Wolf's mint

– С сегодняшнего дня ты будешь с Леди Сансой, ей очень нужна твоя помощь. Она ждет тебя в своих покоях.

Едва заметно кивнув головой, прислуга тут же упорхнула, скрываясь за дверьми, ведущими в подсобные помещения.

Во внутреннем дворе замка, как и в его коридорах, также было немноголюдно. Практически все слуги были заняты своими заботами, изредка показываясь, но лишь для того, чтобы, торопясь по делам, вновь скрыться в одной из башен Винтерфелла, и лишь парочка одичалых, совершенно не обращавших внимания на медленно идущего через двор Мизинца, со смехом переговаривались возле конюшни, обсуждая что-то свое.

В этой тишине звук шагов, шелестевших по гравию, не услышать было нельзя. Мужчине не надо было оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежат эти шаги, но он все же сделал это. Та маска, которую вновь примерила Санса, не могла сбить его с толку после сегодняшней ночи. Не смотря на все старания казаться неуязвимой, его девочка глубоко внутри оставалась живой. Надломленной, но живой.

В ответ на слова о том, что ей нужно время, дабы собраться, Пересмешник учтиво склонил голову, ловя себя на мысли о том, что даже после неспокойной ночи рыжеволосая выглядит очаровательно, произнося вслух только:

– Конечно, миледи. Я буду ждать, когда вы присоединитесь к нам.

В главной зале замка не было практически никого, если не принимать во внимание командующих армии Долины, пришедших с ним на помощь рыжеволосой пташке, и обосновавшихся сейчас за одним из столов. На их попытку подняться, стоило ему показаться на пороге, Пересмешник лишь покачал головой, позволяя им остаться на своих местах. Опускаясь за стол рядом с двумя молодыми людьми, хоть и облаченными в доспехи, которые носили воины Долины, но все же неуловимо отличающихся от них, мужчина негромко произнес всего несколько фраз:

– Леди Санса. Надеюсь вам не нужно напоминать о том, что вы должны быть ее тенью, появляясь лишь тогда, когда солнце будет припекать жарко.

О, да… Мизинец мог не напоминать этим браавосийцам, которые уже несколько лет не знали проколов, о необходимой работе. О том, что они всегда тенью следовали по его пятам, выступая из тени только тогда, когда этого было не избежать, не знал никто, кроме самого Лорда-Протектора.

К тому времени, как в зале начали появляться первые из оставшихся в Винтерфелле, а к Пересмешнику торопливо подошел мальчишка-чашник, наполнивший стоявший перед мужчиной бокал вином, этих двоих и след простыл, словно только что они не сидели рядом с ним. Наблюдая за собиравшимися в Главной зале Мизинец прятал за бокалом проступавшую время от времени недобрую улыбку. Вот появилась маленькая медведица, посмевшая спутать все его карты. С гордым видом она прошествовала в начало стола, стремясь быть ближе к тому, кого с ее подачи вчера нарекли Королем Севера. Если бы только Леди Мормонт знала о том, какая участь уготована ей и тем, кто поддержал вчера бастарда, то наверняка предпочла остаться на Медвежьем острове, устраивая турниры и охоты.

Постепенно в залу стягивались Хорвунды, Мейзнеры, Гловеры, делая помещение более похожим на улей, чем на обиталище людей. Из-за ввалившихся же внутрь одичалых со своим неизменным вожаком Тормундом, это место больше стало походить на рынок в Королевской Гавани. Все эти люди, будь-то северяне, родившиеся за этой стороной стены, или будь-то одичалые, которые всю свою жизнь провели по ту, были слабы. Они боялись рисковать тем, что имели, цепляясь, кто за веру, кто за богатство, в итоге умирая, так и не ощутив на своих губах сладости испитого до дна риска. Он же никогда не боялся рискнуть, получая гораздо больше, чем многие из собравшихся в этом зале, чьи головы тронула седина.

Наконец-то в зале появился тот, кто стал виновником и нынешних, и грядущих перемен. Стоило Джону Сноу, в сопровождении двух стражников, переступить порог главной залы Винтерфелла, как по нему прокатился одобрительный гул приветствия. Бастард, медленно скользивший взглядом по тем, кто сидел за столами, то кивком, то легким пожатием руки, приветствуя собравшихся здесь, буквально застыл на месте, стоило ему встретиться взглядом с Пересмешником. Он словно увидел перед собой Белых Ходоков, сошедших со страниц древних легенд, о которых так рьяно рассказывал вчера. Не скрывая язвительной усмешки, Бейлиш отсалютовал ему бокалом, заставив Сноу, передернув плечами, спешно двинуться к главному столу.

– Ставлю сто золотых драконов на то, что одичалые передерутся еще до того, как начнется застолье. Вот только справится ли с ними новый Король Севера?
– с едва заметной усмешкой произнес Мизинец, обращаясь к соседу, носившему на одежде герб дома Мейзнеров. Но с таким же успехом он мог обращаться и к стоявшему рядом кувшину с вином, так как парень всем своим видом показывал нежелание общаться.

Медленно скользя взглядом по залу, Пересмешник едва заметно улыбался. Сейчас Винтерфелл, как никогда напоминал ему Королевскую гавань. Робетт Гловер что-то рьяно обсуждал с Грегором Форрестером, маленькую Леди Мормонт развлекал сир Даавос неспешно рассказывая что-то о минувших битвах, а может о своих пиратских набегах. Все собравшиеся здесь были ничем иным, как фигурами, расставленными на шахматной доске. Но только две клетки на ней сейчас пустовали, клетки, где должны были стоять королевские фигуры. И хотя место Короля Севера и было сейчас занято, сидевший во главе бастард, более всего сейчас походил на разодетую в шутовской наряд ворону. Он явно был не там, где должно.

Главная зала была уже практически заполнена, когда в открывшуюся дверь вошла та, кого сейчас более всего не хватало Северу. Пересмешник мог даже не смотреть в ее сторону, но он все равно видел горделивую осанку Сансы, которая, не смотря ни на что, до конца своих дней останется Старк, ее огненно-рыжие волосы, уложенные по древним обычаям северянок. Даже если закрывал глаза, он видел ее перед собой. Равнодушие, затаившееся в ее взгляде, не могло обмануть его. В каждом ее движении Лорд-Протектор Долины безошибочно читал если не презрение к собравшимся, то желание доказать свое право на то, что вчера было оспорено ее братом-бастардом.

Отвлекшись на разговор с Крейгом Мейзнером, подсевшим напротив, Лорд Бейлиш слышал лишь обрывки беседы рыжеволосой с Джоном Сноу. Но и того, что он слышал, ему было достаточно, чтобы его губы изредка трогала едва заметная усмешка, которую он успешно скрывал за бокалом с вином. То, как она ставила бастарда на положенное ему место, отзывалось в душе Пересмешника теплом. Его пташка, оказавшаяся способной ученицей, с каждым днем делала все новые и новые успехи в этой сложной игре престолов.

Но когда в полной тишине, Санса бросила: «Запомни раз и навсегда. Ты – всего лишь бастард. Джон Сноу, которого волею судьбы в эти сложные времена поставили во главе МОЕГО Дома. Но советую уяснить, что истинная Старк здесь я. А кроме меня есть еще Брандон и Арья. И они живы. Я чувствую это всем своим сердцем», – мужчина едва заметно приподнял бровь. От его взгляда не укрылось то, с каким удивлением смотрит на нее Сноу, то как во взглядах многих сквозило недоумение, испуг, а порой и холодное презрение от того, что рыжеволосая волчица впервые позволила увидеть то, что прятала все это время за маской равнодушной холодности. Он едва удержался от того, чтобы не зааплодировать синеглазой, настолько великолепно она была в эти минуты, показывая всем собравшимся в этом зале то, на что была способна.

Следующие ее слова о том, что она приняла его предложение, которого не существовало в природе, произнесенные уже ровно и спокойно, словно мгновение назад и не было ничего, заставили маску, которая, казалось, прочно приросла к лицу Пересмешника, на мгновение пошатнуться, давая увидеть мелькнувшее на дне глаз изумление. Хвала Богам, что это изумление успела заметить только Санса, не сводившая с него все это время пристального взгляда. Всем остальным, занятым сейчас обсуждением ее слов, было абсолютно не до этого.

Тех коротких мгновений, когда его рыжеволосая пташка давала отпор главе дома Гловеров, попытавшегося урезонить ее, Мизинцу хватило для того, чтобы полностью совладать с собой. Он несколько мгновений пристально смотрел на Леди Винтерфелла, с невозмутимым видом занявшую свое место за столом, и пытался понять, какую игру она затеяла на сей раз. Как и в Кротовом городке, он пытался разглядеть хоть какую-то брешь в ее броне. А затем медленно поднялся со своего места, абсолютно не обращая на перешептывания за спиной и на презрительные взгляды, впивающиеся в неё. Если бы собравшиеся здесь северяне знали о том, что он уже давно не реагировал ни на что, кроме, наверное, провалов своих планов, спутанных карт, оборванных нитей, то, наверняка, поберегли бы все это для более подходящего случая.