ЯССТ 7

Он не шелохнулся. У меня создалось чувство, будто леший неживой. Я завертел головой во все стороны, испугавшись, что он приманка, а ко мне подбираются совсем другие звери. Нет, никого не было. Хотя и лешего не было за мгновение до того, как я его увидел. Я сделал еще один шаг и в этот момент туземца проняло. Он издал звук, похожий на треск ломающейся ветки вперемежку с птичьей трелью. Я замер, ожидая продолжения его действий. Леший лениво двинул головой чуть влево, потом чуть вправо. При его выпуклых глазах активно вращать шеей и не нужно было. Он, наверное, видел то, что происходит за его спиной, не поворачивая головы.

А мне пришлось повертеть головой и спасибо модификациям, я увидел около двадцати фигурок таких же леших, показавшихся из-за деревьев чуть вше уровня воды. Меня окружали со всех сторон.

— Ребята, я многое умею делать своими руками, не дурите. — Предупредил я туземца, лупящегося на меня огромными глазами. — У меня нож, а я не хочу запомниться вам, как жестокий бог, упавший с небес. — Я вынул оружие и демонстративно помахал перед собой.

На лешего это не произвело никакого впечатления. Он не испугался и никак не прокомментировал мои действия. Вместо этого он протянул вперед обе руки и снова застрекотал на очень сложном языке, не двигаясь с места. Мне показалось, что он демонстрирует миролюбие, показывая пустые руки. Стало неловко за агрессию, свойственную нашему виду и я убрал нож за спину.

На ствол дерева за спиной лешего спустились пять его соплеменников. Несмотря на свой смешной вид, карабкались они по деревьям с определенной пластичной грацией. Туземцы были очень похожи друг на друга, но рост имели разный. Шесть пар мокрых светящихся глаз уставились на меня.

— Друзья, хотел бы знать, что вам от меня нужно? — Обратился я к ним.

На людоедов они не были похожи совершенно. Было что-то обезоруживающее в их забавном телосложении и больших глазах. Первый леший, которого я принял за старшего группы, снова произнес короткую речь и потянулся ко мне рукой. Я напрягся, но позволил ему дотронуться. Его морщинистая темная рука, похожая на стариковскую, оказалась теплой и шершавой от мозолей. Он снова что-то сказал, глядя мне прямо в глаза. Хотя с такими «шарами» можно было смотреть прямо в глаза даже стоя в профиль.

Леший потянул меня за собой по бревну в сторону моего судна. Словно ягненок на закланье, я пошел следом. Они не знали, кто я такой и могли здорово ошибаться, надеясь на свое численное преимущество. Приходилось посматривать по сторонам, но соплеменники не пошли за нами следом, расползлись по деревьям и пропали из вида. Худшие предположения насчет туземцев пока не подтверждались.

Леший остановился у моего судна и, глядя на него, стал что-то говорить и жестикулировать.

— Я не понимаю. — Признался я. — Мне что, забраться внутрь и плыть дальше? — Чтобы показать свое намерение я сунул в открытый люк приготовленный шест.

Леший застрекотал активнее, как мне показалось, он был против этого.

— А что тогда? Выбираться пешком, а потом вплавь? Что мне делать? — Спросил я у него.

Похоже, мы оба были никчемными контактёрами, не знающими универсальных способов общения. Так как туземец был хозяином здешних мест, я решил отдать инициативу ему.

— Показывай, что делать и куда идти. — Я обвел рукой пространство, думая, что этот жест универсальный для любой цивилизации имеющей руки.

Он замолчал и посмотрел на меня будто бы с удивлением. На самом деле его огромные глаза были созданы для того, чтобы красноречиво передавать печаль или наивную радость, поэтому иная эмоция в них никак не могла быть нечаянной. Он показал рукой на ближайшее дерево.

— Туда? — Удивился я, задрав голову. — Но я не создан для этого.

Леший просвистел, протрещал что-то и ухватился за кору дерева, словно прилип к ней. Без всяких усилий, плавно перебирая руками и ногами, полез вверх. Мне надо было как-то заметить место, в котором я бросил корабль, чтобы вернуться. Для этого я оставил в памяти нейроинтерфейса точку настоящего местоположения, чтобы при ее активации видеть направление движения. Леший, поднявшись на десять метров вверх, остановился и смотрел на меня в ожидании.

— Да лезу я, лезу.

Я ухватился руками за выпуклости древесной коры. Проверил, насколько она крепка, чтобы выдержать мой вес, явно отличающийся в большую сторону от веса туземцев. Корявые выпуклости коры, будто специально созданные для помощи древесным альпинистам, никак не отреагировали на мои усилия. Я полез вверх, пытаясь копировать стиль лешего. Он, увидев, что я делаю, как надо, полез выше. Мы за минуту добрались до высоты, на которой начинали расти ветки.

Я посмотрел вниз. Основания дерева терялось в сумраке леса. От ощущения высоты закрутило в носу. Леший перебрался на толстую ветку и спокойно пошел по ней, как по улице. Я тоже перебрался на нее и понял, что именно так по ней идти удобнее всего. Форма ветки выглядела искусственной, словно ее рассекли пополам, избавившись от верхней части, чтобы по ней было удобнее прогуливаться.

Ветка сплеталась с веткой соседнего дерева, но опять же, так ловко, что это не мешало пешей прогулке. Через минуту ходьбы у меня совершенно пропало ощущение, будто я иду на пятидесятиметровой высоте по дереву. Это больше напоминало переход по мосту над железной дорогой, занятие совершенно безопасное.

Мы сошли с нашей ветки и перешли на ту, что полого росла вверх. Мне показалось, что стало гораздо светлее, хотя до вершины было еще много сотен метров. Задрал голову и был невероятно удивлен. Я увидел небо, свет которого достигал этого уровня через колодцы. Поверить в то, что это по силу природе я не мог и уважительно посмотрел в спину лешему, хозяину черного леса. Мне так хотелось думать. Колодцы повторялись через несколько метров, освещая нам путь. Я представил, какая тут была темень, если бы деревья росли так, как им вздумается.

Неожиданно леший замер. Я почти ткнулся носом в его меховую спинку. Выглянул из-за плеча и ничего не увидел. Туземец огляделся, понюхал воздух своим десятисантиметровым носом-трубочкой и, сунув руку промеж складок коры, вынул предмет, похожий на древесный гриб. Замахнулся и бросил его вперед. Неожиданно, прямо перед нами задвигалась тень, которую я сам ни за что бы не заметил. Она находилась на ветке, по которой мы шли. Не знаю, какую опасность она представляла, но раз местные не желали на нее наступать, то и мне не стоило этого делать. Я пожалел, что из оружия у меня есть только нож. Ракетницу я не мог считать оружием, да и боялся стрелять из нее, чтобы не поджечь лес. А вот какой-нибудь земной пистолет или винтовка, могли бы подарить мне уверенности.

Леший пошел дальше, а я за ним, стараясь держаться на шаг позади. Он что-то прострекотал мне, но я всё равно ничего не понял. Мы продолжили подниматься. Я сбился со счета, сколько веток мы сменили, сколько раз перешли от одного дерева к другому. Становилось все светлее и светлее. Я почувствовал, как свежеет воздух, хотя и до этого он не казался мне душным. К нам присоединились двое туземцев. Я критически осмотрел их, думая увидеть в руках оружие, но нет, их руки были пусты, а глаза полны доброй печали.

Дальше, на высоте, как мне думалось, больше полукилометра, стала ощущаться легкая качка. Стволы деревьев были тоньше, чем у воды в два и более раза, ветви тоже стали тоньше, но здесь они чаще сплетались между собой, образуя широкие мосты между деревьями. Вообще у всей этой конструкции прослеживался искусственный подход, и я уже был уверен, что растительная инженерия была подвластна этим милым существам, разумным обитателям черного леса.

Колодцы над головой становились шире, света больше, чувствовался легкий сквозняк, и ор птичьих стай в вышине. А вскоре я увидел то, что еще больше убедило меня в рукотворности черного леса. По правую руку от нас появился поселок. Небольшие домики были созданы из живой древесины и раскиданы по широкому полю сплетенных ветвей. Над ним света было больше, чем над тропинками, по которым мы ходили. Между домами ходили туземцы, занятые своими делами.