Я в любовь нашу верю...

Лунная принцесса подскочила к Минории и протянула ей руки, с ласковой улыбкой заглядывая в лицо подруги. Та тут же надела маску беззаботности и улыбнулась. Серенити взяла ее руки в свои и прошептала, доверительно глядя принцессе Венеры в глаза:

— Ты знаешь, о чем я хочу попросить тебя, Мина, — нежный румянец залил щеки принцессы, и она с девичьей стыдливостью опустила взор. — Помоги мне сегодня вечером сбежать на Терру.

— Снова? — Минория широко распахнула глаза в немом удивлении и сокрушенно покачала головой. — Серенити, когда же ты наконец поймешь, что это опасно! Мы с Артемисом всякий раз рискуем, позволяя тебе спускаться на соседнюю планету. Прошу, оставь это! Ведь скоро… свадьба! Еще немного, и вы будете вместе навеки! — от этих слов принцессе Венеры стало так больно, что даже дыхание перехватило, и она с трудом сглотнула застрявший в горле ком.

В ответ Серенити тихо рассмеялась — словно зазвенели серебряные колокольчики:

— Мина, я тебя не узнаю! Такое чувство, будто мы с тобой поменялись местами. Ты стала такой осторожной!.. На тебя это не похоже.

— Я… — начала дочь Астарты и нервно облизнула губы, опуская глаза, — беспокоюсь.

— Все в порядке! — поспешно уверила ее Серенити и крепче сжала ладони подруги. Минория подняла глаза и прочла во взгляде лунной принцессы покой, безмятежность и счастье, что золотыми рыбками плескались в мягкой синеве бездонных очей. — Мина, тебе ли не знать, что такое любовь?

От этих слов у принцессы Венеры замерло сердце. О да, Серенити, ты даже представить себе не можешь, насколько! Душа сжалась в болезненном спазме, в глазах защипало от непрошеных слез.

А Серенити тем временем продолжала:

— С каждым днем я люблю Эндимиона все сильнее и сильнее. Это какое-то сладкое безумие!.. За спиной словно вырастают крылья, в животе порхают бабочки. Так легко и свободно… — лунная принцесса в упоении прикрыла глаза и выдохнула сквозь чуть приоткрытые губы.

Минория выслушала ее спокойно, не перебивая, однако смотреть на сияющее лицо подруги было выше ее сил. Невольно она сравнила музыку души Серенити со своей: душу дочери Селены наполняли нежные переборы арфы, в ее же раненой тоскливо пела скрипка.

— Хорошо, я снова помогу тебе, — словно со стороны услышала свой голос Минория. — Как и всегда, ровно в полночь.

— Ох, спасибо тебе! — воссияла Серенити и порывисто обняла подругу, легонько коснувшись ее прохладной щеки своей, горячей, и выбежала из покоев, оставив принцессу Венеру наедине с тяжелыми мыслями.

Минория устало опустилась на ложе и прикусила губу. Боги, и за что ей только эта пытка? Наверное, за то, что посмела полюбить чужого возлюбленного. И все, что ей теперь остается — это проглотить боль и жить дальше с обрезанными крыльями, вспоминая тот единственный украденный поцелуй.

Эндимион встретил ночь на балконе своих покоев, с удобством устроившись в оббитом бархатом кресле с резными ручками. Закинув ногу на ногу, принц с задумчивостью поэта взирал на лунную дорожку, рассекающую тьму морской глади. Там, где лунные лучи касались поверхности, вода казалась жидким серебром. Размеренный шум морских волн завораживал и дарил успокоение, прогоняя тревожные мысли. Ветерок доносил терпкий запах соли, развевая смоляные пряди, упавшие на лоб принца.

Эндимион думал о предстоящей свадьбе и о своем с Серенити будущем. Легкая улыбка тронула его губы. Серенити… Имя таяло на губах, такое же нежное, как и его обладательница. Лунная принцесса стала его сбывшейся мечтой, и принц раз за разом возносил благодарности богам за то, что их предстоящий династический брак освящен любовью, а не корыстными побуждениями. Воистину, в этом мире так тяжело столкнуться с настоящим чувством, особенно в кругу венценосных особ!.. Скоро, совсем скоро Серенити станет его женой, и он введет ее в свой дворец в качестве будущей королевы Иллюзиона. Сладостное предчувствие охватило Эндимиона, отозвавшись дрожью во всем теле, и он прерывисто вздохнул, мечтательно прикрыв глаза.

Лунный луч вдруг коснулся лица принца, едва слышно щекоча кожу. Он открыл глаза и увидел, как по этой иллюзорной дорожке спускается Серенити, легко и непринужденно паря в воздухе. Видение очаровало Эндимиона, хотя он видел его неоднократно. Казалось, что фигура принцессы соткана из туманной дымки, что укрывает землю незадолго до рассвета, волосы ее — это два бледных лунных луча… И это чудо скоро будет зваться его женой.

Принц встал и протянул руки навстречу Серенити. Ладони их соприкоснулись, и вот уже лунная принцесса стоит рядом, нежная и хрупкая в своем полупрозрачном белом платье, сквозь ткань которого угадываются контуры девичьего тела. Эндимион бережно заключил ее в объятия, и губы их слились в трепетном поцелуе — нежном и чувственном.

— Ты пришла… — прошептал принц чуть слышно, оторвавшись от губ возлюбленной.

— С трудом уговорила Минорию помочь мне, — ответила Серенити, кротко улыбаясь, и положила ладони на грудь Эндимиона. — В последнее время она будто бы не в себе, — спустя некоторое время пожаловалась принцесса, проводя пальчиком по расшитым золотом позументам.

— Отчего же? — вскинул брови принц, невольно напрягшись. Его настороженность была вполне объяснима: Эндимион чувствовал, что невольно подпадает под власть чар Минории, и это вызывало в нем чувство неловкости и стыда. Но не думать о ней не мог, хоть раз за разом и повторял, что это грешно и неправильно, что он любит одну только Серенити. Ибо так оно и было.

— Она остро реагирует на все, что связано с любовью, — сообщила Серенити, вскинув голову. — Кажется, ее сердце разбито. Неужели у них с Кунсайтом произошла серьезная размолвка? — задумчиво произнесла девушка, чуть прикусив губу. — После того как она побывала в Арабии, их отношения не заладились. Я переживаю…

При этих словах сердце Эндмиона невольно сжалось, и он привлек к себе Серенити, словно желая успокоить принцессу, поделиться с ней своими силами.

— Здесь я бессилен, любовь моя, — пробормотал он, касаясь подбородком ее волос. — Там, где двое дерутся, третий не мешай. Разберутся… — принц поцеловал Серенити в макушку, но та не отреагировала на ласку, чуть отстранившись.

— Но… — возразила лунная принцесса, серьезно намереваясь потратить половину свидания на выяснение чужих отношений, и Эндимион, желая прервать готовый сорваться с уст поток слов, приник к ее трепещущим губам.

Все мысли тотчас же вылетели из головы Серенити, и она, отдаваясь во власть чарующих ласк возлюбленного, обвила руками его шею, прижимаясь к Эндимиону всем телом. Принц легонько коснулся кончиками пальцев обнаженной спины девушки, и по телу лунной принцессы пробежали разряды тока, порождая во всем теле волнительную дрожь. Прошептав его имя, Серенити уткнулась лбом в плечо Эндимиона и замерла, наслаждаясь снизошедшим на нее покоем.

Под влиянием момента волна эмоций накатила на принца, накрыв его с головой, и Эндимион с необычайной остротой вдруг ощутил, как сильно любит эту девушку. Чуть отодвинувшись, он заглянул в глаза Серенити и, коснувшись кончиками пальцев ее алебастровой щеки, хрипло прошептал:

— Клянусь Луной, я буду любить тебя вечно!.. — от волнения, охватившего все его естество, голос Эндимиона срывался.

Принцесса, чувствуя себя самой счастливой девушкой на свете, взяла его лицо в ладони:

— Клянусь всеми звездами Млечного Пути, что моя любовь к тебе будет жить до тех пор, пока не погаснут звезды и мир перестанет существовать…

И влюбленные скрепили свои клятвы крепким поцелуем, слившись на фоне полной Луны в один силуэт.

Чем ближе была дата свадьбы, тем сильнее нервничала Берилл, исходя от бессильной злобы. В Иллюзионе и Серебряном Тысячелетии подходили к концу свадебные приготовления, и вместе с ними исходил запас терпения Темной Королевы. Берилл металась в своих покоях, точно тигр в клетке, и ниспадающие складки ее одеяний реяли за ней, точно флаги, взметываясь и опадая. В голове пульсировала тупая боль, но королева никак не могла придумать действенного способа остановить бракосочетание Эндимиона и его избранницы.