Я убил Бессмертного. Том 4

Кажется, он был не очень доволен этим фактом.

— Что? — изумился Август. — Но ты же…

— Что — я? — нахмурился Старс. — Почему я обязан рисковать жизнью и репутацией из-за человека, стукнувшего меня монтировкой по голове и запихнувшего в гроб? Хватит и того, что я рискую, покрывая Джеба.

— Ты же супергерой! — попытался Август воззвать к последнему, достаточно идиотскому, но всё же доводу. — Это твоя работа — совершать что-то героическое!

— Ну, а вы собираетесь нарушать закон, — Старс пожал плечами. — Я не супергерой, пацан. Я Плутающий… и медиа-лицо.

— Мы справимся, — процедил Джебедайя. — С Божьей помощью.

— С Божьей помощью? — хмыкнула Герда. — Да уж. Отличная команда. Фанатик, дрожащий от страха пацан, пресветлый валенок и сидящий внутри него Ктулху на стероидах. Знаешь, Август, ты был прав, — она перевела на него полный скепсиса взгляд. — Что может пойти не так?

***

— Что может пойти не так?

Голос Майкла Крейна был преувеличенно бодр.

— Может быть, план хлипковат, и многое действительно зависит от случайностей, от непредвиденных факторов… но инициатива и сила всё-таки на нашей стороне.

— На нашей — или на вашей? — уточнил Прескотт.

— Несколько энтузиастов против всей моей охраны и ваших агентов…

— Один из этих энтузиастов — или двое, как посмотреть — недавно вырезал полный зал народу, — напомнил Прескотт. — И не то, чтобы я жаловался — это обеспечило мне карьерный рост — но недооценивать Люка и Сенат было бы довольно глупо.

Он встал и прошёлся по крошечной комнатке. В зале, где недавно проходил вечер, уже не было трупов, но и очистить его от крови до сих пор не удалось. Прямо сейчас там сновали люди по швабрами, пылесосами, моющими средствами… по счастью, стены маленькой комнатки имели хорошую звукоизоляцию.

— Вы сами говорили, что это пушечное мясо, — пожал плечами Крейн. Он прекрасно понимал, насколько шатко и странно всё это смотрится, но портить себе же репутацию не собирался.

— Да, но это целая куча того мяса! — возразил Прескотт предельно серьёзно. — И потом… о каком плане мы сейчас говорим? Если о том, что эти придурки будут штурмовать ваш офис, чтобы добыть портальную пушку, то помилуйте — как тут что-то может провалиться?

Он сел напротив Крейна, и лицо демона снова осветила улыбка.

— Поднимитесь наверх, заберите портальную пушку из сейфа — если она вообще ещё там — и спрячьте… да где угодно. Не будут же они обыскивать весь небоскрёб!

— Как знать… — вырвалось у Крейна.

— Ну так спрячьте в другом здании! — предложил Прескотт. — Дело-то не в этом. И мы оба знаем, в чём дело. В успехе операции «Не отдать им порталы» я даже не сомневаюсь, но вот истинная цель всего сегодняшнего балагана…

— Герда, — согласился Крейн, кивнув. — Но… я здесь тоже спокоен.

— Редкий оптимизм, господин Крейн.

— А пояснить вам, почему я спокоен? — пожал плечами Крейн. — Потому что это ваш план. Герда, что должна умереть от рук светлого героя — ваша схема, и не будь у неё шансов на успех — вы бы не одобрили её. В самом худшем случае, всё просто вернётся к изначальному статусу — Люк погибнет или уйдёт, Герда останется у меня, и мы найдём другой вариант.

Прескотт кивнул.

— Думаете, мы не кладём все яйца в одну корзину, так?

А действительно. Откуда ему знать, что у демонов нет десятка других таких Герд в запасе? Впрочем, вслух он сказал иное.

— Я знаю Герду. Она… мерзкая сучка, которую не в состоянии долго вынести не один нормальный человек. Такой вы велели мне её воспитывать, такой она и выросла. И если нормальный человек просто уйдёт… фанатичный паладин решит, что столкнулся с дьявольским отродьем. И будет совершенно прав!

— Попрошу без этого вот, — поморщился Прескотт. — Мы не имеем никакого отношения к мифологии вашего мирка, да и слово «отродье» звучит крайне невежливо и неблагозвучно.

— Термины, — пожал плечами Крейн. — Главная опасность — что кто-нибудь прибьёт её раньше Люка. Но святоша и мальчишка не сделают этого, а Сенат… просто позаботьтесь о нём, как и обещали. И тогда иных вариантов не останется.

Он развёл руками и повторил:

— Что может пойти не так?

***

— Что может пойти не так? У меня всё под контролем, Кросс, всё идёт так, как я этого и хотел.

Я хмыкнул, разминая плечи; Сила разливалась по моему телу, даруя небывалый восторг, упоение… и ярость, присущую только демонам.

— Уверен, что это сейчас говоришь ты, Готфрид? — уточнила, нахмурившись, Эмбер, глядя прямо на меня. — А не какая-нибудь сущность внутри тебя?

Был ли я уверен на самом деле?..

…нет, пожалуй.

Я был уверен в этом процентов этак на девяносто, или, может, даже девяносто пять. Но я давно и крепко знал демонов, знал, чем они занимаются, какие у них методы, и… нужно было быть дураком, чтобы решить, будто у них нет запасного плана.

Демоном или человеком — дураком я не был никогда, и, хотелось верить, не буду и дальше.

Пока, впрочем, я был ещё человеком. Сила влилась в меня, но преобразование — дело небыстрое. Я был человеком себе на уме, был маньяком, в котором играла жажда крови — а она действительно играла, и ещё как! Но демоном я всё же не стал.

Ещё не стал.

— И что теперь? — Эмбер глядела на меня отважно и зло. — Прикончишь меня и пойдёшь сеять хаос по улицам города?

— Зачем? — благодушно зевнул я. — Знаешь, Кросс, меня накачали яростью, но мозги мне вовсе не отключили. Я отлично помню, кто ты, отлично помню, что мы на одной стороне…

— Накачали яростью? — заметила американка. — А вот по тебе не похоже. Стоишь тут спокойно, щуришься, улыбаешься… даже меч не занёс.

— Ага, — ещё шире улыбнулся я. — Похоже на то, как если бы я был добрым и мирным, правда, Кросс?

— Но ты не добрый и не мирный, — кивнула она. — Так что же это такое на самом деле?

Моя улыбка достигла тех пределов, когда расширяться больше некуда: ещё немного, и треснет лицо.

— Вот, — заметил я. — Вот правильный вопрос. Это предвкушение.

— Бойни?

— Бойни, — не стал я спорить. — Но тебе и остальным опасаться нечего. Жажда крови — дело такое… она опасна, пока не отведёшь её в нужное русло. Умрут только те, кому следует умереть.

Мёртвое тело Ино Сонним лежало на полу; подумав немного, я отбросил меч, поднял ещё тёплую покойницу и уложил её на каменный алтарь. В конце концов, это тоже была своего рода… жертва.