Я в любовь нашу верю...

После нескольких выступлений аспирантов и магистрантов кафедры физики, пришел черед и студентов-астрофизиков. Мамору, постукивая пальцами по столешнице, ожидал, когда же объявят выступление Леико. И оно, как назло, оказалось одним из последних — народ, присутствующий в аудитории, уже изрядно устал, чтобы задавать вопросы и вести дискуссии. А ведь когда семинар был в самом разгаре, и именитые ученые, и студенты вели весьма любопытные научные споры — гораздо захватывающие, чем тот, что профессор подавил в зародыше, оборвав Леико.

Чиба не мог отрицать, что мисс Сасаки являлась достойным соперником — девушка, вне всяких сомнений, была эрудирована и начитана, постоянно пополняла запас своих знаний. Но ее неуемные амбиции и желание всем и каждому показать свое превосходство, напротив, вызывали у окружающих некое отторжение. «Зазналась девочка, заигралась», — говорили представители старшего поколения. «Слишком много возомнила о себе! Гений с большой буквы — как же, ха!», — презрительно бросали ровесники. Оттого вечно одинокая Леико еще глубже зарывалась в книги по астрофизике, стараясь подняться за счет полученных знаний еще выше.

И вот, пришла пора ее выступления. Мамору невольно бросилась в глаза одна деталь, на первый взгляд несущественная: Сасаки была одета в то же цветовой гамме, что и он сам — сочетание зеленого, серого, черного… Это была его «счастливая» комбинация одежды — парень всегда надевал эти цвета перед важными выступлениями. А теперь еще и Леико явилась на семинар, одетая в том же стиле. Совпадение? Знак? Или просто подражание? Впрочем, Мамору не стал долго задумываться над этим, так как Сасаки начала свое выступление.

Каждый доклад Леико был похож на театр одного актера. Выступая, девушка, казалось, не замечала никого перед собой — с таким жаром и душевной страстью она вела свое научное повествование. Сасаки не стояла на месте. Она ловко сновала от кафедры к электронной доске и обратно, лично пролистывая демонстрационные слайды и комментируя каждый из них. Тема, кстати говоря, была подобрана интереснейшая: «Загадка гибели планеты Фаэтон: рождение Пояса Астероидов».

Мамору подался вперед, не без интереса слушая доклад Леико. Она и впрямь сыпала научными фактами, цифрами и терминами, не касаясь легенд, коими обросли гипотезы о возникновении Пояса Астероидов.

— Согласно правилу Тициуса-Боде, — вещала Сасаки, — расстояния планет от Солнца подчиняются закону геометрической прогрессии. Но было одно место, между Марсом и Юпитером, которое пустовало. И именно на этом месте некогда находилась вышеописанная планета Фаэтон — небесное тело, среднее по величине между Марсом и Меркурием. Планету, естественно не обнаружили — со времени ее аннигиляции прошло свыше четырех миллиардов лет. Зато открыли ряд карликовых планет — астероидов — Юнону, Весту, Цереру, Палладу. Церера даже некоторое время считалась пятой планетой, подвинув Юпитер. Однако вскоре был обнаружен целый пояс астероидов, общая сумма масс которых и впрямь равнялась массе одной планеты. Именно ее и назвали Фаэтоном. Итак, если эта планета и впрямь существовала, то каковы были причины ее гибели? Одна из версий — первая гипотеза — это то, что Фаэтон был разорван на части гравитационными полями Марса и Юпитера. Вторая версия появилась сравнительно недавно, и я коснулась в своем исследовании именно ее, в обход других версий, нереальных с точки зрения современной науки.

Леика поморщилась при упоминании фантастических сюжетов и продолжила:

— Удерживаемые гравитациями Марса и Юпитера относительно небольшие астероиды все же покидали пределы пояса и падали на Землю, что позволило исследователям определить их природу. Оказалось, что они относятся к классу хондритов — то есть, к астероидам, образовавшихся из веществ еще не сформировавшейся планеты. Иными словами, Фаэтон не был разрушен — он прекратил свое существование, еще не успев остыть и, собственно, сформироваться. Но, опять же, причина этого? Я провела ряд исследований, изучив несколько наиболее известных работ ученых-астрофизиков и пришла к выводу, что в гибели Фаэтона не замешан фактор внешнего воздействия. Да, на исследованных астероидах четко видны следы плавления — как от воздействия высокой температуры, но что, если планета взорвалась изнутри, когда в еще не до конца сформировавшемся ядре что-то пошло не так? — тут Сасаки полностью перешла на язык науки, в подробностях расписывая процесс распада трансуранных элементов в недрах Фаэтона. Мамору даже на время отвлекся и вновь обратился во слух, когда девушка продолжила: — В процессе реакции еще не сформировавшаяся кора планеты лопнула, и вещества, из которых состоял Фаэтон, брызнули во все стороны, тут же застывая. Гравитация Юпитера и Марса не дала этим частицам разлететься по Солнечной Системе, хотя некоторые все же, если верить фактам и образцам, оставили свои следы и на Марсе, и на Луне, и даже на Земле.

Леико перевела дыхание и, откинув со лба прядь, закончила:

— У меня все.

Профессор Исаму поблагодарил Сасаки за столь информативное выступление и обратился к аудитории:

— Есть ли вопросы к выступающей?

Мамору хотел было поднять руку и задать несколько вопросов, но удержался. Доклад Леико и впрямь был хорош, и это даже немного задело его самолюбие. Но задать каверзный вопрос только для того чтобы отомстить за свое выступление? Ну уж нет!

Однако вопросы все-таки появились — Ами протянула руку и, представившись, произнесла:

— Вы сказали, что все астероиды из взорвавшегося Фаэтона — хондриты, так? Но ведь есть сведения, имеющие под собой веские доказательства, что часть астероидов из Пояса имеют совсем иной состав и относятся к ахондритам — частицам уже сформировавшегося небесного тела. В таком случае, ваша теория не совсем идеальна. Откуда тогда взялись астероиды с иным составом?

Однако Леико этот вопрос вовсе не смутил:

— Оттуда же, откуда прилетают кометы и метеориты — из-за пределов Солнечной Системы. Такое не редкость.

Вслед за Мицуно поднялся уже мужчина — кандидат наук:

— Мисс Сасаки, почему вы считаете несостоятельными иные теории, выведенные именитыми учеными? Есть ли у вас достаточно веские доказательства? Ваша теория весьма смела и вполне достойна хорошей научной диссертации.

Леико зарделась, сочтя слова ученого за комплимент, и ответила:

— В моем распоряжении были не только лучшие труды астрофизиков, занимавшихся этой проблемой, но и личные наблюдения. Я держала в руках образец астероида, некогда упавшего на Землю, сравнивала его с образцами других метеоритов. Мой доклад основан на сухих фактах и собственных наблюдениях, каждое из которых имеет веское научное подтверждение. Так что да, эта работа вполне может стать серьезным научным трудом.

Ученый ошеломленно кивнул и сел. Он не ожидал столь прямого, смелого и безапелляционного ответа от девушки, что внешне больше походила на куклу, чем на магистрантку кафедры астрофизики. Ученые зашептались, поглядывая на Леико и одобрительно кивая.

Сасаки сочла это добрым знаком и с превосходством взглянула на Мамору. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, и девушка, поджав губы и вскинув голову, гордо проследовала на свое место. Сегодня она была лучшей, и Леико ничуть не сомневалась в том, что ее извечный соперник останется не у дел.

В это же время в Темном Королевстве королева Берилл устраивала прием, на котором собрались все демоны и юмы Темного Королевства. Темные Генералы тоже были там — угрюмые и молчаливые, кроме Зойсайта, который вел себя нарочито беззаботно, словно не знал, по какому поводу королева созвала этот грандиозный совет. Сама она сидела в каменном кресле, гордая и беспощадная — возмездие во плоти. Мелкие демоны испуганно жались чуть в сторонке, опасаясь попасть под горячую руку и погибнуть ни за что. Лордам же пришлось держать ответ прямо перед Берилл, стоя у подножия ее трона.