Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

And Rebecca told Miss Briggs, whose Christmas dividend upon the little sum lent by her Becky paid with an air of candid joy, and as if her exchequer was brimming over with gold--Rebecca, we say, told Miss Briggs, in strict confidence that she had conferred with Sir Pitt, who was famous as a financier, on Briggs's special behalf, as to the most profitable investment of Miss B.'s remaining capital; that Sir Pitt, after much consideration, had thought of a most safe and advantageous way in which Briggs could lay out her money; that, being especially interested in her as an attached friend of the late Miss Crawley, and of the whole family, and that long before he left town, he had recommended that she should be ready with the money at a moment's notice, so as to purchase at the most favourable opportunity the shares which Sir Pitt had in his eye.	Ребекка сказала мисс Бригс, уплачивая ей перед Рождеством проценты на маленькую сумму, которую та одолжила ей, ц делая это с такой нескрываемой радостью, словно у нее самой денег куры не клюют и она не чает, как от них избавиться, - Ребекка, повторят, сказала по секрету мисс Бригс, что она советовалась с сэром Питтом - как известно, опытным финансистом - специально насчет нее: как наиболее выгодно поместить оставшийся у нее капиталец. Сэр Питт после долгих размышлений придумал очень выгодный и надежный способ помещения денег мисс Бригс. Он очень расположен к ней, как к преданному другу покойной мисс Кроули и всей семьи, и перед отъездом советовал ей держать деньги наготове, чтобы в благоприятный момент можно было купить акции, которые он имел в виду.
Poor Miss Briggs was very grateful for this mark of Sir Pitt's attention--it came so unsolicited, she said, for she never should have thought of removing the money from the funds--and the delicacy enhanced the kindness of the office; and she promised to see her man of business immediately and be ready with her little cash at the proper hour.	Бедная мисс Бригс была тронута таким вниманием сэра Питта, - сама она ввек бы не додумалась до того, чтобы взять деньги, помещенные в государственные бумаги, а внимание сэра Питта тронуло ее даже больше, чем оказанная им услуга. Она обещала немедленно повидаться со своим поверенным и держать свой наличный капитал наготове.
And this worthy woman was so grateful for the kindness of Rebecca in the matter, and for that of her generous benefactor, the Colonel, that she went out and spent a great part of her half-year's dividend in the purchase of a black velvet coat for little Rawdon, who, by the way, was grown almost too big for black velvet now, and was of a size and age befitting him for the assumption of the virile jacket and pantaloons.	Достойная Бригс была так благодарна Ребекке за ее помощь в этом деле и за доброту полковника, своего великодушного благодетеля, что сейчас же отправилась в лавку и истратила большую часть своего полугодового дохода на покупку черного бархатного костюмчика для маленького Родона, который, кстати сказать, уже вырос из таких костюмчиков, и ему по возрасту и росту гораздо больше подходили бы мужская жакетка и панталоны.
He was a fine open-faced boy, with blue eyes and waving flaxen hair, sturdy in limb, but generous and soft in heart, fondly attaching himself to all who were good to him--to the pony--to Lord Southdown, who gave him the horse (he used to blush and glow all over when he saw that kind young nobleman)--to the groom who had charge of the pony--to Molly, the cook, who crammed him with ghost stories at night, and with good things from the dinner--to Briggs, whom he plagued and laughed at--and to his father especially, whose attachment towards the lad was curious too to witness.	Родон был красивый мальчуган, с открытым лицом, голубыми глазами и вьющимися льняными волосами, крепкого сложения, с великодушным, нежным сердцем. Он горячо привязывался к каждому, кто был с ним добр, - к своему пони, к лорду Саутдауну, который подарил ему лошадку (он всегда краснел и вспыхивал, когда видел этого любезного джентльмена), к груму, который ухаживал за пони, к кухарке Молли, которая пичкала его на ночь страшными рассказами и сластями от обеда, к Бригс, которую он нещадно изводил, и особенно к отцу, привязанность которого к сыну было любопытно наблюдать.
Here, as he grew to be about eight years old, his attachments may be said to have ended.	В восемь лет этим кругом ограничивались все его привязанности.

The beautiful mother-vision had faded away after a while. During near two years she had scarcely spoken to the child.	Прекрасный образ матери с течением времени поблек; на протяжении почти двух лет она едва удостаивала мальчика разговором.
She disliked him.	Она не любила его.
He had the measles and the hooping-cough.	Он хворал то корью, то коклюшем.
He bored her.	Он надоедал ей.
One day when he was standing at the landing-place, having crept down from the upper regions, attracted by the sound of his mother's voice, who was singing to Lord Steyne, the drawing room door opening suddenly, discovered the little spy, who but a moment before had been rapt in delight, and listening to the music.	Как-то раз, спустившись со своего чердака, он остановился на площадке, привлеченный голосом матери, которая пела для лорда Стайна; дверь гостиной внезапно распахнулась, обнаружив маленького соглядатая, восхищенно слушавшего музыку.
His mother came out and struck him violently a couple of boxes on the ear.	Ребекка выбежала из гостиной и влепила ему две звонкие пощечины.
He heard a laugh from the Marquis in the inner room (who was amused by this free and artless exhibition of Becky's temper) and fled down below to his friends of the kitchen, bursting in an agony of grief.	Мальчик услышал за стеной смех маркиза (которого позабавило это бесхитростное проявление нрава Бекки) и бросился вниз, в кухню, к своим друзьям, обливаясь горючими слезами.
"It is not because it hurts me," little Rawdon gasped out--"only--only"--sobs and tears wound up the sentence in a storm.	– Я не из-за того плачу, что мне больно, -оправдывался, всхлипывая, маленький Роди, -только... только... – Бурные слезы и рыдания заглушили конец фразы.
It was the little boy's heart that was bleeding.	Сердце мальчика обливалось кровью.
"Why mayn't I hear her singing?	– Только почему мне нельзя слушать ее пение?
Why don't she ever sing to me--as she does to that baldheaded man with the large teeth?"	Почему она никогда не поет мне, а поет этому плешивому с огромными зубами?
He gasped out at various intervals these exclamations of rage and grief.	– Так в промежутках между рыданиями негодовал и жаловался бедный мальчик.
The cook looked at the housemaid, the housemaid looked knowingly at the footman--the awful kitchen inquisition which sits in judgement in every house and knows everything--sat on Rebecca at that moment.	Кухарка взглянула на горничную, горничная перемигнулась с лакеем, - грозная кухонная инквизиция, заседающая в каждом доме и обо всем осведомленная, в эту минуту судила Ребекку.
After this incident, the mother's dislike increased to hatred; the consciousness that the child was in the house was a reproach and a pain to her.	После этого случая нелюбовь матери возросла до ненависти; сознание, что ребенок здесь, в доме, было для нее тягостным упреком.
His very sight annoyed her.	Самый вид мальчика раздражал ее.
Fear, doubt, and resistance sprang up, too, in the boy's own bosom.	В груди маленького Родона, в свою очередь, зародились сомнения, страх и обида.
They were separated from that day of the boxes on the ear.	С того дня, как он получил пощечину, между матерью и сыном легла пропасть.
Lord Steyne also heartily disliked the boy.	Лорд Стайн тоже терпеть не мог мальчика.

When they met by mischance, he made sarcastic bows or remarks to the child, or glared at him with savage-looking eyes.	Если по несчастной случайности они встречались, достойный лорд насмешливо раскланивался с ним, или отпускал иронические замечания, или же глядел на него злобными глазами.
Rawdon used to stare him in the face and double his little fists in return.	Родон, со своей стороны, пристально смотрел ему в лицо и сжимал кулачки.
He knew his enemy, and this gentleman, of all who came to the house, was the one who angered him most.	Он знал, кто ему враг, - из бывавших в доме гостей этот джентльмен больше всех раздражал его.
One day the footman found him squaring his fists at Lord Steyne's hat in the hall.	Как-то раз лакей застал мальчика в передней, когда тот грозил кулаком шляпе лорда Стайна.
The footman told the circumstance as a good joke to Lord Steyne's coachman; that officer imparted it to Lord Steyne's gentleman, and to the servants' hall in general.	Лакей в качестве интересной шутки рассказал об этом случае кучеру лорда Стайна; тот поделился рассказом с камердинером лорда Стайна и вообще со всей людской.
And very soon afterwards, when Mrs. Rawdon Crawley made her appearance at Gaunt House, the porter who unbarred the gates, the servants of all uniforms in the hall, the functionaries in white waistcoats, who bawled out from landing to landing the names of Colonel and Mrs. Rawdon Crawley, knew about her, or fancied they did.	И вскоре после этого, когда миссис Родон Кроули появилась в Гонт-Хаусе, привратник, открывавший ворота, слуги во всевозможных ливреях, толпившиеся в сенях, джентльмены в белых жилетах, выкрикивавшие с одной лестничной площадки на другую имена полковника Кроули и миссис Родон Кроули, уже знали о ней все или воображали, что знают.
The man who brought her refreshment and stood behind her chair, had talked her character over with the large gentleman in motley-coloured clothes at his side.	Лакей, стоявший за ее стулом, уже обсудил ее личность с другим внушительным джентльменом в шутовском наряде, стоявшим рядом с ним.
Bon Dieu! it is awful, that servants' inquisition!	Bon Dieu {Господи боже (франц.).} как ужасен этот суд прислуги!
You see a woman in a great party in a splendid saloon, surrounded by faithful admirers, distributing sparkling glances, dressed to perfection, curled, rouged, smiling and happy--Discovery walks respectfully up to her, in the shape of a huge powdered man with large calves and a tray of ices--with Calumny (which is as fatal as truth) behind him, in the shape of the hulking fellow carrying the wafer-biscuits.	На званом вечере вы видите в роскошной зале женщину, окруженную преданными обожателями, она бросает кругом сияющие взгляды, она превосходно одета, завита, подрумянена, она улыбается и счастлива. Но вот к ней почтительно подходит Разоблачение в виде огромного человека в пудреном парике, с толстыми икрами, разносящего мороженое гостям, а за ним следует Клевета (столь же непреложная, как Истина) в виде неуклюжего молодца, разносящего вафли и бисквиты.
Madam, your secret will be talked over by those men at their club at the public-house to-night.	Мадам, ваша тайна сегодня же вечером станет предметом пересудов этих людей в их излюбленных трактирах!
Jeames will tell Chawles his notions about you over their pipes and pewter beer-pots.	Джеймс и Чарльз, посиживая за оловянными кружками и с трубками в зубах, поделятся сведениями о вас.
Some people ought to have mutes for servants in Vanity Fair--mutes who could not write.	Многим на Ярмарке Тщеславия следовало бы завести немых слуг, немых и не умеющих писать.

If you are guilty, tremble.	Если вы виноваты - трепещите.
That fellow behind your chair may be a Janissary with a bow-string in his plush breeches pocket.	Этот молодец у вас за стулом, может быть, янычар, скрывающий удавку в кармане своих плюшевых штанов.
If you are not guilty, have a care of appearances, which are as ruinous as guilt.	Если вы не виновны - заботьтесь о соблюдении внешних приличий, нарушение которых так же гибельно, как и вина.
"Was Rebecca guilty or not?" the Vehmgericht of the servants' hall had pronounced against her.	Виновна Ребекка или нет? Тайное судилище в людской вынесло ей обвинительный приговор!
And, I shame to say, she would not have got credit had they not believed her to be guilty.	И стыдно сказать: если бы они не верили в ее виновность, она не имела бы кредита.
It was the sight of the Marquis of Steyne's carriage-lamps at her door, contemplated by Raggles, burning in the blackness of midnight, "that kep him up," as he afterwards said, that even more than Rebecca's arts and coaxings.	Именно вид кареты маркиза Стайна, стоящей у ее подъезда, и свет фонарей, светивших во мраке далеко за полночь, гораздо больше убеждали Реглса, как он потом говорил, чем все ухищрения и уговоры Ребекки.
And so--guiltless very likely--she was writhing and pushing onward towards what they call "a position in society," and the servants were pointing at her as lost and ruined.	Итак, Ребекка - возможно, что и невиновная, - карабкалась и проталкивалась вперед, к тому, что называется "положением в свете", а слуги указывали на нее пальцем как на потерянную и погибшую.
So you see Molly, the housemaid, of a morning, watching a spider in the doorpost lay his thread and laboriously crawl up it, until, tired of the sport, she raises her broom and sweeps away the thread and the artificer.	Так горничная Молли следит по утрам за пауком: он ткет свою паутину у дверного косяка и упорно взбирается вверх по ниточке, пока наконец ей не надоест это развлечение; тогда она хватает половую щетку и сметает и паутину и ткача.
A day or two before Christmas, Becky, her husband and her son made ready and went to pass the holidays at the seat of their ancestors at Queen's Crawley.	За несколько дней до Рождества Бекки с мужем и сыном собрались ехать в Королевское Кроули, чтобы провести праздники в обители своих предков.
Becky would have liked to leave the little brat behind, and would have done so but for Lady Jane's urgent invitations to the youngster, and the symptoms of revolt and discontent which Rawdon manifested at her neglect of her son.	Бекки предпочла бы оставить мальчугана дома и сделала бы это, если бы не настойчивые просьбы леди Джейн привезти мальчика и признаки недовольства со стороны Родона, возмущенного ее небрежным отношением к сыну.
"He's the finest boy in England," the father said in a tone of reproach to her, "and you don't seem to care for him, Becky, as much as you do for your spaniel.	– Ведь другого такого мальчика во всей Англии не сыщешь, - говорил отец с упреком, - а ты, Бекки, гораздо больше заботишься о своей болонке.
He shan't bother you much; at home he will be away from you in the nursery, and he shall go outside on the coach with me."	Роди не помешает тебе: там он будет все время в детской, а в дороге я за ним присмотрю; мы займем наружные места в карете.
"Where you go yourself because you want to smoke those filthy cigars," replied Mrs. Rawdon.	– Куда ты сам садишься, чтобы курить свои противные сигары, - упрекнула его миссис Родон.
"I remember when you liked 'em though," answered the husband.	– Когда-то они тебе нравились, - отвечал муж.
Becky laughed; she was almost always good-humoured.	Бекки засмеялась: она почти всегда бывала в хорошем расположении духа.

"That was when I was on my promotion, Goosey," she said.	– То было, когда я добивалась повышения, глупый! – сказала она.
"Take Rawdon outside with you and give him a cigar too if you like."	– Бери с собой Родона и дай и ему сигару, если хочешь.
Rawdon did not warm his little son for the winter's journey in this way, but he and Briggs wrapped up the child in shawls and comforters, and he was hoisted respectfully onto the roof of the coach in the dark morning, under the lamps of the White Horse Cellar; and with no small delight he watched the dawn rise and made his first journey to the place which his father still called home.	Родон, однако, не стал таким способом согревать своего маленького сына во время их зимней поездки; он вместе с Бригс укутал ребенка шалями и шерстяными шарфами, и в таком виде, ранним утром, при свете ламп "Погребка Белого Коня", мальчуган был почтительно водворен на крышу кареты и с немалым удовольствием смотрел оттуда, как занималась заря. Он совершал свое первое путешествие в то место, которое его отец все еще называя "домом".
It was a journey of infinite pleasure to the boy, to whom the incidents of the road afforded endless interest, his father answering to him all questions connected with it and telling him who lived in the great white house to the right, and whom the park belonged to.	Для мальчика эта поездка была непрерывным удовольствием: все дорожные события были ему внове. Отец отвечал на его вопросы, рассказывал ему, кто живет в большом белом доме направо и кому принадлежит парк.
His mother, inside the vehicle, with her maid and her furs, her wrappers, and her scent bottles, made such a to-do that you would have thought she never had been in a stage-coach before--much less, that she had been turned out of this very one to make room for a paying passenger on a certain journey performed some half-score years ago.	Мать, сидевшая со своей горничной внутри кареты, в мехах и платках, с пузырьками и флакончиками, проявляла столько беспокойства, как будто никогда прежде не ездила в дилижансе; никто не подумал бы, что ее высадили из этой самой кареты, чтобы освободить место для платного пассажира, когда десять лет тому назад она совершила свое первое путешествие.
It was dark again when little Rawdon was wakened up to enter his uncle's carriage at Mudbury, and he sat and looked out of it wondering as the great iron gates flew open, and at the white trunks of the limes as they swept by, until they stopped, at length, before the light windows of the Hall, which were blazing and comfortable with Christmas welcome.	Уже стемнело, когда карета добралась до Мадбери, и маленького Родона пришлось разбудить, чтобы пересесть в коляску его дяди. Он сидел и с удивлением смотрел, как раскрылись большие железные ворота, как замелькали светлые стволы лип, пока лошади наконец не остановились перед освещенными окнами замка, приветливо сиявшими яркими рождественскими огнями.
The hall-door was flung open--a big fire was burning in the great old fire-place--a carpet was down over the chequered black flags--"It's the old Turkey one that used to be in the Ladies' Gallery," thought Rebecca, and the next instant was kissing Lady Jane.	Входная дверь широко распахнулась; в большом старинном камине ярко пылал огонь, а выложенный черными плитками пол был устлан ковром. "Это тот самый турецкий ковер, который лежал раньше в "Дамской галерее", -подумала Ребекка, и в следующую минуту она уже целовалась с леди Джейн.

She and Sir Pitt performed the same salute with great gravity; but Rawdon, having been smoking, hung back rather from his sister-in-law, whose two children came up to their cousin; and, while Matilda held out her hand and kissed him, Pitt Binkie Southdown, the son and heir, stood aloof rather and examined him as a little dog does a big dog.	С сэром Питтом она весьма торжественно обменялась таким же приветствием; но Родон, только что куривший, уклонился от поцелуя с невесткой. Дети подошли к кузену; Матильда протянула ему руку и поцеловала его, а Питт Бинки Саутдаун, сын и наследник, стоял поодаль и изучал гостя, как маленькая собачка изучает большого пса.
Then the kind hostess conducted her guests to the snug apartments blazing with cheerful fires.	Приветливая хозяйка повела гостей в уютные комнаты, где ярко пылали камины.
Then the young ladies came and knocked at Mrs. Rawdon's door, under the pretence that they were desirous to be useful, but in reality to have the pleasure of inspecting the contents of her band and bonnet-boxes, and her dresses which, though black, were of the newest London fashion.	Затем к миссис Родон постучались обе молоденькие леди, будто бы для того, чтоб помочь ей, но, в сущности, им хотелось осмотреть содержимое ее картонок со шляпами и платьями, хотя и черными, но зато новейших столичных фасонов.
And they told her how much the Hall was changed for the better, and how old Lady Southdown was gone, and how Pitt was taking his station in the county, as became a Crawley in fact.	Они рассказали ей, что в замке все переменилось к лучшему, что леди Саутдаун уехала, а Питт занял в графстве положение, какое и подобает представителю фамилии Кроули.
Then the great dinner-bell having rung, the family assembled at dinner, at which meal Rawdon Junior was placed by his aunt, the good-natured lady of the house, Sir Pitt being uncommonly attentive to his sister-in-law at his own right hand.	Затем прозвучал большой колокол, и вся семья собралась к обеду, во время которого Родон-младший был посажен рядом с теткой, доброй хозяйкой дома. Сэр Питт был необыкновенно внимателен к невестке, занявшей место по правую его руку.
Little Rawdon exhibited a fine appetite and showed a gentlemanlike behaviour.	Маленький Родон обнаружил прекрасный аппетит и вел себя как джентльмен.
"I like to dine here," he said to his aunt when he had completed his meal, at the conclusion of which, and after a decent grace by Sir Pitt, the younger son and heir was introduced, and was perched on a high chair by the Baronet's side, while the daughter took possession of the place and the little wine-glass prepared for her near her mother.	– Мне нравится здесь обедать, - сказал он тетке, когда трапеза кончилась и сэр Питт произнес благодарственную молитву. Затем в столовую ввели юного сына и наследника и посадили на высокий стульчик рядом с баронетом, а его сестренка завладела местом рядом с матерью, где ей была приготовлена рюмочка вина.
"I like to dine here," said Rawdon Minor, looking up at his relation's kind face.	– Мне нравится здесь обедать, - повторил Родон-младший, глядя в ласковое лицо тетки.
"Why?" said the good Lady Jane.	– Почему? – спросила добрая леди Джейн.
"I dine in the kitchen when I am at home," replied Rawdon Minor, "or else with Briggs."	– Дома я обедаю на кухне, - отвечал Родон-младший, - или с Бригс.
But Becky was so engaged with the Baronet, her host, pouring out a flood of compliments and delights and raptures, and admiring young Pitt Binkie, whom she declared to be the most beautiful, intelligent, noble-looking little creature, and so like his father, that she did not hear the remarks of her own flesh and blood at the other end of the broad shining table.	Бекки была так поглощена разговором с баронетом - она льстила ему, и восторгалась им, и расточала комплименты по адресу юного Питта Бинки, которого называла красивым, умным, благородным мальчиком, удивительно похожим на отца, - что не слышала замечаний собственного отпрыска за другим концом обширного и роскошно убранного стола.

As a guest, and it being the first night of his arrival, Rawdon the Second was allowed to sit up until the hour when tea being over, and a great gilt book being laid on the table before Sir Pitt, all the domestics of the family streamed in, and Sir Pitt read prayers.	Как гостю, Родону-второму было разрешено в день приезда остаться со взрослыми до того времени, когда убрали чай и перед сором Питтом положили на стол большую с золотым обрезом книгу; все домочадцы вошли в комнату, сэр Питт прочитал молитвы.
It was the first time the poor little boy had ever witnessed or heard of such a ceremonial.	Бедный мальчуган в первый раз присутствовал на этой церемонии, о которой раньше и не слыхивал.
The house had been much improved even since the Baronet's brief reign, and was pronounced by Becky to be perfect, charming, delightful, when she surveyed it in his company.	Замок приметно изменился к лучшему за короткое правление баронета; Бекки осмотрела его вместе с гостеприимным хозяином и заявила, что все здесь великолепно, очаровательно, превосходно.
As for little Rawdon, who examined it with the children for his guides, it seemed to him a perfect palace of enchantment and wonder.	А маленькому Родону, который знакомился с домом под руководством детей, он показался волшебным дворцом, полным чудес.
There were long galleries, and ancient state bedrooms, there were pictures and old China, and armour.	Здесь были длинные галереи и старинные парадные опочивальни, картины, старый фарфор и оружие.
There were the rooms in which Grandpapa died, and by which the children walked with terrified looks.	Мимо комнат, где умирал дедушка, дети проходили с испуганными лицами.
"Who was Grandpapa?" he asked; and they told him how he used to be very old, and used to be wheeled about in a garden-chair, and they showed him the garden-chair one day rotting in the out-house in which it had lain since the old gentleman had been wheeled away yonder to the church, of which the spire was glittering over the park elms.	– Кто был дедушка? – спросил Родон; и они объяснили ему, что дедушка был очень старый, его возили в кресле на колесиках; в другой раз ему показали это кресло, которое гнило в сарае, куда его убрали после того, как старого джентльмена увезли вон к той церкви, шпиль которой блестел над вязами парка.
The brothers had good occupation for several mornings in examining the improvements which had been effected by Sir Pitt's genius and economy.	Братья занимались по утрам осмотром новшеств, внесенных в хозяйство гением сэра Питта и его бережливостью.
And as they walked or rode, and looked at them, they could talk without too much boring each other.	Совершая эти прогулки пешком или верхом, они могли беседовать, не слишком надоедая друг другу.
And Pitt took care to tell Rawdon what a heavy outlay of money these improvements had occasioned, and that a man of landed and funded property was often very hard pressed for twenty pounds.	Питт не преминул объяснить Родону, как много денег стоили все эти преобразования и как часто бывает, что человек, обладающий земельной собственностью и имеющий капитал в государственных бумагах, нуждается в каких-нибудь двадцати фунтах.
"There is that new lodge-gate," said Pitt, pointing to it humbly with the bamboo cane, "I can no more pay for it before the dividends in January than I can fly."	– Вот новая сторожка у ворот парка, - говорил Питт, указывая на нее бамбуковой тростью, -мне так же трудно уплатить за нее до получения январских дивидендов, как полететь.

"I can lend you, Pitt, till then," Rawdon answered rather ruefully; and they went in and looked at the restored lodge, where the family arms were just new scraped in stone, and where old Mrs. Lock, for the first time these many long years, had tight doors, sound roofs, and whole windows.	– Я могу ссудить тебя деньгами, Питт, до января,- грустно предложил Родон. Они зашли внутрь и осмотрели преображенную сторожку, на которой только что был высечен в камне фамильный герб и где у старой миссис Лок впервые за долгие годы была плотно закрывающаяся дверь, крепкая крыша и окна без разбитых стекол.
CHAPTER XLV	Глава XLV
Between Hampshire and London	Между Хэмпширом и Лондоном
Sir Pitt Crawley had done more than repair fences and restore dilapidated lodges on the Queen's Crawley estate.	Сэр Питт Кроули не ограничился починкою заборов и восстановлением развалившихся сторожек в Королевском Кроули.
Like a wise man he had set to work to rebuild the injured popularity of his house and stop up the gaps and ruins in which his name had been left by his disreputable and thriftless old predecessor.	Как истинный мудрец, он принялся за восстановление пошатнувшейся репутации своего дома и начал заделывать бреши и трещины, оставленные на его фамильном имени недостойным и расточительным предшественником.
He was elected for the borough speedily after his father's demise; a magistrate, a member of parliament, a county magnate and representative of an ancient family, he made it his duty to show himself before the Hampshire public, subscribed handsomely to the county charities, called assiduously upon all the county folk, and laid himself out in a word to take that position in Hampshire, and in the Empire afterwards, to which he thought his prodigious talents justly entitled him.	Вскоре после смерти отца он был выбран представителем в парламент от своего избирательного местечка, и теперь, в качестве мирового судьи, члена парламента, крупнейшего землевладельца и представителя древней фамилии, считал своей обязанностью бывать в местном обществе, щедро подписывался на все благотворительные начинания, усердно навещал окрестных помещиков - словом, делал все, чтобы занять то положение в графстве, а затем и в королевстве, какое, по его мнению, подобало ему при его исключительных талантах.
Lady Jane was instructed to be friendly with the Fuddlestones, and the Wapshots, and the other famous baronets, their neighbours.	Леди Джейн получила предписание быть любезной с Фадл стонами, Уопшотами и другими благородными баронетами, нх соседями.
Their carriages might frequently be seen in the Queen's Crawley avenue now; they dined pretty frequently at the Hall (where the cookery was so good that it was clear Lady Jane very seldom had a hand in it), and in return Pitt and his wife most energetically dined out in all sorts of weather and at all sorts of distances.	Теперь их экипажи то и дело можно было видеть на подъездной аллее в Королевском Кроули. Они часто бывали в замке (где обеды были так хороши, что, очевидно, леди Джейн редко прилагала к ним руку), и Питт с женою, в свою очередь, усердно разъезжали по обедам, невзирая на погоду и на расстояние.
For though Pitt did not care for joviality, being a frigid man of poor hearth and appetite, yet he considered that to be hospitable and condescending was quite incumbent on his station, and every time that he got a headache from too long an after-dinner sitting, he felt that he was a martyr to duty.	Ибо хотя Питт не любил застольных веселостей, так как был человеком холодным, со слабым здоровьем и плохим аппетитом, однако он решил, что гостеприимство и общительность необходимы в его положении; и когда у него трещала голова от затянувшихся послеобеденных возлияний, он чувствовал себя жертвой долга.

He talked about crops, corn-laws, politics, with the best country gentlemen.	Он беседовал об урожае, о хлебных законах, о политике с самыми видными помещиками графства.
He (who had been formerly inclined to be a sad free-thinker on these points) entered into poaching and game preserving with ardour.	Он (раньше склонявшийся к прискорбному свободомыслию в этих вопросах) теперь с жаром выступал против браконьерства и поддерживал законы об охране дичи.
He didn't hunt; he wasn't a hunting man; he was a man of books and peaceful habits; but he thought that the breed of horses must be kept up in the country, and that the breed of foxes must therefore be looked to, and for his part, if his friend, Sir Huddlestone Fuddlestone, liked to draw his country and meet as of old the F. hounds used to do at Queen's Crawley, he should be happy to see him there, and the gentlemen of the Fuddlestone hunt.	Сам он не охотился, так как не был любителем спорта, а скорее кабинетным человеком с мирными привычками. Но он считал, что следует заботиться об улучшении породы лошадей в графстве и о разведении лисиц, а потому, если его другу сэру Хадлстону Фадлстону угодно погонять лисиц на его полях и собраться с друзьями, как в былые времена, в Королевском Кроули, он, со своей стороны, будет рад иметь их у себя вместе с другими участниками охоты.
And to Lady Southdown's dismay too he became more orthodox in his tendencies every day; gave up preaching in public and attending meeting-houses; went stoutly to church; called on the Bishop and all the Clergy at Winchester; and made no objection when the Venerable Archdeacon Trumper asked for a game of whist.	К ужасу леди Саутдаун, он с каждым днем становился правовернее в своих взглядах: так, он перестал читать публичные проповеди и ходить на религиозные собрания, начал регулярно посещать церковь, навестил епископа и все винчестерское духовенство и не возражал, когда досточтимый епископ Трампер попросил составить ему партию в вист.
What pangs must have been those of Lady Southdown, and what an utter castaway she must have thought her son-in-law for permitting such a godless diversion!	Какие муки должна была испытывать леди Саутдаун и каким погибшим человеком она должна была считать своего зятя, допускавшего в своем доме безбожные развлечения!
And when, on the return of the family from an oratorio at Winchester, the Baronet announced to the young ladies that he should next year very probably take them to the "county balls," they worshipped him for his kindness.	А когда семья вернулась как-то раз домой после оратории в Винчестерском соборе, баронет объявил своим молоденьким сестрам, что на будущий год он начнет вывозить их на балы, чем вызвал их безмерную благодарность.
Lady Jane was only too obedient, and perhaps glad herself to go.	Джейн, как всегда, приняла его план беспрекословно, но, вероятно, и сама была рада повеселиться.
The Dowager wrote off the direst descriptions of her daughter's worldly behaviour to the authoress of the Washerwoman of Finchley Common at the Cape; and her house in Brighton being about this time unoccupied, returned to that watering-place, her absence being not very much deplored by her children.	Вдовствующая леди послала автору "Прачки Финчлейской общины" в Кейптаун самое ужасное описание поведения своей дочери, впавшей в мирскую суетность, и, воспользовавшись тем, что как раз освободился ее дом в Брайтоне, отбыла восвояси, а дети не слишком оплакивали ее отъезд.

We may suppose, too, that Rebecca, on paying a second visit to Queen's Crawley, did not feel particularly grieved at the absence of the lady of the medicine chest; though she wrote a Christmas letter to her Ladyship, in which she respectfully recalled herself to Lady Southdown's recollection, spoke with gratitude of the delight which her Ladyship's conversation had given her on the former visit, dilated on the kindness with which her Ladyship had treated her in sickness, and declared that everything at Queen's Crawley reminded her of her absent friend.	Мы думаем, что и Ребекка во время второго своего посещения Королевского Кроули не особенно грустила об отсутствии этой леди с ее аптечкой, хотя и написала ей к Рождеству поздравительное письмо, где почтительно напомнила о себе, с благодарностью отозвалась о беседах с ее милостью в первый свой приезд, распространялась о доброте ее милости к болящей страдалице и уверяла, что все в Королевском Кроули напоминает ей об отсутствующем Друге.
A great part of the altered demeanour and popularity of Sir Pitt Crawley might have been traced to the counsels of that astute little lady of Curzon Street.	Перемены в поведении сэра Питта в значительной мере объяснялись советами пронырливой маленькой леди с Керзон-стрит.
"You remain a Baronet--you consent to be a mere country gentleman," she said to him, while he had been her guest in London.	– Вы останетесь лишь баронетом... вы согласитесь быть просто помещиком? – говорила она ему, когда он гостил у нее в Лондоне.
"No, Sir Pitt Crawley, I know you better.	– Нет, сэр Питт Кроули, я вас лучше знаю.
I know your talents and your ambition.	Я знаю ваши таланты и ваше честолюбие.
You fancy you hide them both, but you can conceal neither from me.	Вы воображаете, что можете скрыть то и другое, но от меня вы ничего не скроете.
I showed Lord Steyne your pamphlet on malt.	Я показывала лорду Стайну вашу брошюру о солоде.
He was familiar with it, and said it was in the opinion of the whole Cabinet the most masterly thing that had appeared on the subject.	Представьте, он знаком с нею и говорит, что, по мнению всего кабинета, это самая серьезная работа, когда-либо написанная по этому вопросу.
The Ministry has its eye upon you, and I know what you want.	Министерство не упускает вас из виду, и я знаю, что вам нужно.
You want to distinguish yourself in Parliament; every one says you are the finest speaker in England (for your speeches at Oxford are still remembered).	Вам нужно отличиться в парламенте, - все говорят, что вы один из лучших ораторов Англии (ваши речи в Оксфорде до сих пор не забыты).
You want to be Member for the County, where, with your own vote and your borough at your back, you can command anything.	Вам нужно сделаться представителем от графства, - при помощи своего голоса и при поддержке своего избирательного местечка вы можете добиться чего угодно.
And you want to be Baron Crawley of Queen's Crawley, and will be before you die.	Вам нужно стать бароном Кроули из Королевского Кроули, - вы и будете им, и очень скоро.
I saw it all. I could read your heart, Sir Pitt.	Я вижу все, я читаю это в вашем сердце, сэр Питт!
If I had a husband who possessed your intellect as he does your name, I sometimes think I should not be unworthy of him--but--but I am your kinswoman now," she added with a laugh.	Если бы мой муж не только носил ваше имя, но обладал вашим умом, я, может быть, не была бы недостойна его, но... но... теперь я ваша родственница, - добавила она со смехом.
"Poor little penniless, I have got a little interest--and who knows, perhaps the mouse may be able to aid the lion."	– Бедная, незаметная родственница, однако у меня есть и собственный маленький интерес, и - кто знает! – может быть, и мышка пригодится льву.

Pitt Crawley was amazed and enraptured with her speech.	Питт Кроули был поражен и восхищен ее словами.
"How that woman comprehends me!" he said.	"Как эта женщина понимает меня! – думал он.
"I never could get Jane to read three pages of the malt pamphlet.	– Я никогда не мог заставить Джейн прочесть и трех страниц моей брошюры о солоде.
She has no idea that I have commanding talents or secret ambition.	Она-то понятия не имеет ни О моих административных способностях, ни о моем тайном честолюбии...
So they remember my speaking at Oxford, do they?	Значит, они помнят мои оксфордские речи, рот как!
The rascals!	Канальи!
Now that I represent my borough and may sit for the county, they begin to recollect me!	Теперь, когда я являюсь представителем своего местечка и могу быть представителем графства, они наконец вспомнили обо мне!
Why, Lord Steyne cut me at the levee last year; they are beginning to find out that Pitt Crawley is some one at last.	А в прошлом году на высочайшем приеме лорд Стайн не соизволил меня заметить.
Yes, the man was always the same whom these people neglected: it was only the opportunity that was wanting, and I will show them now that I can speak and act as well as write.	Теперь они начинают понимать, что Питт Кроули что-то значит. Да, но это тот же самый человек, которым они пренебрегали; нужен был только случай, и теперь уж я им покажу, что умею не только писать, но и говорить и действовать.
Achilles did not declare himself until they gave him the sword.	Ахиллес до тех пор не проявлял себя, пока его не опоясали мечом.
I hold it now, and the world shall yet hear of Pitt Crawley."	Сейчас меч у меня в руках, и мир еще услышит о Питте Кроули!"
Therefore it was that this roguish diplomatist has grown so hospitable; that he was so civil to oratorios and hospitals; so kind to Deans and Chapters; so generous in giving and accepting dinners; so uncommonly gracious to farmers on market-days; and so much interested about county business; and that the Christmas at the Hall was the gayest which had been known there for many a long day.	Вот почему этот продувной дипломат сделался таким гостеприимным, таким внимательным к больницам и ораториям, таким любезным с духовенством, так щедро угощал обедами и сам принимал приглашения, так необычайно ласково обращался с фермерами в базарные дни и так интересовался делами графства. И вот почему эти святки в замке были самыми веселыми за много-много лет.
On Christmas Day a great family gathering took place.	В первый день Рождества собралось полностью все семейство.
All the Crawleys from the Rectory came to dine.	Все Кроули из пасторского дома явились к обеду.
Rebecca was as frank and fond of Mrs. Bute as if the other had never been her enemy; she was affectionately interested in the dear girls, and surprised at the progress which they had made in music since her time, and insisted upon encoring one of the duets out of the great song-books which Jim, grumbling, had been forced to bring under his arm from the Rectory.	Ребекка была так откровенна и ласкова с миссис Бьют, как будто та никогда и не была ее врагом; она участливо расспрашивала о дорогих девочках и удивлялась успехам, каких они достигли в музыке. Она даже настояла на том, чтобы они повторили один дуэт из увесистого тома романсов, который бедному Джиму, несмотря на все его сопротивление, пришлось тащить под мышкой из дому.