Я иду за тобой на мягких лапах
Шрифт:
На ужин я опять не пошла, велев принести еду в мои покои. Чего хотела добиться таким глупым затворничеством? Сама не знаю, просто трусливо спряталась в свою раковину, как улитка. На прогулку меня еще хватило, а на большее уже нет.
Закончилось все ожидаемо. А может мое подсознание именно на такой поворот и надеялось? Устав общаться с ее высочеством Ларейной, или просто обеспокоившись, ко мне явилась герцогиня Аренсай.
— Добрый вечер, милая! Я не видела тебя уже несколько дней! Ты действительно себя плохо чувствуешь?
Я пыталась изобразить любезную улыбку, но ничего не получалось, помимо моей воли глаза наливались слезами, непрошенными и злыми. А на кого злиться-то? Саму себя по щекам не отхлещешь, а надо бы, ой как надо — за дурость и легкомыслие.
Линии стояла рядом, и я видела, как у моей верной служанки
Ульвиэль нахмурилась, разом растеряв свое добродушие. Глаза полыхнули стальным блеском.
— Пойдем-ка в гостиную, или лучше в спальню?
— В спальню, — глотая слезы, прошептала я.
Оказавшись внутри, эльфийка плотно закрыла двери и даже поставила полог тишины. Затем ушла в ванную и тут же вернулась, держа в руках платок, смоченный в холодной воде. К моему удивлению, она устроилась прямо на пушистом ковре у кровати, а меня посадила рядом.
— Положи платок на лоб. Чувствуешь, как приятно? А теперь рассказывай.
— Что рассказывать-то?
— Все. И не дай бог, зверюга тебя обидел, пожалеет, что на свет родился, — прошипела бабуля.
Ух ты, не ожидала услышать змеиные нотки в ее всегда мелодичном голосе. Умеет ведь не хуже кобры.
Я всхлипнула.
— Никто не обидел, сама во всем виновата. Дэйни, я такая дууурааа и, наверное, совсем распутная!
Слово за слово и эльфийка вытянула из меня рассказ о моем падении. Горестный и полный раскаяния. Или не раскаяния, а чего-то другого, непонятного мне самой. Одно могу сказать точно — я жалела, что попала в зависимость от мужчины. Получается, во мне нет никакой романтики? Неправда, есть, но и кое- что другое имеется: мозги и логика. Наслаждение — обоим, да только, платят за него всегда женщины. Да уж, когда безумие проходит, разум возвращается в пустую голову. Вот только поздно он ко мне вернулся, что бы стоило чуток пораньше.
— Женщинам всегда приходится платить, — повторила мои мысли Ульвиэль, — по-разному, но приходится. Что делать, милая, у мужчин не растет живот, открывая их тайны окружающим, да и осуждают их далеко не всегда.
Собственно, почти не осуждают. Обгулял девицу — удалец, молодец! А дева?
Сама виновата, блудница
При этих словах я не смогла подавить судорожный вздох.
Эльфийка притянула меня к себе и, обняв за плечи, презрительно фыркнула.
— Брось, ты маг и моя внучка. Подобные глупости важны для человеческого рода. У нелюдей и касты магов никто не придает значения любовным связям. Лишь бы все было по доброй воле.
Она заглянула в мое лицо.
— По доброй?
Я кивнула, горько скривившись. Чего уж тут притворяться. Тигр сам предлагал: «скажи и я уйду». Не сказала. Жалею? Черт возьми, не уверена. Но быть зависимой от него точно не хочу. Последнюю фразу я произнесла вслух.
— И не будешь, — уверенно кивнула Ульвиэль, — женщины из рода Дейс-Илно, никогда не становятся тряпками, о которые мужчины вытирают ноги. Просто сейчас твои мысли и эмоции слишком перепутаны, сердечко говорит громче всего остального. Ничего страшного, так бывает со всеми. Ты еще заставишь кошака… Послушай, а чего бы тебе хотелось, скажи откровенно, как на духу? Чтобы он бросил свою невесту, не посмотрев на всю выгоду для Тайгрода? И предложил руку и сердце простой девочке Злате?
В глазах дэйни горели озорные огоньки, и мне вдруг стало ясно — для волшебного народа она совсем молода и потому может понять меня, как никто другой. Я молча кивнула.
— Тогда не отказывай ему во встречах! Заморочь голову, заколдуй и закружи
— пусть кот окажется весь в твоей власти! Потяни еще денек, другой, а потом соглашайся. Куда он тебя обычно зовет?
— Не знаю, — неуверенно протянула я, — не так уж много мы виделись. Посмотреть, как он сражается на Арене, а потом… куда-нибудь праздновать. Вот и допраздновались в прошлый раз.
— А я бы тоже глянула, — оживилась эльфийка, — давно мне такого не доводилось наблюдать, очень, знаешь ли, разнообразит вялое течение жизни. Признаться, я была поражена, услышав о любимом хобби кронпринца. Удивительные эти тайгеры.
В глазах Ульвиэль зажегся мечтательный огонек. Я сжала губы, подавив
изумленное «о-о-о». Хм, а наша эльфийка-то, оказывается, штучка еще та.ГЛАВА 13 — МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ И НЕ СБЫВАЮТСЯ
И опять уже знакомая Арена. Я сделала все по совету Ули, игнорировала его записки и просьбы о свидании, а цветы отослала обратно с Линии, умолявшей кронпринца, мол, нельзя так компрометировать Злату. Бедняжка даже писать ему боится, чтобы госпоже не донесли. Вдруг обнаружат письмо и опознают ее почерк. Данвер разразился в ответ целым трактатом, где настаивал, чтобы я немедленно бросила свою службу, приводил всякие доводы — веские и не очень. Линии на словах передала — Злата думает над этим, но прямо сейчас уйти не может, придется немного подождать.
Почему не может, никак не сочинялось. Потому я плюнула на объяснение — нет и все. Горничной пришлось открыть мой секрет. Во-первых, она могла от обиды за хозяйку и праведного гнева чего-нибудь учудить, а во-вторых, нужна же мне сообщница? Право, ради удовольствия полюбоваться ошарашенным видом моей служанки, я бы согласилась признаться еще разок. Разумеется, всеми своими тайнами не собиралась делиться. Но Линии, узнавшая, что, оказывается, ее хозяйка под видом камеристки встречается с наследником Тайгрода, имела настолько забавный вид — прямо чудо! Выпученные глаза и открытый рот! Руки в стороны, словно у куклы. Ее чуть не парализовало. Давненько я так не смеялась. Она не болтлива, и все же верно я сделала, что заблаговременно наложила на нее печать молчания об услышанном. Мне кажется, служанку прямо раздувало от желания поговорить о такой потрясающей интриге. Разумеется, моих невеликих умений хватило лишь на сокрытие информации от обычных людей, какой-нибудь чародей запросто мог снять мой блок, но ведь нужно представлять хотя бы примерно о чем спрашиваешь и правильно задавать вопросы. Какое-то время можно не бояться любопытствующих и моего разоблачения.
А потом принесли очередное письмо. И Линии передала мое согласие.
Бой был тяжелый. Ничего не скажешь, тролли есть тролли. В прошлый раз дрался молодой парень и скорее всего, не слишком опытный. А тут на круг вразвалку вышел матерый громила, рядом с которым Дан смотрелся уже не таким мощным, как обычно. Впрочем, судя по оживленному лицу жениха, он был рад встретить достойного противника. Молотили они друг друга знатно. В итоге Дан выиграл по очкам. Зрелищного нокаута на сей раз так и не случилось. Когда судья поднял вверх руку победителя, то стало видно — кронпринц еле держится на ногах. Его соперник тоже устал и был сильно измучен, даже пушистый хвост висел тряпкой. Дан послал мне воздушный поцелуй и, накинув на плечи полотенце, ушел с помощниками: переодеться и вымыться.
В перерыве нам принесли напитки и плетеную корзинку с орехами и фруктами. Трибуны привычно шумели, кто-то недалеко яростно спорил о фаворитах сегодняшнего турнира, друзья Дана обсуждали закончившийся поединок, но вдруг разом смолкли и как-то насторожились. Сначала я не поняла — в чем дело. Однако через мгновение все стало ясно.
В ложе появилась тигрица из свиты Пресветлой Дамиеры, та самая, что бесстыдно прижималась к Данверу на балу. Между прочим, на балу в честь моего дня рождения. Она прекрасно понимала — принцесса Эльвейна не слепая и видит ее заигрывания со своим женихом. Могла хотя бы ради приличия сдержать свои животные инстинкты. Однако, ей было плевать. А уж здесь — боги, она вела себя как царица. Вошла, будто звезда на сцену. Голова гордо поднята, высокая пышная грудь — словно орудия крейсера — нацелена на противника. А какое у нее платье! Вишневый бархат так и переливается под лучами десятков светильников, и крупные рубины сверкают на округлой шее. Я чуть не присвистнула — вот это декольте. Почти до пояса! Помнится, пару веков назад король Рендалы, мой какой-то там прапрадед от возмущения плюнул в нескромный вырез одной из распутных придворных дам. В учебнике по истории этот случай описан, как пример благочестия предка. Хотя, по-моему, обыкновенное самодурство! Но сегодня и мне захотелось плюнуть! Хотя, в особенно рьяном благочестии меня, признаться, не упрекнешь. Сама не без греха. Но плюнуть хочется сильно-сильно. А еще выдрать клок блестящих локонов, эффектно разложенных по роскошным плечам дамочки. Не обращая на меня внимания, будто здесь одни парни, она весело здоровалась с ними, называя каждого по имени и хлопая по плечам.