Я нарисую тебя
Шрифт:
Слуги разнесли большое блюдо, отрезая каждому по куску мяса, затем на столе появилась рыба в пряном соусе, моченые яблоки, тушеная морковь, кислая капуста, яйца маринованные и в сливках. Стояли большие серебряные подносы с пирогами и я наложила себе в тарелку всего по чуть-чуть. Кухня здесь была намного лучше, чем в замке Лайона и я наслаждалась, отрезая от куска в моей тарелке кусочки мяса кинжалом, который вручил мне Лайон, и с удовольствием ела, запивая немного кисловатым вином. Грильда с Ричардом о чем-то увлеченно разговаривали, улыбаясь друг другу. Ричард держал маленькую ручку графини в своих могучих руках и иногда подносил ее к губам, целуя пальчики. Мне стало немного завидно, глядя на такие отношения, вот почему Лайон не такой? Потому что я не его будущая жена? Я нахмурилась и отложила прибор, Лаон повернулся ко мне, отвлекаясь от своего разговора с сидевшим рядом
В центр зала вышел менестрель и тронув струны лютни запел приятным голосом, что-то грустное на языке, который был мне не знаком. Я подперла рукой подбородок и стала слушать грустную песню, когда почувствовала, что ко мне наклонился Лайон и зашептал, касаясь своими губами моего ушка.
К ногам моим падут все замки,
Очнусь, лишь вспомнив о тебе,
Пусть сто веков стоят меж нами,
Прошу лишь помни обо мне.
Я рыцарь, связанный на клятве,
Мой меч угроза для врагов.
Но только ты, моя надежда,
Моя услада и любовь.
В бою я помню лишь о долге,
Забыв про дом и про тебя,
Но сердце знает, сердце помнит,
Прошу тебя, люби меня.
Лайон шептал мне перевод песни, притянув к себе, держа одной рукой за талию. Я полностью отдалась этому чувству мимолетного уединения с ним. Для меня весь шум в зале пропал, лишь лилась грустная песня и слова, которые произносил граф Торгин. Сама не понимая, что делаю, я повернулась к нему и обвила шею руками. Лайон замер, вглядываясь в мои глаза и наклонившись, коснулся моих губ. Дрожь прошла по моему телу, когда я ответила на его поцелуй, зарываясь руками в волосы на шее. Лайон мягко меня целовал, все крепче прижимая к себе. Нам ужасно мешал стол и стулья на которых мы сидели. Про людей окружающих нас мы совсем забыли. Пока рядом не раздалось тактичное покашливание. Я оторвалась от губ Лайона, снимая руки с шеи, только сейчас понимая, что в зале давно стоит тишина и все смотрят на нас. Щеки мои обдало жаром и я готова была спрятаться под стол, между тем Лайон поднял кубок и что-то крикнул на своем варварском. Все засмеялись, поднимая свои чаши, снова заиграла музыка, а я сидела и с пылающими щеками думала, что же сейчас произошло между мной и Лайоном.
ГЛАВА 20. Утро перед турниром
Грильда встала из-за стола, когда заиграли волынки и многие пустились в пляс. Я пыталась отказаться, но Лайон стащил меня со стула и подхватив за талию устремился в центр зала, где уже выстроились рыцари и другие дамы, ожидая начала танца.
– Я не умею танцевать это, – зашипела я Лайону, но тот лишь усмехнулся и при первых звуках подхватил меня за талию и поднял вверх, снова опустив на пол, потом прокружил вокруг себя и снова повторил. Я подлетала вверх, будто подпрыгивая, подхваченная крепкими руками графа Торгина и кружилась, отчего взлетали мои юбки. Вскоре я поняла, что этот танец видимо весь состоит из таких движений и начала помогать Лайону, отталкиваясь ногами от пола и цепляясь за его плечи, когда он кружил меня. Постепенно я втянулась и уже смеялась, глядя графу в глаза, полностью подчиняясь музыке. После этого танца начался другой, где Лайон взял меня за талию, я схватилась за его плечи и мы просто поскакали по кругу, причем граф еще громко топал, выбивая с каменного пола пыль. Я смеялась, топая вместе с ним отчего мои ноги скоро загудели, но было весело и все вокруг также скакали, иначе я бы это танцем не назвала.
Рядом также отбивали ноги Грильда с Ричардом и несколько других пар. Мы с графом таким образом станцевали несколько танцев, после чего направились к столу, где приложились к чашам с вином и снова вернулись в круг.
Уже было поздно, когда наши рыцари проводили нас в покои Грильды. Лайон пытался было утянуть меня за собой в свою комнату, но Грильда не позволила, почти выдрала меня из рук графа и мы с ней сбежали от мужчин, весело смеясь. Лишь только там я поняла, насколько пьяна, когда
с меня начали снимать платье. Меня шатало будто на палубе корабля, впрочем, Грильду тоже. Из стены выдвинули деревянный топчан с большой периной и я повалилась на него, моментально уснув.Утро было хмурым, причем в прямом смысле этого слова. Приподнявшись на локтях я снова упала на перину, чувствуя как голова разрывается от боли. Со стороны кровати, с зашторенным бархатным балдахином цвета зеленой травы, послышался ответный стон и я усмехнулась, сквозь боль, значит не одна я страдаю с похмелья.
В комнату постучались и вошла служанка с подносом, на котором стояли две чаши. Она прошла сразу к своей госпоже, а я только сглотнула, чувствуя пустыню Сахару во рту. Со стороны кровати раздались тихие голоса, и вскоре служанка подошла ко мне, протягивая напиток от которого поднимался пар. Вдохнув его я поняла, что мне предлагают что-то типа глинтвейна: красное теплое вино с травами. Я села на подушках поудобнее, поднесла чашу к губам. Напиток был терпкий, слегка горьковатый, но так приятно растекался теплом по телу, что я чуть не застонала от удовольствия.
Служанка разворошила угли в огромном очаге и растопила его, подвесив на два больших крюка медные котлы. Затем принялась прибираться и видимо готовить наряд для своей госпожи, доставая из сундука красивое шелковое платье, персикового цвета.
Юлия… – донеслось с кровати. – Подойди ко мне. – жалобно сказала Грильда. Я встала с топчана, поправляя длинную ночную рубашку с кружевами у самого горла и по рукавам. Пробежала по ледяному полу, держа чашу в руках, стараясь не расплескать ценный напиток. Грильда полусидела на больших подушках, прижимая белую руку ко лбу.
– Я умираю, – сказала она мне и я засмеялась, чуть не поперхнувшись вином.
– Это, моя графиня, элементарное похмелье.
– Нет, это какая-то болезнь, – не соглашалась Грильда. – Я смертельно больна! У меня болит все тело, пища и вода просятся наружу, а голова скоро лопнет от боли.
– Вот увидите, сейчас вам станет легче. Пейте вино, – я подала ей чашу, которую графиня поставила на невысокий сундук на ножках у кровати, украшенный искусной резьбой по дереву и слоновой костью. Заставила Грильду сделать еще несколько глотков. Графиня нехотя и морщась начала пить напиток, периодически охая и постанывая. Я подобрала ноги с холодного пола и накрыла их шкурой, поджав под себя. Напиток уже начал действовать и я удивилась его свойствам, боль постепенно проходила, тошнота тоже, в глазах заиграли краски. Я видела, как и на бледном лице Грильды появляется румянец.
– Ну вот, так-то лучше, – улыбнулась я графине и она кивнула мне в ответ.
– Кажется, я поправляюсь, – пробормотала Грильда, отчего я засмеялась и охнула. Схватившись за виски, все таки боль еще не совсем прошла.
– Я плохо помню, как мы вернулись в комнату, видимо вчерашний день был слишком волнителен для меня, – говорила Грильда. – Ах, я так устала, что даже не чуяла под собой ног, падая без сил.
– Угу, – поддакивала я, отпивая из чаши, чтобы скрыть улыбку, без сил, как же.
– Сегодня у нас начало турнира и нам придется быстро позавтракать и одеваться.
– А когда турнир?
– В полдень, – ответила графиня, пытаясь встать с кровати, но схватилась за голову и снова легла. В комнате становилось теплее, но от пола все равно тянуло холодом.
Вошла служанка с тяжелым подносом, на котором были расставлены тарелки с едой и кувшин с молоком. Мы с Грильдой переглянулись и поморщились, но все же потянулись за едой. Я отодвинула вареные яйца, что вызывали у меня сегодня обратные чувства и взяла плошку с кашей, положив в нее мед. Через силу затолкала в себя пару ложек, тогда как графиня ковырялась в своей, не решаясь начать есть. Я взяла у нее кашу и подала большой еще теплый кусок хлеба, намазанный маслом и медом. Его графиня начала осторожно есть и съела весь, попросив еще. Запивали мы все теплым молоком и к концу завтра почувствовали себя вполне сносно.
– Думаю, что пора одеваться, – сказала Грильда, вставая все же с кровати и поставив ноги на низкую скамеечку, чтобы служанка надела ей теплые чулки. – Нужно выбрать тебе наряд, пойдешь по ристалищу рядом со мной, позлим Лайона.
– Может не надо, – попыталась отказаться, но графиня отмахнулась. Служанки стали доставать из сундуков наряды и показывали графине. Пока она не выбрала одно платье, цвета аметиста.
– Вот, думаю, тебе это подойдет, – сказала она. – София подай платье Юлии и все, что нужно к нему и давайте уже одеваться! У нас мало времени! – прикрикнула Грильда на служанок и те забегали по комнате, доставая чулки, туфли, ящичек с драгоценностями.