Я не хочу назад. Книга 2

Принц лишь усмехнулся, но спорить не стал, подхватил свежий костюм из рук Хранительницы и, чмокнув оторопевшую даму в щечку, скрылся в гардеробной.

За завтраком придворным был представлен бодрый и улыбчивый младший принц, а принцу - доказательства покушения на герцога эт Вериса и виновница происшествия. Прочитав письмо от герцога, Ульсоритас, исполняющий обязанности судьи в королевском суде, состроил зверскую гримасу и прямо за столом надиктовал секретарю приговор:

– Означенную леди наказать принудительным лечением нервного расстройства у придворного Травника, а также ежедневным посещением детского приюта в общине добрых сестер в течение года. По окончании срока наказания суд выслушает Травника и представителя приюта и примет новое решение.

Секретарь, шустро записав распоряжение, помчался оформлять бумаги, а Ульсоритас, оторвавшись от аппетитного куска пирога с мясом, склонился к Расколоритеру и шепнул ему прямо в ухо:

– Ты был прав, братец.

– В чем?
– почти не разжимая губ, уточнил старший принц.

– Я скоро женюсь.

Расколоритер едва не поперхнулся печеньем.

– Она сказочно хороша и умна, но мне понадобится твоя помощь, чтобы уговорить девушку выйти замуж.

– Уговорить? Видимо, она действительно умна, - хмыкнул Рас.

– Будешь ржать, как стоялый жеребец, больше ничего не узнаешь!

– Ладно, ладно, молчу, что конкретно нужно от меня?

Принцы перешли на шепот, и любопытствующим придворным оставалось только гадать, что братья обсуждают с таким весельем и фырканьем.

На следующее утро Верховную Хранительницу поджидал сюрприз - крошечная бутоньерка из нежно-розовых цветов лежала в ее тарелке. Сдержав вздох, она подняла букетик, как таракана, двумя пальцами и отбросила в сторону, попав в бокал тучному лорду Гравису. Ульсоритас сверкнул глазами и ухмыльнулся, а Расколоритер слегка поперхнулся, а потом прикрыл улыбку салфеткой. Первым блюдом подали хрустящие тосты со всевозможными намазками - тарелочки с паштетом, сыром и желе красиво располагались на подносах. Перед Верховной Хранительницей также поставили поднос с изящной белой розой в центре. Дама фыркнула, но сдержалась, стараясь не смотреть на цветок, она быстренько намазала тост полюбившимся желе и пригубила утренний чай. На блюдце рядом с чашкой обнаружилась изящная веточка с мелкими белыми цветочками. Стряхнув ее словно мусор на салфетку, Хранительница напряженно ожидала следующего блюда - сегодня это была молочная каша с орехами и сиропом. Кашу в тарелке покрывали нежные лепестки розовых роз...

Разгневанная дама велела слуге заменить тарелку и получила кашу в белых лепестках, потом в красных и, наконец, оставив бесплодные попытки, потребовала десерт. Десертом служила великолепная, нежнейшая шарлотка. Когда слуги сноровисто принялись оделять придворных блюдечками с кусочками пирога, Хранительница немного успокоилась, пирог цветами посыпать как-то чересчур. Однако когда перед ней поставили блюдце, она стиснула зубы, чтобы не выругаться: на кусочке выпечки красовалась розочка из крема, с миленьким колечком вместо серединки. Потемнев лицом, Хранительница подняла глаза на обнаглевшего мальчишку и неожиданно наткнулась на его серьезный взгляд. Стукнув ножом по серебряному кубку, младший принц поднялся, и громко объявил:

– Дамы и господа, я хочу сделать объявление! Сегодня я принц Династии Риинер Ульсоритас прошу руки и сердца Верховной Хранительницы Династии. С этими словами принц вышел из-за стола, подошел к Хранительнице и помог ей подняться из кресла. Растерявшись, женщина не сопротивлялась. Вынув из кремовой розочки тонкое изящное колечко с крупным сапфиром, Ульсоритас надел его на палец нареченной, придворные зааплодировали. Не отпуская руку с длинными тонкими пальцами, принц изящно поклонился и потянулся поцеловать невесту. Замершая в глубоком шоке Верховная Хранительница даже не шелохнулась. Будучи несколько ниже, принц не растерялся и чмокнул ее в ямку над ключицей. Тут Травница очнулась и с разворота попыталась залепить принцу пощечину, но он успел перехватить ее руку и превратить удар в крепкое объятие. Сжав напряженное тело, он шепнул в шею возлюбленной:

– Потом порвешь меня на кусочки, любимая, а сейчас улыбнись и скажи мне, как ты счастлива!

– Безголовый мальчишка, - прошипела Хранительница, - что ты делаешь???

– Делаю себя счастливым принцем, а тебя счастливой принцессой, улыбнись, моя королева!

К счастью кронпринц объявил окончание завтрака, что позволило принцу максимально быстро утащить сопротивляющуюся невесту в свои покои, они были ближайшими к утренней столовой.

***

На палубе драккара, как и положено ярлу, умирал Ярс Свиттсховен. У его головы сидел на корточках его помощник и боевой друг Карс Шеолт. Вокруг собрались 'друзья битвы' - воины его отряда. Чуть приподнявшись, Ярс прохрипел:

– Свой меч, драккар и дочь я завещаю Карсу Шеолту, пусть меч его не согнется, драккар не потонет, а дети будут крепкими и здоровыми!

– Даннн!
– Полетел над морем дружный удар рукоятями мечей в щиты.

Утром специально собранный плот унес прах ярла в море, а Карс стал приемным отцом худенькой светловолосой девчушке, с тяжеленьким кинжалом на поясе. Хмурая команда, однако, слушалась его беспрекословно, за те годы, что Карс был помощником ярла, его научились уважать даже самые ярые противники чужаков.

***

Рита смотрела из окна башни на раскинувшийся вокруг замок, и мысли ее бились пойманными рыбками. После длительной остановки в трактире герцог гнал лошадей, спеша сократить задержку. Южане и маг остались еще на некоторое время и должны были прибыть в герцогство в конце месяца. Изрядно изнервничавшаяся и выложившаяся на последнем сеансе лечения Маргарита большую часть пути спала, несмотря на тряску и холод. На стоянках гвардейцы вынимали ее из повозки и помогали Ситтариэ донести госпожу до комнаты или до кустиков. Потом так же на руках переносили к костру или к столу, но чаще камеристка кормила госпожу с ложечки и укладывала в постель, обложив горячими кирпичами либо бутылями с кипятком. Герцог регулярно появлялся, оглядывал равнодушно лежащую в повозке девушку и вновь уходил. Когда до резиденции герцогов эт Верис оставалось не более дневного перегона отряд остановился в небольшом городке. Риту разместили в уютном номере с большой кроватью под голубым шерстяным балдахином, но вместо Ситтариэ с подносом в комнату вошел герцог с высоким сухопарым мужчиной в зеленой мантии, девушка даже не удивилась этому факту, сил у нее совсем не осталось. Герцог что-то говорил Травнику, а тот ловко манипулировал округлыми деревянными палочками, нажимая, поглаживая, изучая больную. Рите казалась ужасно смешной длинная борода Травника, и ей захотелось дернуть ее и проверить, настоящая ли она, но рука не поднималась, и Рита опять прикрыла глаза. А между тем, обеспокоенный Вран объяснял Травнику, что они в пути чуть больше недели, и девушка выложилась, исцеляя сразу дюжину раненных, но Травник, изучив больную, покачал головой:

– Ваша Светлость, а не случилось ли у леди какого-нибудь сильного потрясения? Физически ничего, кроме слабости, происходящей от малой подвижности, я не нахожу, запас сил также в норме, а вот нервы... Нервы никуда не годятся.

– Возможно, магистр, просто череда событий и покушений привела леди к такому состоянию?

– Не исключено, милорд, но мне кажется, леди угнетена собственными мыслями, а это гораздо хуже, за неделю последствия стресса легко бы сгладились, а судя по вашему рассказу, ситуация ухудшается.

– Но что же делать, магистр?

– Ну будь леди замужней...

Голоса мужчин удалились, а девушка так и продолжила равнодушно лежать с закрытыми глазами, длинная полуседая борода травника уже забылась.

Вскоре в комнату принесли огромную лохань и наполнили ее до половины горячей водой, Ситтариэ хлопотала рядом, добавляя в воду душистые масла и расставляя баночки с мылом и снадобьями для волос и тела. Потом она бережно раздела исхудавшую девушку и завернула в простыню. В дверь постучали, пришел герцог эт Верис в одной рубашке и коротких бриджах. Подняв Маргариту на руки, он опустил девушку в ванну и намылил большую губку, заранее приготовленную Ситтариэ. Реакции не последовало никакой! Вздохнув, герцог переглянулся с камеристкой, и в четыре руки они принялись мыть девушку, стараясь хорошенько ее растереть и вызвать румянец на побледневшей коже. Потом герцог вынул девушку из воды и унес на кровать, камеристка принялась расчесывать и разбирать ее волосы, а Вран ушел к себе. Еще через полчаса он пришел с влажными волосами и усадил Риту в глубокое кресло перед зеркалом. Ситтариэ уже успела натянуть на девушку нижнюю сорочку и теперь споро шнуровала корсет. Кивнув, герцог вышел. Еще минут двадцать заняла простая, но изысканная прическа с украшением из оранжерейных цветов. Вран появился, сияя великолепием белоснежного камзола с отделкой из золотого кружева, в руках у него было белое платье с такой же отделкой и коробка с украшениями. Ситтариэ вместе с герцогом аккуратно упаковали баронессу эт Солариэсс в платье, потом извлекли из коробки потрясающую парюру из белого золота. Простая диадема с одиноким бриллиантом размером с грецкий орех, колье с камушком чуть меньшего размера и пара тяжелых браслетов с витыми подвесками. Последними из коробки герцог достал два золотых кольца и перстень с мутноватым зеленым камнем. Ситтариэ распахнула двери и передала хозяйку на руки ошеломленным гвардейцам. По длинному коридору девушку донесли до маленькой комнатки, в которой сильно пахло благовониями, а на стене висело зеркальце в позолоченной рамке. Все время ожидания Рита внимательно рассматривала незнакомку в зеркале: красивая, немножко бледная и щеки ввалились, но у аристократии, кажется, так принято. Издалека раздался звон колокольчиков, и дверь в противоположной стене распахнулась. Оттуда показалась, блестя глазами, камеристка и махнула рукой, призывая охрану поторопиться. Подхваченная с двух сторон Рита на короткий миг зависла в воздухе, а потом зашагала по ковровой дорожке куда-то вперед. Изумрудные туфельки несли ее легко и грациозно, гвардейцы не давали упасть, от слабости кружилась голова, и перед глазами все расплывалось в бесконечный свет. Наконец процессия остановилась, вновь раздался звон колокольчиков, и из противоположной двери показался герцог в сопровождении гвардейцев и почетных граждан города. Рита немного огляделась - мама! Прямо перед нею стоял высокий тучный человек в синей мантии, расшитой сплетающимися драконами и змеями в травянистом орнаменте. Все помещение, тонувшее в тумане благовоний, было очень похоже на храм, а герцог в нарядном костюме, с диадемой на черных, как ночь, волосах, больше всего походил на сказочного принца.

Где-то внутри шевельнулся ехидный голосочек, мяукнувший, что с парочкой принцев она уже знакома, а Вран все равно лучше! Рита шикнула на этот противный голосочек и стала наблюдать за спектаклем дальше.

Вот тучный мужчина пропел удивительно тонким голосом какую-то длинную фразу, судя по ощущениям - полную абракадабру, и протянул герцогу перстень с мутноватым зеленым камнем. Герцог взял девушку за руку и надел ей перстень на указательный палец, камень вспыхнул, муть скользнула белесой воронкой и пропала. На изящной женской ручке сиял, играя гранями, изумруд стоимостью в полкоролевства! Сзади раздались шепотки и вздохи. Священник или жрец, или как там его правильно называют? Благосклонно взглянул на девушку и выдал еще одну зубодробительную фразу, после которой герцог кивнул и вопросительно посмотрел на Риту, девушка в ступоре молчала. Тогда он склонился над ее розовым ушком и прошептал: