Ягодка опять

Мужик на стуле глухо стонет. Но спешить к нему на помощь я не собираюсь. Мне бы кто-нибудь помог. Лежу. Стараюсь дышать ровно, глубоко. Боли вроде бы отступают. Может, если совсем-совсем не шевелиться, все в моем животе как-то устаканится, вернется в норму?..

Крышка подвала откинута. Наверху слышится какая-то возня. И нервно покрякивает моя машина. Прислушиваюсь еще напряженнее, даже дыхание задерживаю, чтобы собственные вдохи-выдохи не мешали слушать. Бормочет что-то… Что же? Вот голос немного приближается к люку и я наконец улавливаю:

— Хорошая машина. Безопасная… Безопасная… Безопасная…

Медленно, монотонно, все тише и тише. Это мне уже знакомо. Это я уже слышала. Так что последние сомнения отпадают: врезался в нас — нарочно и совершенно осознанно — мой первый похититель. Тип в капюшоне. Этот, на стуле, круглолицый, видно просчитался как-то или «капюшон» по какой-то причине решил раньше времени назад вернуться… Но если там, наверху мой первый маньяк, то почему он нас снова притащил в этот самый подвал? Ясно же, что логово его нашли, что находиться здесь дальше для него небезопасно. Совсем ума лишился? Последних крох?

Погружаюсь в свои размышления и даже вскрикиваю от неожиданности, когда он резко всовывается в люк. Видит, что я пришла в себя и быстро спускается по лестнице. Присаживается рядом на корточки и нервным движением сдергивает очки. Смотрю во все глаза — действительно, нормальный вроде человек, даже смотрит тревожно и заботливо. Но ведь знаю, что псих!

— Ты как? В норме?

Киваю осторожно.

— Не знал, как еще этого придурка, который тебя увез, остановить. Думал, ты вообще не пострадаешь. Машина-то безопасная… Безопасная…

Перебиваю раздраженно:

— Да тебе-то какая разница? Все равно ведь убивать собрался.

Смотрит удивленно.

— Разница есть. Ты все еще не понимаешь… Ты не должна умереть так. Только не из-за аварии. Только не из-за нее.

Его вдруг начинает колотить так, что даже зубы стучат — я слышу этот кошмарный звук. Потом вдруг этот странный приступ у него прекращается. И он неожиданно улыбается. Да так, что меня мороз пробирает по коже. Он ведь и правда совершенно безумен! Я не специалист, но по нему однозначно психушка плачет. Почему же он спокойно разгуливает по улицам? Водит машину, наверно где-то живет и работает…

Круглолицый опять стонет, и мой первый похититель скашивает глаза на него. Лицо его при этом приобретает такое выражение, что мне становится предельно ясно — ничего хорошего круглолицего в этом подвале не ждет. Аккуратно водрузив на нос свои зеркальные очки маньяк поднимается на ноги. Идет к лестнице. Уходит? Нет только поднимается, чтобы захлопнуть крышку люка. После возвращается к связанному круглолицему и выдергивает у него изо рта кляп.

— Поговорим?

— Да пошел ты!

— Идейный что ли? Расскажешь все, что меня интересует — отпущу. Будешь в партизана играть — на ремни порежу. Выбор, как видишь прост. Ну? Что решаем?

Круглолицый сопит. Его самолюбие сильно задето, но мозги, как видно, работают четко.

— Спрашивай. Что хочешь знать?

— Кто тебя нанял?

— Бабенка одна.

Бабенка? Какая еще бабенка? Была уверена, что это Игорь…

— Имя!

— Да откуда я знаю? Что она мне сообщала? Красотка такая с тюнингованными губами. Блондинка.

«Капюшон» оборачивается ко мне:

— Ни о чем не говорит?

Только вздыхаю. Могла бы сразу догадаться.

— Светлана Вербицкая. Нынешняя жена моего бывшего мужа. Я ведь тебе говорила, что мой бывший — довольно богатый человек. А я с ним сейчас как раз сужусь. После развода деньги делим. Светлана, как видно решила, что убить меня все-таки дешевле, чем делиться.

— Забавно. Был уверен, что ты мне от начала до конца врала.

— Я не врала. Я вообще редко вру.

Усмехается:

— Честная, да?

Киваю уныло, но он этого уже не видит, снова переводит взгляд на своего пленника.

— Каким был заказ?

— Для начала привезти в оговоренное место.

— Зачем?

— Говорю же — блондинка. Этой дуре, похоже хотелось сначала поговорить. Насладиться местью.

Круглолицый презрительно сплевывает на пол. И тут же получает здоровенный тумак от «капюшона».

— Веди себя прилично. Не в хлеву. Теперь рассказывай, как нашел это место.

— За ней следил. Готовился, чтобы, стал быть, ее сцапать. А тут ты нарисовался. Увидел, как ты ее в машину запихал и повез куда-то. Поехал следом.

Опа! Врет. Но зачем? Неужели совесть проснулась и оставляет мне хоть какой-то шанс на спасение? Или просто хоть как-то подгадить, отомстить человеку, который ухитрился его переиграть, хочет. Молчу. Я-то меньше, чем кто бы то ни было заинтересована, чтобы маньяк узнал, как именно это место можно найти. Может все-таки кому-то придет в голову то же, о чем подумала не такая уж глупая, как выясняется, Светлана Вербицкая?

— Почему начал действовать только сейчас?

— Точно не знал, в каком именно гараже ты ее держишь. Сюда ведь за тобой не поехал. Ты бы заметил. Опять пришлось следить, чтобы точно определиться.

— Понятно… Кто еще знает, что ты ее нашел?

— Я звонил заказчику, отчитался.

— Говорил, где именно?

— Нет.

— Врешь. Врешь ведь?

— А какой мне смысл?

— Вроде нету… Вроде никакого… — снова поворачивается ко мне. — Но мы с тобой, красавица, все-таки отсюда переберемся. На всякий случай. Поднимайся давай!

Сажусь. И тут же мир вокруг меня взвивается в круговороте. Падаю боком назад на замызганную подушку и судорожно вцепляюсь в диван, чтобы не затянуло, не унесло… Зажмуриваюсь так крепко, как могу и начинаю судорожно дышать.

— Что? — голос полон нетерпения.

— Голова кружится.

Шаги. Останавливается рядом и, наверно, снова присаживается на корточки. По крайней мере голос звучит очень близко. Мой похититель почти шепчет мне в ухо:

— Живой я тебя здесь не оставлю. Так что ты уж, дорогуша, постарайся. Хочешь ползком, хочешь на карачках, а наверх выбраться должна. Или останешься здесь. В виде трупа. Хорошо меня поняла?

— Да.

— Тогда давай, двигай.

— Дай хоть руку-то до лестницы добраться.

— Обойдешься.

Сука. Вот как его понять? Когда в себя пришла, и он проведать меня прискакал, ведь в глазах у него на самом деле тревога была. Беспокоился, чтобы не померла раньше времени? Или дело не в этом? Просто ему важно, чтобы моя смерть не наступила без его участия? Как он сказал? Только не в аварии? Клинит его именно на этом почему-то… Как он страшно, каким-то замогильным голосом бормочет это свое: «Безопасная… Безопасная… Безопасная…»