Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд
Шрифт:
– Хм… Сколько Вам лет, говорите? «Тлидцать тли»? Большой уж мальчик вымахал – пора и задумываться начинать о кое-каких вещах. Впрочем, это так… Прелюдия!
Вновь устремивши несколько напряжённый взгляд на приговоренных, перебегая от одного лица на другое - словно с усилием вспоминая всех по очереди, Лидер страны заговорил глухим, ровным голосом - делая краткие паузы между короткими, как будто - рубленными фразами:
– «Я ученик и нуждаюсь в учителях» - девиз Петра I, который он всю жизнь носил нанесённым на перстне.
– Как и первый российский император, товарищ Сталин тоже всю
– Откуда такие знания, спросите? У товарища Сталина имеется огромная личная библиотека, которая регулярно пополняется свежеизданными книгами – как советских авторов, так и переводы зарубежных. Владея приёмами скорочтения, он очень много читает – до пятисот страниц в день123.
– Но для того чтобы учиться, одного чтения мало! Особенно если это касается техники и особенно авиационной техники – развивающейся настолько стремительно, что писать и печатать книги просто не успевают.
Повернув голову и чуть прищурившись, посмотрел Александру в глаза:
– Поэтому кроме чтения книг, товарищ Сталин учился и учится у специалистов.
Замолчав, Вождь некоторое время с любопытством рассматривал, как приговорённых к «высшей мере» рассаживают на краю ямы, свесив вниз ноги.
Затем, вновь заговорил:
– Как же товарищи Сталин находит специалистов, у которых можно чему-то научиться?
Сам отвечает:
– Некоторых ему рекомендуют соратники из Политбюро, других - другие специалисты… Иных он находит сам.
Вновь посмотрев Яковлеву в глаза холодным, беспристрастным и даже отчасти безжизненным – как у мраморной статуи на могиле, взглядом:
– Помните нашу с Вами первую встречу на авиационном празднике в Тушино, Александр?
Прикрыв на мгновенье глаза, Яковлев вспомнил как Сталин с Ворошиловым и ещё группой высокопоставленных товарищей, подошёл к его самолёту и какое-то время полюбовавшись тщательной отделкой фюзеляжа и плоскостей яковлевского учебно-тренировочного «УТ-2», спросил:
– Знающие люди говорят, что товарищ Яковлев уделяет излишне много внимания внешнему виду своих самолетов. Что это всё – «пыль в глаза». Что на это ответите?
Не сдержавшись тогда, он достаточно дерзко ответил:
– «Знающих людей» много – специалистов мало.
Все вокруг затихли. Не обратив внимания на тон, взяв под руку, Сталин отвёл его в сторонку и задал несколько вопросов, на которые Александр уверенно и чётко ответил. Затем, Вождь и его сопровождающие двинулись дальше вдоль линейки самолетов… Над аэродромом уже вовсю гремел «Авиационный марш», отдаваясь в его душе с особой силой:
«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор.
Нам разум дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца пламенный мотор».
А Яковлев смотрел вслед Сталину, чувствуя, как горят
его щеки.В предчувствии завершении авиационного праздника, забегали-зашелестели блокнотами репортеры, защелкали «лейками» фотокоры, пришло время финального снимка. Как-то сама собой вокруг Сталина образовалась плотная толпа людей, чтоб запечатлеться рядом с ним. Фотографы надрывали голос, прося всех расступиться – чтоб на снимке было видно самого лидера страны и наконец, к съемке всё было готово.
Но тут Сталин огляделся вокруг и поманил пальцем Яковлева, показывая на место рядом с собой. Александр примостился рядом, а Сталин положил ему на плечо свою руку…
Проглотив комок в горле, он сдавленным голосом, еле слышно ответил:
– Помню, товарищ Сталин…
Понимающе кивнув, тот:
– Вождь тогда спросил Вас: «Почему Вы так тщательно отделываете свои самолёты»? А Вы ответили: «Чем более гладкая поверхность – тем сопротивление воздуха меньше – тем скорость выше. Ведь скорость – главное у самолёта!». Так дело было?
– Так… Почти так.
– Товарищ Сталин запомнил Вас, Яковлев. Ну и разумеется ваши слова. И, с того момента – горизонтальная скорость стала решающим фактором для всей советской авиации.
Помолчав, видно вспоминая:
– Не забыли спор Сталина и Ворошилова?
Яковлев вновь на мгновенье прикрыл глаза и как будто вновь очутился в кремлёвском кабинете, несколько лет назад:
« – Вот тут мы с Ворошиловым спорим, что важнее для истребителя: скорость или маневр? Вы уверены, что мы не ошибаемся, делая упор на быстроходные истребители?
– Уверен, товарищ Сталин.
– Я тоже так думаю. А он вот сомневается»124.
– Помню.
– Перед нашей боевой авиацией стояли и стоят тысяч проблем. Данные любой машины, в том числе и самолёта - складываются из множества характеристик - взаимодополняющих, а зачастую и взаимоисключающих друг друга. Но Вы внушили Вождю и лучшему другу советских авиаторов, что главная из них – горизонтальная скорость. То есть скорость – с которой самолёт летит по прямой. Почему?
– Потому что я так считаю.
Взгляд Сталина стал колючим:
– Не лукавьте, Александр…
Он кивнув на расстрельную яму:
– …Хотя бы «на самом краю», не лукавьте!
– Хорошо. Если Вы по каким-то причинам стесняетесь, я отвечу за Вас.
От сталинского взгляда, у Яковлева возникло ощущение, что он стоит пред тем голый.
– Потому что, Вы имели опыт конструирования только спортивных скоростных машин. Потому что аэродинамика – ваш «конёк». Вот Вы и тянули одеяло на себя.
Яковлеву нечего было ответить, поэтому он вновь уставился на происходящее на противоположенном краю ямы…
Меж тем, его собеседник продолжил:
– Человеку свойственно ошибаться. Но и учиться на ошибках! Вы сконструировали бомбардировщик, который обгонял даже истребители…
Яковлев вспомнил как искренне радовался Сталин, узнав про успех его конструкторского бюро с «ББ-22»… Как он по многу раз переспрашивал, не ошиблись ли в НИИ ВВС, подчитывая скорость. Как приказал наградить его «Орденом Ленина», Сталинской премией…