Я один вижу подсказки 7

«Нужно продлить этот род… во что бы то ни стало… Род Некрасовых!»

Фактически, именно она поделилась этой идеей с Рарогом Велегором, главой школы. И тем самым написали совместный план.

Хотя идея может показаться ужасающей, словно речь идёт о разведении породистых собак, выгоды для школы нельзя недооценивать.

Плохо то, что они проявятся не сразу. Через 20–30 лет можно будет пожать плоды, и тогда школа наполнится настоящими талантами.

Мечтая об этом у неё возникал единственный вопрос:

«Насколько же они будут гениальными?!»

В этот момент произошло нечто неожиданное, что мгновенно потрясло Озару и охватило всю школу. Старейшина увидела тень огромного дракона, а вскоре над школой взмыл некий объект:

«Жемчуг?!»

Тот взмыл в небо и устремился далеко на восток, преодолевая огромное расстояние в одно мгновение.

И всё же все культиваторы стадии Неба, по крайней мере, поняли две вещи:

1. Жемчуг стал снова ничьим:

2. Он переместился на восток.

А значит, теперь появилась возможность попытаться его «забрать» — или, по крайней мере, найти.

Неудивительно, что в тот же момент около десяти различных групп культиваторов стадии Земли, а также двое культиваторов стадии Неба сорвались с места в погоне за ним.

Впрочем, Озара лишь покачала головой:

«Глупости… Жемчуг не даст себя так просто обнаружить…»

Её мысли были заняты другим. Больше всего старейшину тревожила спальня молодожёнов.

«Что же там произошло?!» — она изнывала от любопытства, но мощное намерение плотно окутало всю комнату, надёжно скрыв происходящее внутри. Это не давало ей покоя.

«Нужно дождаться утра…»

* * *

Когда я закончил изучать свою статистику, мой взгляд упал на Красу. Она по-прежнему сидела в углу, но её эмоции ясно читались на лице: широко открытые глаза и слегка приоткрытый рот выдавали её изумление.

Одним словом, мне удалось её поразить.

— Что это вообще такое было?

Краса сама не достигла десятого уровня стадии Потока, только девятого. Она не стала пытаться пробиться на «скрытые этажи», а перешла на стадию Земли.

Тем не менее, она прекрасно понимала, что чем прочнее основа, тем лучше результаты. В мире культиваторов все завидовали чужому Пути и невольно сравнивали себя с другими.

Её и без того раздражало, что учитель ставила меня ей в пример, а теперь Краса и сама начала сравнивать себя со мной.

Судя по выражению лица, итоги этого сравнения её не радовали. Но я знал, насколько опасно зацикливаться на таких мыслях, и решил отвлечь её.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться. Это всё лишь благодаря жемчугу… — я надеялся, что так ей станет легче. Пусть подумает, что мне просто повезло. — Лучше подумай о другом.

Она нахмурила брови, не понимая, о чём речь.

— О чём же?

— Кровь на простыне — вот наша главная проблема.

Её лицо ещё больше омрачилось. Это был не просто намёк, а старинный обычай.

Кровь на простыне в первую брачную ночь служила доказательством, которое утром следовало предъявить семье. В нашем случае — старейшинам.

Без этого брак могли признать недействительным, а значит, у «него» появится основание отказать мне в пилюле Земли. А мне этого не хотелось. Нужно было доказательство.

— И что нам делать?

— Ну… Вообще, есть один способ… — ответил я с недвусмысленной улыбкой.

…

Мы, два дурака — я и Краса, вошли в зал к главе школы. В моих руках была аккуратно сложенная простыня. Мы подошли ближе и остановились возле этого «вороньего гнезда». Я развернул ткань, и Краса мгновенно вспыхнула от смущения.

Простыня была вся в крови. Огромное пятно, словно её использовали для вытирания места жестокого убийства десяти человек.

А что?

Я решил не мелочиться и просто взял свиную кровь. Обильно вылил её в центр. Всё равно никто не станет проверять ни цвет, ни запах, а уж тем более проводить ДНК-тест.

Конечно, всем было понятно, что я лгу. Впрочем, традиция есть традиция.

— Вот, я выполнил своё обещание… — с гордостью произнёс я, расправляя плечи. — Мужик сказал — мужик сделал, верно? Мы поженились, провели брачную ночь, и в момент «эйфории» я даже достиг пика стадии Потока.

Разумеется, я предусмотрительно умолчал о «скрытых этажах». Людям совсем не обязательно знать всё. Им достаточно того, что я сам хочу им показать.

— Молодец, — с холодной сдержанностью ответил Рарог.

— Всё верно. Самый лучший молодец. Я бы даже сказал, молодец из всех молодцов. Поэтому мне нужна моя награда.

Краса, стоявшая рядом, опешила от того, как я разговариваю с главой школы. В какой-то момент она просто опустилась на колени — на всякий случай.

Если вдруг Рарог выпустит волну смертельной энергии, она решила, что пусть лучше пронзит меня, чем её. Такая тактика показалась ей вполне разумной.

А я?

Я уже получил карт-бланш и был «своим парнем». И, зная, что нахожусь в безопасности, не видел смысла бояться.

Ответа не было долго. Возможно, Рарог размышлял, как выкрутиться, или просто решил помучить меня ожиданием. В конце концов всё же сказал:

— Хорошо.

Тут же в зал вошла служанка — красивая девушка с безупречно выверенными движениями. В руках она несла большую, прозрачную запечатанную бутылку.

Внутри неё, погруженный в особую жидкость, плавал небольшой зелёный шарик размером с орех. Он был соткан из энергии и пульсировал, словно живой.

Зрелище было завораживающим.

— Можно? — спросил я, не сводя с него глаз.

— Возьмите.

Служанка протянула сосуд, но даже она делала это с неохотой. Оно и понятно. Эта пилюля была редкостью невероятной ценности, возможно, дороже целого города.

Почему же она столько стоит?

Пилюли Земли добываются исключительно в разломах Шинсу — по сути, это чистая энергия самой планеты.

Одна такая рождается раз в сотню лет, и за неё ведут войны школы, кланы, королевства. Если говорить о самом ценном ресурсе в этом мире, то это именно она.