Взломать смерть
Шрифт:
— Нет! Можешь спалить свой проклятый замок дотла, я отсюда не выйду!
— Поджигайте! — распорядился Синяя Борода, и сразу же к поленницам бросились несколько слуг с тлеющими фитилями.
Огонь разгорелся быстро, языки пламени принялись жадно облизывать каменную кладку. Вверх потянулись чёрные ленты дыма, и в комнате стало нечем дышать. Анна вытащила из кармана вышитый батистовый платок — подарок сестры — и прижала к лицу. Голуби начали беспокойно перепархивать с балки на балку и наконец вылетели в окно. Анна смотрела им вслед, и ее глаза слезились от едкого дыма.
Трещали смолистые поленья, вокруг башни, подобно театральному занавесу в дьявольской постановке, колыхалась серая завеса. Высокий стог сена под самым окном слуги не стали поджигать — видимо, барон надеялся, что его строптивая жена испугается огня и выпрыгнет. Анна знала, что слуги начнут тушить
— Умница, Анна! — крикнул Жиль. — Прыгай же!
В этот миг налетевший порыв ветра качнул серый занавес, и на дороге, ведущей к замку, Анна увидела двух всадников. В широкополых шляпах, украшенных перьями, и развевающихся гвардейских плащах, они летели во весь опор, наклоняясь к гривам лошадей. Это, конечно же, были Клод и Франсуа, братья Анны. Значит, почтовый голубь не подвёл!
Баронесса закрыла глаза и с лёгким сердцем выпрыгнула из окна. В лицо ударил раскалённый воздух, свист ветра в ушах сменился довольным воплем барона. Колючее сено спружинило, подбросив Анну. Защищая лицо ладонями, она скатилась на землю.
— Теперь ты никуда от меня не денешься!
Рык Синей Бороды раздался прямо над головой девушки. Она сжалась, ожидая удара, но тут послышался стук копыт и выстрел. Что-то тяжёлое рухнуло на землю. Анна отняла ладони от лица и увидела лежащего барона. Он корчился и скрипел зубами, прижимая ладонь к простреленному левому плечу. Клод, ранивший Синюю Бороду, сжимал дымящийся пистолет, Франсуа с обнажённой шпагой догонял убегающего итальянца. Секунда — и сражённый колдун упал под копыта лошади.
— Сестра, с тобой всё в порядке? — спросил Клод, подъезжая ближе.
— Да! — На глаза Анны навернулись слёзы, не имевшие никакого отношения к едкому дыму, расползавшемуся кругом.
Синяя Борода попытался встать, но гвардеец приставил к его горлу шпагу:
— А тебя будут судить!
Глава одиннадцатая
«Слуги разбежались, и тушить пожар оказалось некому. Башня сгорела, но дальше огонь не пошёл. Я унаследовала замок Ле-Люд. А барона, известного как Синяя Борода, казнили за убийства, ересь и связи с дьяволом. Комнату, в которой он совершал свои преступления, по моему приказу замуровали. С тех пор я ни разу не слышала призрачных голосов, а это значит, что несчастные девушки упокоились с миром. Мне безумно жаль их, даже Эву, которая оказалась ведьмой…»
Последняя запись в дневнике Анны гласила: «Вскоре я узнала, что беременна. Значит, род де Рэ, опорочивший себя связями с тёмными силами, не прервётся. Я не знаю, как относиться к этому, но впрочем — на всё воля Божья…»
Валери дочитала дневник баронессы ближе к вечеру, когда поезд подъезжал к Сен-Себастьен-де-Альп. Над городком бушевала метель, совсем как в тот день, когда системы умного дома дали сбой. Серая пелена затянула небо, скрыв пики Гран-Себастьена.
Девушка вспомнила, как проснулась в тёмной комнате и не смогла дозваться Бертрана. Как открыла заблокированную дверь и спустилась на технический этаж, чтобы перезагрузить центральный компьютер. Перед мысленным взором Валери возникла железная дверь с окошком, замазанным чёрной краской. Явись Этьен чуть позже, возможно, всё сложилось бы иначе. Не было бы никакой свадьбы, и Валери не сменила бы фамилию Дюран на Моро. Сейчас она почти не сомневалась, что за дверью находилась пыточная комната, полная жутких приспособлений. А ещё дьявольский алтарь и, возможно, мёртвые девушки, словно в насмешку облачённые в свадебные платья.
По вечерам Этьен и Валери часто засиживались за бокалом вина и говорили обо всём на свете. Касались они и вопросов религии. Валери верила в науку. Она допускала существование некоей высшей силы, но сомневалась, что божественный разум, способный сотворить Вселенную, следит за каждым её шагом и мелочно подсчитывает грешки, чтобы припомнить их в день Страшного суда. Называя себя потомком Жиля де Рэ, казнённого инквизицией, Этьен доказывал, что имеет зуб на церковь. Он резко высказывался
о моральных качествах служителей культа и называл религию самым успешным бизнес-проектом в истории человечества. И хотя в этом вопросе Валери была солидарна с Этьеном, он никогда не говорил ей: «Эй, дорогая, мы, кажется, одинаково недолюбливаем все эти церковные штучки! Хочешь глянуть на мой алтарь, посвящённый Люциферу?» Мысль, что Моро сатанист, казалась странной, нелепой.Поезд остановился. Валери вышла из вагона и направилась к дверям. Никто не заставлял пассажиров, покидающих здание вокзала, пропускать багаж сквозь досмотровый аппарат. Зная это, Валери оставила пистолет и патроны в рюкзаке. На выходе стоял металлоискатель, и практически каждый пассажир с металлической пряжкой на ремне или связкой ключей в кармане заставлял технику пищать. Охранник, присматривавший за потоком пассажиров, не обращал на этот постоянный писк ровным счётом никакого внимания, и всё же, проходя сквозь рамки, Валери невольно сжалась и втянула голову в плечи. Она понимала, что одним только этим могла привлечь внимание охраны, но её самоконтроля оказалось недостаточно, чтобы вести себя как ни в чём не бывало. Прибор издал писк, но никто не приказал Валери остановиться. В метель она вышла с часто бьющимся сердцем и вспотевшими ладонями.
В этот час солнце только готовилось соскользнуть за горные вершины, однако над Сен-Себастьен-де-Альп уже сгущались ранние сумерки. Пронизывающий ветер отвешивал пощёчины, норовил сорвать с Валери капюшон, и она шла, придерживая его рукой. Редкие автомобили ехали медленно, их фары безуспешно кромсали мглу. Снегопад превращал витрины магазинов и кафе в размытые пятна, похожие на зыбкие порталы в иную реальность. Заметив на другой стороне улицы красно-белую вывеску ресторана быстрого питания, Валери перешла дорогу. Думая о предстоящем разговоре с мужем, она окончательно лишилась аппетита, и одна лишь мысль о куриных крылышках или картошке фри вызывала лёгкую тошноту. Но сейчас ей требовалось уединённое место, чтобы зарядить пистолет. Справившись с тугой дверью, Валери очутилась в ярко освещённом зале. Стараясь не вдыхать слишком глубоко — желудок моментально отреагировал на густой запах фастфуда болезненным спазмом, — девушка направилась прямиком в туалет. Закрывшись в кабинке, она достала из рюкзака сначала коробочку с патронами 5,7 x 28 мм, а потом завёрнутый в ткань FN Five-seveN. Ей прежде не доводилось стрелять из такого — отец отдавал предпочтение старому доброму парабеллуму, известному также как пистолет Люгера. Теперь же Валери держала в руках увесистую чёрную пушку с магазином на десять патронов. В интернете писали, что пуля, выпущенная из такого пистолета, пробивает кевларовый бронежилет.
«Я не стану стрелять в Этьена, — подумала Валери. — Это чтобы припугнуть его, если что-то пойдёт не так…»
Поставив коробку с патронами на бачок, девушка зарядила оружие. В поезде она посмотрела несколько видеообзоров на FN Five-seveN и быстро разобралась, что к чему. Поставив оружие на предохранитель, она спрятала его в правый карман куртки, а оставшиеся патроны распихала по карманам джинсов.
«Этьен прекрасно знает, что ты в него не выстрелишь, — произнёс в голове голос Каролины Дюран. — Ты слишком слабая, нерешительная. Боже, это ясно любому, кто пообщается с тобой хотя бы десять минут!»
— Значит, он меня убьёт, и я просто исчезну, — ответила Валери, бросая в мусорную корзину пустую коробку из-под патронов. — Лучше уж так.
«Лучше, чем что?» — поинтересовался голос матери, и Валери отчётливо уловила в нём настороженные интонации.
— Чем до конца жизни слушать, что мой первый муж оказался маньяком. Ведь ты мне этого не забудешь.
Валери покинула ресторан и уже спустя пять минут была на центральной площади, засыпанной снегом и продуваемой всеми ветрами. Вывеска над ирландским пабом мигала зелёным, витрина магазина спорттоваров подсвечивала снегопад болезненной желтизной. Расположенная между ними коробка из стекла и нержавеющей стали была тёмной. Казалось, из неё, как чёртик из табакерки, того и гляди может с хохотом выпрыгнуть жуткий размалёванный клоун. Валери пересекла площадь, остановилась перед станцией канатной дороги и откинула капюшон. Она знала, что виртуальный дворецкий увидит её и впустит внутрь. Так и произошло — спустя несколько секунд гигантская «табакерка» озарилась электрическим светом, но мерзкий чёртик из неё так и не выпрыгнул. Вместо этого дверь с надписью «Частная собственность. Охраняется» распахнулась, пропуская мадам Моро внутрь.