Я напишу тебе, крошка

Откуда-то появился человек в тяжелой красной мантии и белом парике с косичкой. Он встал перед Бэкки с Рудольфом и, раскрыв перед собой толстую книгу, принялся читать.

Бэкки не сразу поняла, что процесс бракосочетания уже начался, а когда разобралась, только шевельнула бровями, подумав: «А какого хрена? У меня что, есть какие-то варианты?» И на вопрос чиновника магистрата ответила:

– Согласна…

На этом церемония закончилась, и оркестры заиграли бравурный марш. Гости стали рассаживаться за столами, а целая армия официантов с набриолиненными головами и безупречными проборами стала разносить угощение. Последовали первые тосты, однако молодые, по инициативе жениха, выскользнули в дверь, спрятанную за тяжелой портьерой.

– Я тебя хочу, любовь моя… – горячечно бормотал Доре, хватая Бэкки за разные места и загораясь еще сильнее.

– Ну хорошо, хорошо. Мы ведь муж и жена – пойдем хотя бы в спальню… И…

– Что "и", любимая? – трясясь от вожделения, прошептал Доре.

– Ну, какой-нибудь свадебный подарок, что ли… Ведь ты, дорогой, я слышала, довольно богат?

– Довольно богат? – переспросил Рудольф и театрально рассмеялся. – Да я не просто богат, я один из держателей акций всего мирового финансового рынка! А подарок, что ж – изволь! Ты увидишь, что Рудольф умеет быть щедрым.

С этими словами Доре потащил молодую жену по бесконечным коридорам, пока они не оказались в спальне, которую специально готовили к приезду Бэкки.

Кровать новобрачных представлялась эдаким кораблем, где хватило бы места для посадки нескольких боевых истребителей. Над всей ее полезной площадью тройным каскадом нависал балдахин из шелка, тканой шерсти и какой-то дорогой соломенной циновки.

– Взгляни сюда, любовь моя! – воскликнул Доре, указывая на стоявший посреди спальни столик, на котором лежала черная бархатная коробочка величиной с книгу.

– Что это? – спросила Бэкки.

– Открой и посмотри, – улыбнулся Рудольф, и пока Бэкки возилась с замочком, он хватал ее за ягодицы и жмурился от удовольствия.

Стараясь не обращать внимания на действия супруга, Бэкки справилась наконец с коробочкой и, распахнув ее, увидела огромное, восхитительной красоты колье, а под ним розовый листочек бумаги, который оказался паспортом на изделие от ювелирной фирмы «Корнелли&Жавьерт». В нем после перечня всех использованных камней с указанием их веса в каратах сообщалось, что покупка оформлена на миссис Бэкки Доре и является ее личной собственностью. А чуть ниже значилась уплаченная за «безделушку» сумма: четыре миллиона шестьсот сорок пять тысяч рандов.

– Да уж, столько за меня никто бы предложить не смог, – произнесла Бэкки и другими глазами взглянула на Рудольфа. Теперь отдаться ему надлежало еще и из чувства благодарности.

– Ну что же, давай наконец сделаем это, – устало произнесла она.

– Да, любимая! Да! – воскликнул Рудольф. – Я только переоденусь во что-нибудь более удобное!

И он убежал в другую комнату, оставив молодую супругу одну.

Оглядевшись, Бэкки нашла то, что искала, – барный столик со спиртным.

Сосуды со всякой слабоалкогольной водичкой она решительно отодвинула в сторону, выбрав небольшую бутылочку с неизвестно как затесавшимся сюда кальвадосом.

Из закуски были только какие-то неизвестные фрукты, и Бэкки, подобрав те, что посочнее, принялась готовить себя к «ночи любви».

Вскоре появился и сам Доре. Когда Бэкки взглянула на него затуманившимся взором, она отметила, что ее супруг был одет во фланелевую пижаму лимонного цвета, причем штаны топорщились спереди так, будто туда поместили посторонний предмет.

«Тот еще старикашка», – подумала Бэкки. Затем сделала еще глоток обжигающего напитка и, покачнувшись, громко объявила:

– Ну иди, мой пупсик! Иди и возьми свою Бэкки! – Молодая супруга сделал шаг, другой, затем ноги ее заплелись, и она рухнула на пол.

72

110-я бригада была рассредоточена на большом пространстве, контролируя сооруженные на мелководье опорные пункты, называемые здесь башнями.

У республиканского соединения, противостоявшего 110-й бригаде, тоже было сколько-то башен, и все боевые действия между ними заключались в бесконечных шахматных партиях по захвату вражеских опорных пунктов и удержанию своих.

Разрушать башни при штурме ни одна, ни другая сторона не решались, поскольку без них удержать захваченный район было невозможно, а потому война велась самыми простыми способами, которые сами местные называли «тонкой ручной работой».

Джо и Бена доставили в подразделение, которое обороняло сразу две расположенные недалеко друг от друга башни, называвшиеся Близнецами.

Сержант, взявший шефство над новичками, выдал им новое обмундирование и поинтересовался, удобно ли им в нем.

– Позже получите специальную обувь, поскольку бегать, делать сальто и падать на камни вы должны со всеми удобствами…

– Неужели все это нам придется делать? – спросил Бен.

– Если бы только это, парень. Кстати, зовите меня Мо. Звания здесь не любят, на это уходит много времени…

– Как это? – в свою очередь удивился Джо, с интересом рассматривая ремешки на рукавах куртки.

– Ну, например, ты кричишь: Садок, под тобой Мо и три паблика! Садок сразу прыгает на один ярус вниз и бьет ножом ближайшего паблика… Паблик – это республиканец. А если ты начнешь кричать «лейтенант Саденбер, помогите сержанту Мотлю, он находится на один ярус ниже вас и дерется с тремя солдатами республиканской армии…» Что будет с беднягой Мо, пока вы будете передавать такое длинное сообщение? Паблики разделают его шкуру на ленты произвольной длины…

Джо и Бен, решив, что сержант шутит, заулыбались.

– У нас тоже будут клички, сэр? – поинтересовался Джо.

– Не думаю. С вами все ясно Джо, Бен. Бен и Джо. У меня другое дело – Сириосвасум Мотль. Ну разве такое выговоришь?

После примерки обмундирования сержант повел новичков в жилое помещение, которое находилось в самом основании башни.

По мере того как они спускались по узким каменным лестницам, воздух становился все более холодным и сырым.

Жилое помещение оказалось обыкновенным подвалом с низким потолком. Здесь тоже было сыровато, однако плесенью не пахло – наоборот, система естественной вентиляции подавала сюда по стенным каналам свежий просоленный ветер.

– Привыкнете, – сказал сержант, заметив вытянувшиеся лица новичков. – Вы здесь только спать будете. Вот эти две кровати – ваши.

– Но тут одни только матрасы, сэр!

– Да, они из искусственных материалов. Обычное белье здесь истлевает – климат неподходящий.

Сержант хлопнул ладонью по матрацу, и из-под него, словно изумрудные брызги, посыпались десятки или даже сотни каких-то насекомых.

Джо и Бен отпрыгнули в стороны, не удержавшись от вскриков, а сержант Мотль невозмутимо пожал плечами и сказал: