельзя ли оставить Ангамандо без воды – вот, разведчики как раз поймали несколько орков, можешь с ними поговорить. Хотя вряд ли что-то полезное узнаешь, они сразу сказали, что воды там хоть залейся. Хочешь выяснить подробности?

– Хм. – Куруфинвэ вдруг задумчиво обернулся к макету. – Залейся, говоришь? Надо изучать реки наверху. Вот тут.
– Он ткнул пальцем в место схождения двух пиков почти над центральными воротами Ангамандо.
– Сначала засылать разведку, а через год – мастеров, которые всё подготовят в верховьях. И к началу лета, когда половодье, – готовить штурм.

– О да, - ухмыльнулся Турко. – Даже если перенаправить реки в принципе возможно. Я так и вижу, как вся наша драгоценная родня в едином порыве поднимается на штурм. И заодно прихватывают с собой Тингола и лаиквенди. Особенно учитывая, что успех обеспечивают разведчики первого дома, которые ушли год назад и с тех пор с ними связи нет. И весь этот год они сидели на крыше у врага. И что если с ними что-то за этот год случилось, то весь штурм закончится очень-очень быстро.

– Тебе смешно?! – возмутился Куруфинвэ, резко оборачиваясь и хлопая по столу ладонями. – Ты доволен, что все _союзнички_ сидят по своим углам и мхом обрастают, а мы с них берём пример? Я один помню о клятве?!

– Нет, что ты, ничуть не смешно, - неубедительно заверил его Турко, широко улыбаясь. Сменил улыбку на участливую. – Я наоборот предлагаю тебе начать с простого: уговорить Нэльо.

– Нэльо… - начал было Куруфинвэ, но оборвал сам себя. – Напишу ему десятое письмо, уговорил. С новым планом. Посмотрим, какие у него в этот раз будут причины мне отказать.

– То есть, слушать орков ты не пойдёшь? – ничуть не смутился Турко. Брат метнул в него испепеляющий взгляд, но тот только заулыбался шире.

– Ну идём, - буркнул Куруфинвэ, сдаваясь.
– И забери свое животное.

Турко скис, посмотрел на животное-точнее, на макет, из которого его предстояло выколупывать, и тут же придумал:

– Тьелпэ, выкинь её куда-нибудь, ладно?

И вышел вслед за братом.

На лестнице к Куруфинвэ тут же кинулся сидевший на ступеньках человек.

– Лорд!

– Что? – Замедлять шаг Куруфинвэ, конечно, не стал, но человек торопливо пристроился рядом, сунул ему под нос какие-то бумажки с каракулями, отдалённо напоминающими буквы.

– Вот, я доделал. Можно будет обсудить ещё до занятия?

– Что ты доделал? – Куруфинвэ всё-таки остановился на мгновение, пробежал глазами неровные строчки и отпихнул руку, рассыпав часть листков.

– Какое занятие? Кто тебя вообще сюда пустил?

– Я… – Человек аж открыл рот, глядя изумлённо, и забормотал, так же неровно, как и писал.
– Ты же мне вчера говорил переделать рассказ про шахту…

– Я? Тебе? Да что ты можешь мне рассказать? – Куруфинвэ заметил догоняющего Нинкветинко, раздражённо махнул ему рукой на человека: - Разберись, что ему надо, - и пошёл за успевшим таки обогнать их обоих Тьелкормо.

Человек так и остался стоять, изумлённо глядя ему вслед и даже не пытаясь подобрать рассыпанные листки. Их поднял Нинкветинко, подходя. Протянул человеку обратно:

– Тебя как зовут?

– А?.. – Человек вздрогнул, обернулся растерянно. – Хейлан.

– А что ты хотел от лорда? Он тебя, кажется, не знает.

– Это как так не знает? Он меня учит и сам же сказал занести, как будет готово…

– Так и занеси. Лорд Келебримбор, верно? Он ещё в кабинете, скоро выйдет. А его отец другими делами занят.

– Я и… – Человек широко распахнул глаза, начиная понимать.
– Это его отец был?

– Да, конечно. Ты разве не знаешь, что лорд Куруфин отец лорда Келебримбора? – терпеливо уточнил Нинкветинко.

– Нет… То есть, да… Знаю, конечно, просто… – Человек как-то вдруг порозовел, выхватил бумажки, смяв посредине. И уже собирался метнуться вниз по лестнице, когда дверь снова открылась, выпуская Тьелпэ с шуршащим бумажным пакетом в руках.

– О, а вот и лорд Келебримбор. – Нинкветинко кивнул ему на человека вопросительно.
– Этот человек тебя искал.

– Да, спасибо. Выпусти её, пожалуйста. – Он вручил пакет Нинкветинко и обернулся ко всё ещё красному Хейлану.
– Ты уже закончил или возникли вопросы?

***

На следующей неделе Хейлан снова сидел за пивом с дозорными. Кетиль оказался превосходным рассказчиком, а иногда, если остальные гости пивной достаточно старательно его упрашивали, принимался нараспев говорить про великих героев и богов, за неимением инструмента помогая себе барабанной дробью ладоней об стол. Песен он знал великое множество, и про поход с востока, и про всякие сражения, и про эльфийскую волшебную землю далеко за морем, где на золотом и серебряном деревьях выросли солнце и луна. И про огромного орла, хлопающего крыльями на краю неба, отчего возникает ветер. Эльфы говорят, орлами и ветром управляет Манвэ, их старший бог, пояснил Кетиль, закончив песню. Но сам он больше любил рассказывать песни о битвах, а не об орлах и волшебных землях: как в Таргелионе люди Халет сражались бок о бок с эльфами, или как из Ангбанда однажды выполз крылатый огненный змей. В другой раз его попросили спеть об одноруком Маэдросе, старшем брате здешних лордов, и Хейлан слушал, раскрыв рот, как тот четверть века висел на горе и всё равно не подчинился врагу, пока этот же хитлумский Фингон с волшебной арфой и волшебным орлом его не спас, а король с тех пор потерял руку, но обрёл великую мудрость.

Про эту песню Хейлан даже спросил как-то Гвельвилоса, улучив момент (после злополучной бани его он стеснялся меньше, чем Калайнис). Про плен и помощь Фингона мастер подтвердил, но, расспросив поточней о песне, неопределённо хмыкнул и спросил, правда ли люди считают, что можно выжить, провисев на одной руке не то что двадцать лет, а хотя бы двадцать дней.

Спрашивал он, кажется, без подначки, но опять с такой участливой улыбкой, что Хейлан буркнул что-то невразумительное и других вопросов не задавал.