Я в любовь нашу верю...

— Сейлор Мун… — неловко начала Марс, но та лишь крепче сжала пальцы вокруг предплечья подруги.

— А потом я вдруг вспомнила Адониса и его любовь к Минако. И тогда меня точно осенило. Вот оно — решение! Эйс поступил правильно, отпустив свою любовь. Он не стал любить Венеру меньше, зато позволил ей быть счастливой. Кейто искренне верит, что когда-нибудь судьба улыбнется и ему. Теперь так считаю и я. Знаешь, время лечит. Пусть я не стану любить Мамору меньше, но душевные раны заживут, и я взгляну на мир иначе. Будет и на моей улице праздник.

К горлу Марс подступил ком, когда она высушивала последние слова исповеди Сейлор Мун. Она была глубоко тронута этим признанием. В глазах повелительницы огня Усаги отныне выглядела иначе, чем всего пару минут назад.

— Это решение мудрой женщины, а не инфантильной девчонки… — произнесла Рей, прочистив горло, и потрепала подругу по плечу. — Ты изменилась.

— Спасибо, — лунная воительница открыто улыбнулась, — слышать это от тебя вдвойне приятнее.

И они двинулись дальше, навстречу все той же неизвестности. Сейлор Мун шла вперед с легким сердцем и едва заметной улыбкой на устах. Теперь она точно знала, что оправится от удара.

Юпитер и Эндимион шли молча. Никто из них не желал завести непринужденный разговор, опасаясь свести беседу к банальной перепалке. В обществе друг друга они ощущали некий дискомфорт, словно ожидая подвоха со стороны. Однако парень то и дело чувствовал на себе взгляды спутницы — быстрые и полные скрытого любопытства. И чем дальше они шли, тем чаще воительница стреляла глазами в сторону принца.

Наконец, он не выдержал и, остановившись, произнес:

— Ну, давай уже, спрашивай. Я же вижу, как тебя распирает от любопытства.

— А? Что? — Юпитер сделала вид, что не поняла смысла сказанного, однако краска смущения залила ее лицо. Девушка мысленно обрадовалась, что темнота скрыла от Эндимиона ее замешательство и добавила как можно равнодушнее. — С чего ты вообще взял, что меня интересует что-либо кроме поиска друзей?

— Наверное, потому, что я кожей чувствую твое осуждение, — ответил парень. Он не мог видеть лица воительницы, но мог представить, как оно изменилось при этих словах. — Да, я был круглым дураком, что пошел по поводу у воспоминаний прошлого и потерял от этого голову. Да, мне легче признаться в этом, чем доказывать обратное. Истина заключалась в том, что надо было жить настоящим… Жаль, что мне пришлось стать темным, чтобы понять свою неправоту. Хотя… — принц вздохнул. — Даже в прошлом все было не так просто, как казалось поначалу.

— А как же Усаги? Она ведь тоже тебя любила! — спросила Юпитер, слегка ошеломленная потоком откровений со стороны парня. — Выходит, ты разбил два сердца…

— Возможно, — сухо прервал ее Эндимион. — Но Усаги не знала меня так, как знала Минако. Она влюбилась в образ из снов, в красивую картинку, так и не узнав меня настоящего. Возможно, в этом есть и моя вина — я просто не позволял Усаги проникнуть в мою душу. Видит небо, она хорошая девушка и достойна только самого лучшего и… Стоп, ты тоже видишь это? Вон там, слева от нас?

Воительница повернулась в заданном направлении и издала сдавленный возглас, неосознанно вцепившись в руку Эндимиона. Где-то там, вдали, слепо мигал огонек, и при виде его сердце Юпитер забилось где-то в горле, мешая дышать. Не помня себя, она бросилась навстречу, и Чиба тут же последовал ее примеру.

— Сейлор Мун! Марс! — закричала девушка, едва успев разглядеть черты подруг. — Боги, какое счастье видеть вас!

Усаги сделала пару быстрых шагов к Юпитер и крепко сжала ее в объятиях:

— Наконец-то! — произнесла она, едва дыша от переполнившей душу радости, а затем, отстранившись, спросила: — Ты одна?..

— Нет, тут еще… — воительница замялась, но Эндимион, сделав шаг из темноты, дал ответ вместо нее:

— Привет.

Сейлор Мун, увидев бывшего возлюбленного, почувствовала, как желудок скрутило в тугой узел и окружающее вокруг пространство сузилось до небольшого пятачка, освещенного огоньком Рей. Внезапно стало нечем дышать, и воительница, судорожно сглотнув, отвела взгляд.

— Здравствуй, — пробормотала она, избегая смотреть на принца, и тут же поспешила исправить сложившееся положение: — Теперь нас четверо, отлично. Но где же Меркурий и Венера?

При упоминании имен еще двух воительниц, над небольшой компанией нависло тревожное ощущение, схожее с грозовой тучей. Чиба нахмурился, а все остальные нервно передернули плечами, понимая, что поиски в темноте могут затянуться на долгие часы.

— Мы обязательно отыщем их! — тоном, не терпящим пререканий, изрек Эндимион и сделал пару шагов в сторону. — Полагаю, нам надо подать им знак.

— Какой же? — спросила Марс, удивленно вскинув брови.

— Мы будем звать их. Громко, настойчиво, пока они не услышат. А твой огонек поможет нам, — рассудил Чиба, и девушки, переглянувшись, нашли его доводы достаточно убедительными.

Дальше они двинулись уже вчетвером, поочередно выкрикивая имена заплутавших во мраке сенши.

— Сколько мы уже так ходим? Час? Два? Сутки? Трое? — после долгих и безрезультатных блужданий во тьме без единого источника света терпение Венеры лопнуло, и она вдруг остановилась, скрестив руки на груди. Время, проведенное на ногах, плюс бессонница прошлой ночи дали свои плоды, и воительница достигла пределов своей выносливости.

Меркурий, семенившая рядом, по инерции сделала еще несколько шагов и обернулась. Глаза ее уже привыкли к темноте, и теперь Ами могла в общих чертах различить облик подруги.

— Минако, не драматизируй, — она сделала попытку привести измотанную Венеру в себя. — Где бы мы ни были, всегда найдется выход.

— В том-то и дело, что мы не знаем, где мы! Тотальная пустота! Куда нас занесло? Что это за место? Здесь же ничего не работает — ни компьютер, ни голографические очки! И почему мы до сих пор не встретили никого из девочек? Или, может, мы тут совершенно одни? — вопросы с истеричными нотками посыпались на Меркурий словно из рога изобилия, но она выслушала их совершенно спокойно, словно успев принять сложившееся положение как должное.

— Во-первых, я знаю не больше тебя, — дала твердый ответ Ами. — Во-вторых, можно предположить, что взрыв коснулся не только нас с тобой, но и всех остальных.

— И Мамору, значит, тоже… — прошептала Венера, проанализировав слова Меркурий.

Та тотчас же напряглась, обратившись во слух:

— Мамору? — переспросила Ами.

Минако запнулась, поняв, что ее мысли вслух достигли чужих ушей, и пояснила:

— Он был вместе с нами в комнате, присутствовал незримо... В общем, долго объяснять, — махнула она рукой, решив оставить детали на потом.