Я посажу тебя в клетку

– В вашем случае, дольше. И, возможно, будут предпосылки к отказу в удочерении.

– С какого хера?

– Руслан Александрович, вы должны понимать, что в нашей стране отдать двух несовершеннолетних девочек взрослому одинокому мужчине…

– Я родственник.

– Дальний, - мягко остановил меня адвокат. – И многие могут углядеть в этом скрытый инцест и педофилию.

– Вы в своем уме?! – я заскрежетал зубами. – То есть, отдать их убийце, на их глазах вспоровший живот их матери и выбросивший из окна, это благоразумно?! Грёбанное правосудие выпустило его на год раньше – это милосердие? Я урою ублюдка, но не подпущу его к детям!

– Тише. Злитесь не на меня, я хочу помочь. Хочу предусмотреть все варианты развития событий. Вот вы говорите о его досрочном освобождении. Я обязательно запрошу характеристику и все сопутствующие его выпуска, но уже сейчас предположу, что Елагин давит на жалость, на ошибку всей своей жизни и желание ее исправить. А значит, вернуться к семье и стать примерным отцом.

– Через мой труп.

– При такой позиции, Руслан Александрович, вы настроите против себя судей, в то время, как раскаявшийся отец вызовет их жалость и сочувствие.

Я зарычал, треснув кулаком.

– Так что, суд будет идти явно не месяц, а полгода. И начнем мы его тогда, когда будем готовы выиграть.

– Я готов!

– Нет. Вы озлоблены, ослеплены эмоциями. Вы холост!

– А он убийца!

– Раскаявшийся, - настаивал адвокат.

– Нихрена. Вы верите, что можно хладнокровно убить жену, а потом раскаяться? Я – нет!

– Но ваше мнение, к сожалению, не имеет решающего слова. А вот он – отец. И чтобы лишить его родительских прав, надо собрать доказательства. Только это убедит суд отказать ему и рассмотреть в качестве опекуна вас.

– Только рассмотреть? – напрягся я.

– Увы. Часто вопрос решается не в пользу дальних родственников, а в пользу органов опеки и приемных полноценных семей.

– Полноценнее меня никто их обеспечить не сможет, - отрезал я.

– Но они дети. Им нужен пример счастливой семьи. Этого вы им обеспечить точно не сможете. Вы – временный жизненный пункт для залечивания душевных ран, но не путевка в будущее.

– Ты хуевый адвокат.

– Я лучший, и вы это знаете.

– Тогр-рда убеди суд отдать девочек мне! – прорычал я, фактически швыряя пачку банкнот в юриста и выметаясь из душного кабинета, внезапно ставшего казаться клеткой.

Трясущимися руками я сорвал галстук, сунул в карман и набрал Олега.

– Помоги, - прохрипел я.

– По голосу слышу, что ты в дерьме. Даже вонь чую.

– Мне не до шуток. Помоги!

– Приезжай, Рус. Нерешаемых проблем нет, есть разный ценник.

В этот момент я забил на правосудие, справедливость и мирное решение вопроса. Ради племянниц, я готов был убивать.

Домой приполз глубоко за полночь. Олег хороший друг, отличный партнер, но там, где дело касается бизнеса – неумолим. Так что после обстоятельного рассказа про сложившееся положение, он пообещал подумать и выгнал меня работать.

Новый пак девочек, свежие и не очень лица, непроходимая наивность в части охоты за толстосумами. В этот вечер я был молчалив. Выслушивал каждую и почти не задавал вопросов. Мысленно возвращаясь к козе и девчонкам. Как они там? Что делают? Чем закончилась встреча с директором?

Какая нахрен работа, если меня тянет домой? К моим девчонкам?

Но так поздно квартира встретила тишиной, даже Вермут спал где-то в лабиринте комнат без задних ног.

Я скинул ботинки и пошел по спальням проверять. Сначала пустую спальню Дашки. Но это не насторожило, девочки часто спали вместе. Но когда я увидел пустую кровать Алины меня продрал холод. Когда я созванивался последний раз с домашними?

А что Тём? Где дети? Почему мне не позвонили?!

Я был уже у своей спальни, рассчитывая найти там Юльку и вытрясти из нее всё, что она могла знать. Но открыв дверь, привалился от слабости к косяку, не зная, рычать от злости или рыдать от облегчения.

Все трое любимых девчонок спали в обнимку в моей постели. Наверняка хотели дождаться, сделать сюрприз, пожелать спокойной ночи, но так и вырубились, не дождавшись.

Я поправил одеяло и чуть тронул за щеку козу. Та, не просыпаясь воинственно выдвинула подбородок и фыркнула. Как дурак, я разглядывал девчонок и лыбился.

Господи, пусть всё так и останется. Пусть я буду приходить домой и видеть всех троих здоровыми, счастливыми и рядом со мной. Неужели я так много прошу?

* * *

Весь следующий день я снова провел между кабинетом адвоката и Олега. На руках был огромный список документов, которые требовалось собрать в рамках моей характеристики. Например, отзыв из школы о Дашке и Алине.

– Мы должны показать суду, что ваше воспитание благотворно сказывается на детях. Резюме из школы о хорошем поведении, успеваемости и достижениях очень помогут.

Я мысленно застонал, припоминая бесконечную череду вызовов к директрисе. Даже гадать нечего, что она запросит за положительное резюме.

Черт!

То же касалось балетной студии. Если за Алину я был спокоен, то какой характеристики удосужится Дашка? Та же Ирина не сможет мне предоставить нормальный документ о её таланте и предрасположенности к музыке, а не балету.

Все остальные официальные бумажки также касались штрихами к портрету о моей благонадежности. Характеристика с работы, справка о зарплате, выписка из банка о последних произведенных расходах, документальное подтверждение отпуска, проведенного с семьей.

Представляю, как предоставлю справку в суде, подписанную Мезуровым. И его свидетельства:

– Руслан Александрович – лучший рекрутер элитных шлюх в стране.

Пиздец!

Вечером поделился новой волной проблем с Мезуровым.

– Давай тебя Киса в свою фирму устроит? Будет у тебя в трудовой запись: Дегустатор корма для животных. А? Звучит?

– Олег, хватит стебаться…

– От себя могу вписать только «опытный дефлоратор», но это погубит удочерение на корню.

Я бросил бумаги на стол и схватился за голову, не зная за что браться. Почему я думал, что так просто будет решить юридические проволочки? Почему тянул до последнего? Надо было уже тогда закрыть дело по удочерению девочек.

Но тогда я тоже торопился. Оформить временное опекунство оказалось быстрее и легче. Я пошел по легкому пути, за что теперь и огребаю.

– Руслан Александрович, к вам там пришли.

Я поднял голову, Олег нахмурился.

Кто мог искать меня в офисе Мезурова? Девочек я сюда не вожу. Клиентов тоже принимаю в неформальной обстановке согласно статусу.

– Кто там?

– Мужик какой-то. Недавно откинулся.

Олег цепко оглянулся на меня. Я кивнул. Елагин, кто же еще. Только он мог искать меня днем здесь.