Я не ангел

Ковалёв подготовил с десяток снарядов.

– Этого мало.

Пёстроголовый засветил преследователям по физиономиям. Те начали тереть глаза, и тогда Ангис обрушил на них целый шквал снега: он пулял снежки со скоростью десятка снарядов в секунду. И ни разу не промахнулся. Яростный огонь заставил белок отступить.

– Вперёд!

С удвоенной скоростью друзья полезли вверх. Они буквально взлетели над облаками. Неожиданно атаки прекратились.

– В чём дело, Ангис?

– А я почём знаю? Может, у них время обеденного перерыва?

– Смотри!

К ним со всех сторон приближались векши. Их было несколько сотен. При всём желании справиться с ними не было возможности. Но у белок были совсем другие намерения. К друзьям подошёл старый грызун, покрытый седой шерстью.

– Приветствую вас, люди.

– Ну, здрасьте.

– Сегодня вы одержали первую победу в нашей смертельной гонке за всю её тысячелетнюю историю. Теперь ваши имена будут высечены на вершине горы Вексель.

– Значит, вы нас не тронете? – спросил Слава.

– Нет. Ваша победа даёт вам пожизненное право называться друзьями векш горы Вексель, – торжественно объявил старец. – Вы также можете просить у нас любую помощь, которая вам понадобится в будущем.

– Это хорошо, – расплылись в улыбке друзья. – Спасибо. Мы можем идти?

– Вас проводят до вершины.

Проводят – это слишком мягко сказано: оставшийся путь до вершины их буквально пронесли на руках. Те же векши, которые всего пару минут назад пытались друзей уничтожить, теперь обращались с ними, как с величайшими сокровищами Вселенной.

Вершина горы представляла собой идеально ровную площадку два на два метра. Большую часть площади занимал громадный камень.

– Это и есть наш камень памяти, – с гордостью изрёк векш. – Назовите ваши имена, и они будут первыми в списке тех, которые мастер высечет на камне.

– Я – Вячеслав Ковалёв.

– Я – Ангис Пёстрый.

Феномен бросил на беса быстрый взгляд, тот отвёл глаза и открыл проход между Мирами.

– Прощайте, – торжественно произнёс старик, – и помните, что на Векселе вас всегда ждут друзья…

22

Торнадо в море – просто добавь белья!

Глеб огляделся:

– Ну, и куда же нас на этот раз занесло? На северный полюс, что ли?

Медведь, переминаясь с ноги на ногу и потирая озябшие лапы, пожал плечами.

– Ёлки-палки, ну и холодрыга! Вован, одолжи шубку!

В этот раз комбинация из трех пальцев у Костолома получилась.

– Пошли, жадина! – буркнул Жигалов.

Утопая по колено, а местами и по пояс, они побрели вперёд. Пошёл снег, нет, он самым наглым образом повалил. Огромные, размером с ладонь, снежинки сыпались на землю как из рога изобилия, укутывая её толстым белоснежным покрывалом. Потом просто снегопад превратился в метель. Подул жестокий зимний ветер.

– Я з-зак-коч-чен-нел-л…

Ноги капитана подкосились, и он упал в снег. Вован схватил его за шиворот и заключил в объятия. Затем сложил крылья в некое подобие плаща и укутал в них Глеба.

– Сп-пасиб-бо… – выдавил тот непослушными губами.

Вскоре Жигалов согрелся. Ещё через пару часов прекратился снегопад. Из-за туч даже выглянуло солнце, правда, его появление носило скорее эстетический характер.

Внезапно земля задрожала. Вибрация была такой сильной, что медведь потерял равновесие и бухнулся в снег, придавив всей своей массой капитана.

– Слезь с меня, боров!

Костолом слез. Между тем тряска усиливалась.

– Что это такое? Неужели землетрясение?

Впереди показались клубы снега.

– Вован! Давай на взлёт! – скомандовал Глеб.

Медведь взмыл вверх, вызвав снежную бурю.

– Меня забыл, обормот!

Костолом снизился и взял на борт пассажира. Спустя несколько секунд внизу промчалось приличное стадо мамонтов. Хоботов под пятьдесят.

– Куда это они ломанулись? – удивился Жигалов.

Вован пожал плечами и чуть не выронил при этом капитана.

– Ты потише крыльями-то маши!

Костолом послушно сложил наследство. И начал падать.

– Да не этими! – заорал Глеб.

Падение прекратилось.

– Похоже, что этих слоноподобных кто-то очень сильно напугал. Возможно, стоматолог. Летим туда, откуда они примчались.

Медведь согласно рыкнул и повернул в нужном направлении. Внизу показался густой лес. Вернее, его остатки. Деревья были повалены и порваны в клочья-щепки на площади в несколько гектаров.

– Это кто же тут постарался? – округлил глаза Жигалов. – Неужели мамонты? Снижайся.

Вован круто спикировал вниз.

– Хорош прикалываться, бройлер!

В ответ на такое прозвище Костолом резко затормозил – капитан кубарем полетел в снег.

– Ты что безобразничаешь! – Внезапно он осёкся. – А это что?

Глеб стоял в гигантском следе, похожем на человеческий.

– Ни фига себе следышек! – Жигалов шагами измерил отпечаток. – Три метра в длину и метр в ширину!

Медведь презрительно хмыкнул.

– Как что? Ты только представь, какого размера этот тип целиком!

Вован пожал плечами.

– Да ты пойми, балда, что этого монстра испугалась куча мамонтов! – (Это значит – много, а так куча ничего не боится!). – А этих меховушек испугать не так-то просто. Вон они какие здоровые.

Костолом равнодушно махнул лапой.

– Ах, так! – возмутился капитан. – Посмотрим, как ты сейчас запоёшь! ЭТО идёт сюда!

Он показал пальцем на приближающуюся фигуру. Это была трёхметровая горилла с огромными ступнями. Маленькое тельце с непропорционально длинными руками и ногами было увенчано крохотной головкой с лопушистыми ушами.

– Вован, ты глянь, какие ухи! Так вот почему убежали мамонты! Они испугались, что помрут со смеху!

Горилла обиженно хрюкнула и задёргала плечами. Руки, до этого висевшие безжизненно вдоль тела, плетьми стали бить её по спине и животу – так она изображала грозные удары в грудь.

Глеб широко зевнул:

– Полетели отсюда, Костолом! Тут скучно.

Горилла рыкнула, привлекая внимание, и, когда добилась своего, широко распахнула пасть. Оттуда «выпала» многоуровневая, сложенная до этого на манер гармошки. Челюсть доставала до пола, топорща при этом зубы во все стороны.