Я, ты и наша тень

— Это правда, — повторила я. — Моя мать являлась дочерью Дарда, правителя Белоземья.

— Сейчас я правитель Белоземья! Прошу не забывать! — встрял Грэм.

Матушка отвернулась. От чего она пряталась? От правды? От возможности услышать еще что-нибудь более ужасное, чем уже слышанное?

— Господин Дард — законный правитель Белоземского края, — я сделала упор на этом специально для Грэма. — А я его внучка. Наследница. И никто не смеет оспаривать мое право.

Дард фыркнул. Мне даже показалось, что он смеется, но нет, это всего лишь старческий кашель.

— Какое право, девочка? — прошипел Грэм. — Дард самолично передал правление в мои руки.

— Передал? Отлично, — я усмехнулась. — На правах наследницы, я оспариваю это деяние. И сейчас, при многочисленных свидетелях, заявляю свои права на трон.

— Не играй со мной, Тала, — в его голосе зазвучала нескрываемая угроза. — Это может плохо кончиться и для тебя, и для твоей дражайшей свекрови, и для любимого муженька.

— Вы меня запугиваете? Не слишком ли много берете на себя, господин Грэм? Позволю вам напомнить, что народ и тени будут на моей стороне.

— Тени? Какая мерзость! — он передернулся. — Прятаться за спинами призраков.

— А за чьей спиной прячетесь вы? Вашу армию составляют не только люди. Вы ведь и сами не гнушаетесь использовать Теней. Вот только знают ли они, как вы их ненавидите?

Грэм сжал зубы и вперился в меня разозленным взглядом.

Дард молча выслушивал нашу перепалку и кажется делал про себя заметки. Думаю, что в скором времени мне придется услышать все его выводы по поводу нахальной внучки.

Малесия молча сидела за столом и даже не вмешивалась в разговор. Казалось, что ее больше волнует с каким соусом подано то или иное блюдо, чем происходящее в комнате.

А матушка… Матушка вжалась в угол и молча наблюдала за развертывающимися событиями. Ее сжатые в кулаки руки побелели от напряжения, с силой закушенные губы выдавали накал эмоций. Она следила за мной, за Грэмом, за Дардом. Даже Данай не ускользал от ее внимания. Мне оставалось только позавидовать силе духа немолодой уже женщины. Известие о предательстве светловолосого лессира, ужасные новости о поражении Нила, нелицеприятные моменты моей биографии… Это все выбило бы из колеи любого, но не ее. Королева медленно, но неумолимо приходила в себя. С каждой секундой ее опущенные, ссутуленные плечи распрямлялись, подбородок с вызовом вскидывался вверх, глаза разгорались жизненной силой.

Но всем было не до того, чтобы замечать внутреннюю борьбу царствующей особы. Люди, занятые своими проблемами и переживаниями, сами подставляли спины под молчаливый укор королевского взора.

— Ты никогда не получишь Белоземье, девчонка! — шипел Грэм.

— Это не вам решать, милейший! — с вызовом парировала я.

— На твоих руках смерть моей дочери! — встревал Дард.

— Может, все-таки вернемся к обеду? — вопрошала Малесия.

В этот момент, словно гром, ниспосланный возмущенными богами, раздался повелительный голос матушки:

— Да как вы смеете?! — вызвав своим окриком изумленную тишину, она обратилась к Дарду. — Как смеете вы обвинять девочку в таких чудовищных прегрешениях? Вы сами загнали в угол всю их семью! Вы сами наслали убийц! Вы! Именно вы, своими собственными руками загубили жизнь своей дочери. Именно вы бросили единственную внучку на произвол судьбы! Именно по вашему приказу погиб король Лаэрда, мой муж!

— Что? Как? Я никого не… — возмущенный голос Дарда заглушился кашлем.

— А вы?! — королевский гнев перетек на Грэма. — Вы обманом втерлись в доверие старика! Не удивлюсь, если вы получили власть шантажом и силой! Что вы ему наговорили? Врать вы всегда умели, это я помню еще по Лаэрду.

— Не смейте оскорблять меня! — забрызгал слюной обвиняемый.

— Еще как смею! — матушка повернулась к Данаю. — Данай, твой отец погиб вместе с отцом Нила. Ты для меня всегда был, как сын. И именно сейчас, когда твоему другу, названому брату, требуется помощь, он получает от тебя злосчастное предательство?!

— Ваше величество… — медленно растягивая слова, произнес Данай. — Думаю, Нил не будет слишком поражен таким событием.

Королева молча отвернулась от него, демонстративно игнорируя столь расплывчатый ответ.

— А ты, Тала? — ее глаза задержались на мне. — Как ты посмела обманывать меня? Неужели это все чего я достойна?

Я растерялась и пристыженно мотнула головой:

— Нет, конечно, нет. Простите.

— Сейчас же иди за мной, девочка. Мы возвращаемся в наши апартаменты, — решительно сказала она и, предвидя возражения от присутствующих, добавила: — Мы с Талой все еще являемся представителями королевской семьи Лаэрда. Не обесчестьте себя еще больше, господа, проявите хоть толику уважения к женщинам.

И вышла из обеденного зала. Я послушно последовала за ней.

Позади стояла гробовая тишина. Убеждена, что все переваривали пламенную речь королевы. И только тихий женский голосок пробормотал себе под нос:

— Лучше бы занялись обедом.

Глава сороковая

Наши комнаты, конечно, не были настоящим убежищем, но все же давали ощущения хоть какой-то безопасности. Тут я смогла почувствовать себя почти защищенной от нападок Грэма.

Королева прошла вглубь, и устало опустилась на диван. Гордо расправленные плечи вновь поникли, царская осанка исчезла, словно легким дуновением кто-то сдул врожденные черты благородства.

— Ваше величество… — я не знала, как начать разговор. — Матушка…

— Присядь, Тала, — тихо сказала она и кивнула головой на пустующее место подле себя.

Не смея отказаться, я присела.

— Знаешь, девочка, — она продолжала говорить утомленным, лишенным всегдашней живости, голосом. — Мне было очень больно слышать эту историю от чужих людей.

— Понимаю. Но я не могла сказать раньше.

— Почему?

— Боялась.

— Кого, Тала? Меня?

— И вас тоже, — я опустила голову. — Меня саму много лет держали в неведении. Лишь недавно узнала правду… Я же маленькая совсем была, когда погибли родители. Ничего не помню. А потом Грэм начал охоту за выжившей девочкой. Я скрывалась. Боялась кому-либо открыться.

— А Нил знает?

— Да, я ему сказала не так давно.

— А меня, значит, оставили в неизвестности, — королева усмехнулась.