Я вам что, Пушкин? Том 1

— К-конечно, ж-живая, — ответила Юри, — а что, т-тебя этот факт у… у… удивляет?

Нет, просто я счел, что ты вскрыла себе вены по неосторожности, и сбился с ног, разыскивая тут в окрестной чащобе твое остывшее тельце.

Еле удержался от того, чтобы так и ответить. Но чую, после подобного признания тихоня вызовет мне психовозку. Приедет папаша Нацуки на своем автомобиле, нацепит на меня смирительную рубашку, и отправится Игорян откисать на каникулы. Интересно даже, а пиздят ли местные санитары пациентов? Надеюсь, что проверять это на своей шкуре мне не придется. Даже если живительных пендалей не раздают, галоперидолом накачиваться тоже такая себе идея.

— Куда ты… пропала? — спросил я, приземляясь рядом с ней на траву и сбрасывая пиджак. Черт с ним, с внешним видом, сейчас эта форма как раз похожа на одеяние психа, — почему не отвечаешь на звонки?

— Н-никуда, — Юри отложила телефон и коснулась ладонью моего взмокшего лба, — Г-гару, ты не перегрелся?

— Ну, как же, — развел я руками, — я тут битый час бегаю по округе. Вот такой крюк сделал! Встаю, а ни тебя, ни сумки на месте нет. Вот и пришлось…

Юри погладила меня по волосам.

— Ты т-такой милый. Не стоило переживать. П-прости, что не предупредила, просто ты з-задремал, и мне б-было совестно тебя т…т…тревожить… что-то случилось?

Совестно ей было меня тревожить, видите ли. Так, пометка на будущее, Игорян. Постарайся ненавязчиво донести до Юри, что иногда излишняя деликатность УБИВАЕТ. У меня нервы ща грозят лопнуть, как струны на дешевой укулеле. Однако под легкими прикосновениями Юри потрясения прошедшего часа рассеивались и рассеивались быстро. Но не полностью — кое-что оставалось.

— Ну так не мертвым же сном я задрых, как сказочная принцесса, — проворчал я, — и все-таки, где ты была? И зачем сумку взяла?

Юри покраснела и принялась жать в пальцах край воротничка. Понятно, мы опять на территорию постыдных тем вышли.

— С-скажем так, я слишком н-налегла на ч-чай…

Надо же, со своей первой догадкой я угодил в яблочко. Никто тут не желает дать медаль начинающему детективу?

(или хотя бы просто дать… хотя с этим Моника уже справилась, хихи)

Обычно такие мысли вызывали определенный ажиотаж в районе брюк, однако беготня по «парку» уже высосала из меня все соки. Не хуже суккуба из какого-нибудь анимешного хентая.

— … а потом п-позвонила Нацуки и битых п-полчаса ж-жаловалась мне на Монику, п-представляешь? И на т-тебя, кстати.

— А мне-то за что прилетело? — не понял я.

Юри пожала плечами.

— Н-не могу тебе в во всех деталях историю в-воспроизвести, п-потому что, говоря начистоту, б-большую ее часть я п-пропустила мимо ушей, н-но суть в том, что Моника п-приобрела для Нацуки м-мангу в п-подарок б-б-без учета вкусовых п…п…п…предпочтений.

— Я говорил ей, что так и будет! — вскричал я. Эмоции полились гребаным фонтаном, — сказано же было «Ты выбрала неправильно, топай назад в магазин и возьми какую-нибудь флаффную кавайную чушь, а не пацанский экшон с пиратами и поножовщиной!» Но нет, мы ж тут все дураки и не лечимся, в отличие от королевы глуба. Вот пусть теперь сама и наворачивает этот шедевр японской развлекательной литературы!

Выпалив эту тираду на одном дыхании, я победно воздел вверх руки. Подмывало даже сделать круг почета по берегу, типа как Дуэйн «Скала» Джонсон, когда он еще морды всяким чуханам на ринге бил, а не снимался в одноклеточных блокбастерах. Но по ошарашенному лицу Юри понял, что не стоит — лишку хватил.

— Д-да, н-наверное, — попыталась тихоня вернуть самообладание, — погоди, т-то есть ты действительно в этом замешан?

— Ну… не то чтобы замешан, — заметил я, — скажем так, я выступил кем-то вроде шаолиньского мастера.

Юри неловко кашлянула.

— П-прости… не совсем понимаю твою а…аналогию.

— Ну, ко мне обратились за советом. За частицей мудрости, даже можно сказать, — принялся пояснять я, — и, разумеется, я от своих щедрот не мог не отщипнуть чуток, мне не жалко. Однако совет был понят неправильно, всю суть его извратили, и в итоге вышла ху…кхм…ерунда. За которую мне теперь еще и возмездие может грозить.

Юри засмеялась.

— З-звучит не очень жизнеутверждающе. Тем не менее, я н-надеюсь, что ты снесешь эти т-тяготы без ропота и с-сожаления, как и п-подобает м-мастеру.

— Юри, я ж не монах, — пояснил я, — напротив, как и всякий склочный дед, я только и жду возможности на кого-нибудь наорать или палкой отколотить.

Она округлила глаза.

— Что, и меня бы о…о…отколотил?

— Тебя — никогда! — клятвенно заверил я, — если только не попытаешься стянуть втихаря мою катану или улов за день.

— Можешь б-быть спокоен, — заявила моя спутница, — рыбу я не люблю.

Я изобразил изумление и приложил руки к щекам как на картине Мунка. Только потом понял, что после копания в земле они у меня не очень чистые, и наверняка на роже щас останутся разводы. И если на Рэмбо такое может сойти за камуфляжную раскраску, то на костлявой, скуластой физиономии Гару…

— Даже роллы?

— Особенно роллы. И, е-если мне не изменяет п-память, в Шаолине п-пользуются техниками рукопашного б-боя, б-без применения оружия…

Все еще находясь в притворном ужасе, я достал телефон и принялся листать список контактов. Нарочито медленно его проматывал, хотя и мотать было особо нечего — в списке раз-два и обчелся. Однако внимание привлек на отлично.

— Что это т-ты делаешь? — поинтересовалась Юри и попыталась заглянуть мне через плечо.

Я уворачиваться не стал.

— Как что? Удаляю тебя из друзей, вот что. После таких откровений ничего наладить уже не выйдет, сорян. Последний мост догорает, смотри!

Юри уперла руки в бока.

— Н-ничего п-подобного, вон он стоит, в целости и сохранности!

— Да нихрена! — перебил я, — смотри внимательно, реально дымит!

Я не шутил — над мостом и впрямь вился сизый дымок. Любой, кто хоть раз в жизни выбирался на природу летом или просто ошивался возле шашлычной, этот запах узнал бы без труда. На мосту. Жарили. МЯСО. Когда рот наполнился слюной, до меня дошло, что хорошо бы подбросить в топку чего-нибудь съедобного. А то одними карликовыми круассанами сыт не будешь.