Я вам что, Пушкин? Том 1

Моника облизнула губы и нажала на кнопку звонка. Никто не ответил. Она позвонила еще и еще, однако из-за двери не доносилось ни звука. Вполне возможно, что папа с дочкой решили с утра пораньше прошвырнуться по магазинам. Все-таки глупо было заявляться без приглашения. Только в кино такие штуки срабатывают безотказно, в жизни же выходят боком. Так, стоп? В жизни?

Превосходно. Теперь ты сама пытаешься сложить вокруг себя четвертую стену.

Стараясь не думать об этом, Моника постучала в дверь. Вновь ничего. Что ж, притащилась сюда она впустую. Придется отдавать мангу Нацуки в понедельник, у всех на виду. Наверняка та не упустит случая макнуть Монику лицом во все ее проступки… или, как говорит Гарик, «косяки». Сделает это с радостью и припомнит все. Как в рассказе Филипа Дика.

Когда Моника уже собралась уходить, дверь распахнулась и едва не двинула ей по носу. На пороге появилась Нацуки, растрепанная и злющая, как той-терьер.

— Чего ты колотишься, м? — зашипела она вместо приветствия, — папу разбудишь, он только полтора часа как после смены…

— Привет, — Моника слегка опешила.

Надо же, раньше папа существовал только в виде мимолетных упоминаний в скрипте, а теперь вот на смены ходит. Становление персонажа в действии, дамы и господа.

— Можно пройти?

Нацуки пригладила волосы и скрестила руки на груди.

— Проходи. Но только сразу на кухню, в гостиной не убрано.

С этими словами она повернулась и направилась вглубь дома. Моника поставила сумку у полки с обувью и пошла следом. Коврик у входа она проигнорировала. Ничего страшного, все равно подружка убираться будет.

Кухня оказалась маленьким закутком, вплотную примыкающим к гостиной. Там едва поместился дешевый деревянный стол, пара стульев, холодильник и плита… от которой шел вкусный пряный запах. Кажется, Нацуки хороша не только в выпечке. Она как раз закончила рыться в одном из шкафчиков, висевших наверху, и извлекла чашки.

Моника опустилась на стул. Неудивительно, что ее не услышали — вода в раковине бежит, электрочайник клокочет, за кастрюлей на плите следить надо. Шум буквально со всех сторон.

— Прости, ничего, кроме кофе и тостов с джемом предложить пока не могу, — сказала Нацуки. Тон все еще был недовольным, но уже без агрессии, — я только собираюсь завтракать, ничего не приготовила.

— Не страшно, — заверила Моника, — я не голодна. Как ты?

Электрочайник запищал и отключился.

— Не сиди принцессой, — сказала Нацуки, — кофе на столе, рядом с сахарницей. Сыпь, сколько нужно. Я ничего, в норме. Немного бешусь с того, сколько дел сегодня переделать нужно. Вот такой вот список! — развела она руками, — в сутках слишком мало часов. От выходных остается одно название.

— Это правда.

Моника задумалась. Параметров в консоли было много, и среди них вполне мог найтись и тот, что отвечает за продолжительность игрового дня. Правда, в «фундаментальные» соваться она как-то опасалась — можно вообще все сломать, и тогда…

О том, что будет тогда, думать совсем не хотелось. Особенно, когда совсем рядом свежие, с пылу с жару тосты.

— Приятного тебе аппетита и чудесного пищеварения, — съязвила Нацуки, устраиваясь по соседству.

Она намазала тост джемом и вгрызлась в него с аппетитным хрустом. Моника хмыкнула. Не только Саёри из них четверых сладкоежка — все в той или иной мере к вкусняшкам неравнодушны. Даже у Юри была сцена с ГП и конфетами, если написать для нее стихи три подряд…

Всего лишь три дня — ровно столько нужно для того, чтобы их покорить. Четыре, если брать в расчет сцену, когда та или другая приходят к ГП в гости готовиться к фестивалю. Сущие мелочи. Но ей… ей не выделили даже этого. Не посчитали нужным.

Моника отхлебнула кофе и поморщилась — во рту разлилась горечь. Наверное, не заметила и бухнула в кружку сразу две ложки с горкой. Пришлось зажевать тостом, чтоб баланс хоть немного восстановился.

Баланс. Именно для того, чтоб его наладить, она все это когда-то и затеяла.

— Чем обязана? — поинтересовалась Нацуки, когда с завтраком было покончено. В гостиную пройти она так и не предложила. Впрочем, Моника и не настаивала.

— М?

— Ты просто так пришла или по делу?

По делу, конечно же. Увесистый том в подарочной обертке ждал своего часа в сумке. Но одновременно с этим было и что-то еще. Монику тянуло посмотреть, как теперь здесь все переменилось.

— А что, президент клуба уже не может прийти с дружеским визитом? — сказала Моника с неловкой усмешкой.

— Почему же? Обычный президент клуба вполне может, — Нацуки пожала плечами, — а ты — нет.

Краска смущения залила лицо. Тут даже отпираться смысла нет никакого.

— Ты же далеко живешь. Нужна охренеть какая веская причина, чтоб пилить пешком через весь город утром субботы. Я, конечно, делаю шикарные тосты, но они не настолько хороши. Так что рассказывай.

Вольно или невольно, но Нацуки ухитрилась так поставить разговор, что все слова Моники сейчас будут выглядеть как оправдания. Она приперла главу литературного клуба к стенке. Удивительно, но факт — как в дурацкой детской сказке, виртуальная девочка стала настоящей. И сейчас смотрела на Монику — выжидательно, с легким интересом.

Теперь, когда вводная часть позади, можно переходить к главному. Пустить в ход мангу.

— Я сейчас, — Моника соскочила со стула и направилась в холл, где осталась ее сумочка. В идеале следовало бы вручить подарок не на кухне, где кипит в кастрюле изумительно пахнущее варево, а на сковородке шкворчит масло, но иначе никак. Торжественностью придется пренебречь.

Подобрав сумку, Моника вытащила из нее книгу. Все-таки превосходный подарок. Гарик может сколько угодно нудеть про то, что выбор она сделала неправильный, но что он понимает? Сам же говорил, что только с парой серий знаком. Вот когда прообщается с Нацуки несколько лет, тогда и можно будет его мнение слушать. Если, конечно, вытерпит ее. На это не всякий способен.

На входе в кухню Монику встретил грохот и приглушенная ругань. Нацуки доставала из духовки два пустых противня. Судя по всему, весили они немало.

— Тебе помочь? — поинтересовалась Моника.

Но в ответ получила только отрывистое «Не надо… сама… справлюсь». В персонажном файле Нацуки одной из самых выраженных черт значилось упрямство и пока что она этому соответствовала на все сто пятьдесят процентов. Противни угрожающе покачивались. Моника подумала, что сейчас они свалятся на пол, подымется шум, и все пойдет насмарку…Однако страх оказался ложным. Нацуки поставила противни на тумбу возле раковины и повернулась.

— Так что ты хотела?

Моника замялась. Она всегда считала, что с импровизацией у нее неплохо, но сейчас нужные слова как-то не находились. Глупо. Надо было не Гарика ругать по пути сюда, а речь отрепетировать.

— Мне… мне очень жаль, что я нагрубила тебе вчера, Нацуки, — пришлось сделать усилие, чтоб не отвести взгляда, — такая глупость… сама же всегда говорю, что не стоит свое дурное настроение вымещать на других, они ни в чем не виноваты. Такой вот я президент, пример всем одноклубникам, д-да.