Я буду любить тебя вечно

Нет! Нет! Нет!

Второй раз я такого не переживу… просто не вынесу очередного позора.

— Что п-прости? — произношу, заикаясь, и впиваюсь в нее вопросительным взглядом.

Легкий взмах руки, тонкая прядь волос, заправленная за ухо с изящной сережкой в форме цветочка, и алчная улыбка на лице. Один ее довольный вид, словно объелась сметаны, подтверждает все.

На меня поспорили…

Снова!

— А ты разве не знала? — ахнув и сочувствующе приложив руку груди, ядовито произносит бывшая одноклассница: — Они лучшие друзья с песочницы, а ты очередная игрушка. Как только ты пришла в класс, они заключили пари. И, как видишь, мой Женя выиграл, а теперь ты ему неинтересна.

«Мой Женя… мой Женя…» — адской болью отзывается во мне вроде бы такие простые слова. Дыхание учащается, глаза округляются, а мозг… пытается работать. Я силюсь понять, что она говорит. Но все тщетно. Ощущение, что пытаюсь пробиться сквозь бетонную стену, чтобы уловить потерянную нить. Спор… Женя… я. А дальше я собственными ушами слышу продолжение, которое убивает заживо.

— И да, еще одно. Сейчас он находится за школой, ну, об этом ты, наверное, знаешь, и принимает свой приз. Юрка скрепя сердце передает ему ключи от своего любимого мотоцикла.

Услышав последнее, крепче стискиваю клатч и запрокидываю голову к серому грозовому небу. Страшно. Больно. Слишком больно осознавать, что я снова наступила на те же грабли. Хотя клялась себе, что больше ни-ни. Ни за что в жизни не окажусь в такой омерзительной ситуации. Вдыхая, чувствую, как душа медленно разрывается на лоскутки, которые теперь никак ни сшить вместе. Больше нет целого. Есть кусочки, собрать которые воедино без последствий невозможно. Слезы катятся по щекам, обжигая, напоминая о неосторожности. Или это дождь, что так внезапно начался и помогает спрятать слезы от визгливой королевы.

Резко разворачиваюсь, не желая слышать слезный вопль мокрой курицы, который, я просто уверена, добьет меня окончательно. Прямо у нее на глазах. Я несусь вон из школьного двора, крепче стискивая в руке проклятый диплом и клатч.

Мне нужен тихий уголок, который поможет прийти в себя и обдумать услышанное. Я не верю, что мой Женя способен на такое чудовищное предательство. Не верю, что он готов был поспорить на чувства.

Горько всхлипнув и подставляя лицо с размазанным макияжем под холодные капли дождя, грустно усмехаюсь, вспоминая тот день.

День, когда меня безжалостно предали первый раз…

Глава 16

Евгений

— Поздравляю, — произносит бывший лучший друг, прищурив глаза и устремив взгляд в пасмурное небо.

Неужели ливанет дождь? Будь проклят этот чертов прогноз. Каждый раз обманка. Порой складывается ощущение, что прогнозируют двоечники и бездари. Настолько все запущено, что последние две недели без зонта на улицу лучше не выходить.

— Не с чем, — произношу глухо, чувствуя внутри необъяснимую пустоту.

Ощущение, что случилось что-то ужасное. Что-то такое, чего я боялся все это время и не хотел даже думать об этом. И самое ужасное, что не мог понять посыл тревоги. А она гложет, медленно, но профессионально убивает. Я даже скажу — наслаждается, пытая меня неизвестностью. И молчит, молчит.

— Не понял? — делая очередную затяжку, интересуется Юрка с полным непониманием во взгляде.

— Говорю, оставь себе, — протягиваю раскрытую ладонь, в которой лежат и адски обжигают руку ключи от выигранного мотоцикла с новомодным тюнингом, возвращаю их законному владельцу и, резко развернувшись, покидаю вечную школьную курилку.

Сколько помню, это место неизменно. Я еще в школу не ходил, мимо с бабушкой за ручку в детский садик топал, а старшеклассники перед уроками уже здесь собирались и за губительной дозой никотина обсуждали домашку. Я никогда не курил и даже не хочу пробовать эту отравляющую внутренности гадость. Надеюсь, что в будущем тоже не притронусь к этой дряни, что бы ни случилось в моей жизни.

Выйдя на школьный двор, осматриваю его внимательно в поиске своей пропажи. Я точно помню, что Вика оставалась около этих самых клумб с огромными розовыми бутонами, запах которых ей так нравится. Хотя что уж говорить о девчонке. Ей свойственно любить цветы. Но эти розовые бутоны с пышными лепестками с ароматом малины даже меня не оставили равнодушным.

Но сейчас льет дождь как из ведра, на площадке никого нет. Стерев капли дождя с лица, моргаю несколько раз и снова осматриваюсь по сторонам. Но все тщетно. Ее нигде нет.

Неужели ушла?

Да нет. Не могла.

Но куда она могла тогда деться? Податься в школьные стены, где со всех сторон змеи, что, окончательно потеряв последние капли страха, брызжут ядом, она не могла. Просто не стала бы этого делать без меня. Она слишком ранимая и порой принимает все близко к сердцу.

— Жень?

Оборачиваюсь, слыша голос бывшей одноклассницы и девушки в одном флаконе.

Боже, как я мог с ней только встречаться? Она же абсолютно никакая. В ней, кроме внешней красоты, нет ничего, достойного внимания. Как говорит Вика: «Конфетка с дерьмовой начинкой, от вкуса которой хочется плеваться». Отчасти я с ней согласен.

Где были мои глаза раньше? Правильно. В заднице.

Спасибо, Вика, что там вовремя появилась в моей жизни и перевернула ее вверх тормашками.

— Слушаю, — произношу, впопыхах взбегая на школьное крыльцо и прячась от дождя под старой, временно протекающей крышей.

Есть вероятность, что бывшая одноклассница и первая красавица школы знает, где мне искать Вику? Хотя о чем это я. Оля ненавидит Вику с первого дня, как та появилась в нашем классе. И дело далеко не в том, что Оля не может простить, что я выбрал не ее. С появлением Вики изменилось абсолютно все вокруг, даже воздух.

Стоя под крышей, слушая музыку дождя, я чувствую накал страстей и тяжесть. Тяжесть дней грядущих. Я устал. Вымотался, как собака, пробежавшая сотни километров в поиске ласки любимого хозяина. Хочется уже как можно скорее найти Вику и расслабиться. Просто побыть с ней наедине и вдохнуть ее аромат, обнимая за хрупкие плечи.

Но нет…

Я стою на крыльце, смотрю на королеву выпускного вечера и не понимаю, какого черта здесь забыл. Я должен искать Вику, но не могу сделать и шага. Ноги словно вросли в бетонный пол и тело отказывается слушаться.

— Я соскучилась, Жень, — тонкая рука с ярко-красным маникюром тянется к воротнику, пытаясь его якобы поправить.

Резко отступаю и, невесело усмехнувшись, качаю головой. Ну конечно, какой же я идиот. Оставляя Вику одну, не учел одну простую и в то же время ужаснейшую вещь, — на крыльце стояла Оля.